|
|
|
Данная работа является логическим обобщением разнообразной исторической информации от классических работ историков 19-20 веков до новейших открытий. Автор не претендует на истину в последней инстанции, но лишь свежим взглядом дилетанта пытается обозреть необъятные пласты русской истории. Не отрицая и не замалчивая ни одного достоверного факта или авторитетного мнения, он выдвигает свои версии событий прошлого.
Евгений Слободской
«Подвергай все сомнению!»
(К. Маркс или Дж. Байрон)
1. Социальный дарвинизм.
2. Деяния монголов.
3. Московский карлик.
4. Превращение.
5. Узбек и Калита.
6. Татаро-Московия.
7. Великая Замятня.
8. Мамаево побоище.
9. Тохтамыш, Тимур и Едигей.
10. Краткие выводы.
Современные археологические исследования по-новому объясняют причины появления городов-государств. Дело в том, что культура и уровень жизни простых людей эпохи охотников-собирателей оказались в целом выше, чем в последующий период возникновения древних цивилизаций. Как теперь стало ясно, земледельцы жили гораздо хуже своих предшественников, дикарей-бродяг. Они больше работали, у них не было времени для досуга и занятий искусством, хуже питались, чаще болели. Благами цивилизации пользовалась лишь небольшая часть общества. Поэтому прежде чем продвигаться дальше в запутанном лабиринте российской истории, автор должен остановиться на вопросе происхождения государственности, да и любой организованной общности людей.
Изначально люди собираются в небольшие коллективы из нескольких десятков или сотен человек, объединенные родственными связями. В сущности, это большие семьи. Несколько таких родов, говорящих на одном языке, проживающих в соседстве и имеющих брачные контакты составляют племя. Внутри племени выделяется верхушка в виде вождя, жреца и их окружения, которое со временем может стать правящей элитой. Возникновение верований связано с присущими человеку различными психическими нестабильностями, страхами, подкрепляемыми бессилием перед природными стихиями. Эти фобии могут раздуваться и одновременно подавляться с помощью определенных психологических тренингов (обрядов), вырабатываемых в ходе развития культов. Все эти особенности развитой человеческой психики используется властью в своих целях.
Экономически выгодно держать большинство людей в повиновении с помощью религиозного (идеологического) дурмана, а остальных усмирять насилием. Конечно, развитая религия оказывает положительное эмоционально-психологическое воздействие сама по себе, придает уверенность, снимает ответственность, облегчая тем самым жизнь, анестезирует. (Автор делает различие между индивидуальной верой и государственной религией.). Но никогда не следует забывать, что с помощью официальной государственной религии достигается приведение народа к культурно-идеалогическому единообразию, преподаются азы морали, – устоявшийся и признанный для данного общества допустимый и экономически оправданный стереотип социального поведения. Все это дополнительно структуализирует человеческое сообщество, облегчает его управляемость. Таким образом, подходящие религиозные культы необходимы государственной власти для удержания в повиновении 90% населения. Остальных уже легко привести к покорности силой.
Легко заметить, что первые государства возникают после открытия производства металлов. Происходило так оттого, что с появлением более совершенных металлических орудий охоты росла численность людей, это приводило к уничтожению богатых ранее животными и рыбой лесов и рек. Это с одной стороны способствовало расселению на еще не занятые или малозаселенные территории, а с другой стороны понуждало искать новые приемы выживания: разведение животных и выращивание растений. Однако переход к оседлому или полукочевому образу жизни означает большую зависимость человека в сообществе себе подобных: собранный урожай и выращенных животных можно легко отнять или уничтожить. Кроме того, металлическое оружие дает невозможную ранее власть над другими людьми.
Первоначально власть в роде, да и в племени, определяется наличием индивидуальных качеств: опыта, старшинства, физической силы, божественного знания и т. п. Причем, духовный и силовой пастыри обычно различаются, но сотрудничают друг с другом. Дальнейшее усиление власти возможно только при росте производства материальных ценностей. Действительно, пока люди занимаются примитивными охотой и собирательством, для себя и своих близких, люди власти могут рассчитывать лишь на часть собранного таким путем. Контроль над так или иначе вооруженным охотником предоставленным самому себе затруднителен. Дань в таком случае невелика и произвольно задана: например, «по белке от дыма», т. е., по шкурке с семьи. Ситуация меняется когда люди осваивают разведение скота или земледелие. В этом случае получаемый продукт уже легко учесть, спланировать и вычислить часть, причитающуюся правящей элите.
Переход к новому уровню производства и отношений происходит в силу следующих причин: сведение богатых девственных лесов и ландшафтов в связи с расселением людей, освоение прогрессивных технологий (использование животных, производство сложных орудий и т. п.). Становиться возможным содержание армии слуг, воинов, чиновников и надсмотрщиков, служителей культов. Одновременно с этим усиливается экономическая роль рабства, принудительного труда. Если ранее пленных поскорее съедали или в лучшем случае привлекали к простому домашнему труду в роли второсортных членов семьи (наложницы и слуги), то теперь с помощью надсмотрщиков можно было организовать эксплуатацию рабов на плантациях или строительных работах. А в перспективе использовать в государственных интересах массы принудительно переселяемых с целью ассимиляции людей. Таким образом, переход от быта охотников-собирателей к быту земледельцев и скотоводов сопровождался не повышением уровня жизни массы людей, а совсем наоборот, – закабалением их.
В заключение темы наметим по пунктам процесс создания примитивного государства.
1. На уязвимом этапе перехода к земледелию и скотоводству племя становится объектом грабежа соседей.
2. Повторяющиеся набеги со временем наводят обе стороны на мысль об упорядочение отношений, – выплате слабой стороной определенной дани взамен бесконечных стычек и безмерных поборов с угоном в рабство части населения. Экономически это выгодно обеим сторонам. Разумеется, время от времени может возникать выяснение сил.
3. Для лучшего контроля над территорией, завоеватели селятся вблизи, а со временем расселяются среди подчиненного народа, строят свои крепости, изучают язык, выравнивают обычаи и обряды. Начинается процесс взаимной ассимиляции. При недостатке оседлого населения может применяться принудительное переселение пленных из отдаленных непокорных регионов, еще подвергаемых набегам.
4. Рано или поздно приходят другие завоеватели, и происходит борьба с прежними. Народ обычно не вмешивается в их разборки, но его могут гнать в бой силой. Иногда происходит выбор меньшего из двух зол.
5. Сильная банда рэкетиров может подмять под себя несколько более мелких. Так возникает крупное разноплеменное государство. Процесс ассимиляции захватывает уже более значительную территорию.
6. Со временем общество усложняется, появляются промежуточные слои и сословия, идеология. Все это упрочивает власть, обеспечивает ее преемственность, дает экономические выгоды для правящей элиты (она разрастается). Народ же получает в лучшем случае лишь возможность плодиться без заметного повышения уровня жизни, который определяется исключительно техническим прогрессом, развитием средств производства.
Для взгляда со стороны на интересующую нас проблему взаимоотношений Руси и Степи кратко коснемся хода монгольских завоеваний в других странах.
В Средней Азии и Иране ханы постепенно переходили в Ислам. Произошло это после того, как в 1260 году «христианское» войско монголов потерпело поражение от египетских мамлюков, – наемников-рабов из числа половцев (и возможно, русских) обращенных в мусульманство. До того, опираясь на поддержку местных христиан (несториан и монофизитов), им удалось вытеснить мусульман и захватить власть в Иране и Сирии. Но дальнейший «желтый крестовый поход» провалился. Этому способствовала промусульманская позиция Орды на тот момент (в частности торговые отношения с Египтом) и отсутствие ожидаемой помощи со стороны охладевших к походам европейских крестоносцев. Влияние христиан среди монголов упало, их стали преследовать. На этом революционный победный порыв монголов иссяк. Начался постепенный закат и болезненный распад империи, бесперспективные войны на окраинах, поражения, а следом внутренние раздоры, борьба за власть, соперничество между ее отдельными кусками, привлечение ненадежных союзников. Гражданская война 1259-1301 годов унесла лучшую часть монгольских батыров (богатырей), и в 14 веке политическое единство постепенно перестало существовать. Таким образом 1260 год стал роковым для судеб восточных христиан: западные крестоносцы были вытеснены с Ближнего Востока, Византия постепенно слабела и через 300 лет пала, а несториане в Монгольской империи исчезли. Зато на обширных просторах Передней и Средней Азии восторжествовал Ислам.
Западный улус вскоре разделился на три части: Золотую Орду (Сарайскую), Белую (нынешний Казахстан) и Синею (Западносибирскую). Два улуса вбирали в себя Иран и мусульманскую Среднюю Азию, а коренной монгольский (Каракорумский) улус подчинил Китай.
В северном Китае монголы довольно легко захватили власть. Вернее, отняли ее у своих старых врагов чжурчжэней, – таких же, как они завоевателей. Китайцы не спешили поддерживать ни тех, ни других. Они искали спасения в горных лесах. После затяжной осады и взятия северокитайских городов в них разместились монгольские отряды. Однако произошло это не сразу. Довольно долго основная масса монгольских войск продолжала кочевать в родных степях, издалека угрожая набегами, ограничиваясь данью и грабежами. Текущие дела по управлению были поручены чиновникам, частью из самих китайцев. Таким образом, под контролем монголов управляла в основном местная китайская администрация.
Первым из ханов, кто основал свою резиденцию на китайской земле, стал Хубилай. Этим шагом он навлек на себя ненависть и противоборство других ханов, сторонников старых кочевых традиций нежелавших переселяться в Китай. Лишь после победы над своими противниками Хубилай в 1264 году строит свою новую столицу Хан-Балык (по-монгольски «город хана», китайцы звали его Даду, видимо от слова «Тату», «татарский») еще дальше в глубине северного Китая. Это была крепость с двумя рядами стен. Сам новый император Китая жил в центральной части. Между внешними (20 миль в окружности) и внутренними стенами располагались его высшие чиновники и войска, а народ жил снаружи.
На юге китайцы сопротивлялись отчаянно, война там затянулась до 1279 года. Монголам пришлось привлечь на свою сторону враждебные китайцам племена. В конце концов, смелые степные ханы превратились в китайских императоров династии Юань. Вначале чтобы ослабить сопротивление монголы не отменяли местных верований, а только ставили над ними сверху свою Ясу. Однако в ходе начавшейся среди ханов борьбы за власть они были вынуждены искать союзников среди подчиненных им народов, элита которых группировалась в значительной степени вокруг прежних культов, в Орде это мусульмане Поволжья (болгары и восточные купцы) и русские христиане. В Китае были сильны буддисты. Поэтому в 1304 году новые правители Поднебесной запретили христианство и передали храмы буддистам. Монголы управляли экономикой огромной страны с устоявшейся веками экономической системой весьма не умело. Постоянно случались наводнения, голод и мятежи. В 1351 году восстали 150 тысяч крестьян согнанных под охраной на ремонт дамбы. Агенты буддийской секты «Белый лотос» подлили масла в огонь и в результате по всей стране в одну ночь были перерезаны почти все монгольские гарнизоны. Началось безвластие. Буйства «красных разбойников» остановили сами китайские помещики только через 12 лет. На юге восстание шло более организованно, там появился признанный лидер Хун-ву. В 1368 году он объявил себя императором, в своих прокламациях обещая прогнать северных варваров, истребить предателей и пособников, избавить народ от тяжелой участи. Вскоре его победоносное войско двинулось на север и овладело средней монгольской столицей Даду, переименовав ее в Бейпин (Пекин). Но война продолжалась еще долго. Лишь в 1380 году армия новой империи Мин проникла вглубь Монголии и разрушила Каракорум, а через восемь лет был разбит последний монгольский хан. В Монголии началась анархия и самоистребление, в результате чего в наше время там живут немногочисленные мирные кочевники, с трудом верящие в рассказы о своих могущественных предках.
Казалось бы, все описанное не имеет непосредственного отношения к судьбе Руси. Но просматриваются явные аналогии. Первая: легкость завоевания восточных русских княжеств, видимо, как и в северном Китае, связана с пассивностью народа, которому безразлична смена пришлых правителей. Вторая: как и монголы, ордынцы управляли через прежнюю (княжескую) администрацию, оставляя за собой лишь верховную ханскую власть и татарскую армию. Третья: великого хана на Руси вскоре стали именовать царем (в Китае – императором), со временем этот же титул появился у Московского правителя, что наводит на крамольные мысли, но об этом поговорим ниже. Четвертая: монголы со временем вернулись к традиционной китайской вере, аналогично татары сохранили русскую веру для основной части населения, а многие сами крестились.
Интересно в этой связи название «Китай». Современное государство называют так только у нас, в остальном мире принято наименование «Чина». Полагают, что название «Китай» происходит от кочевого народа «кидани» или «китаи», возможно известного на Руси. Однако в 14-16 веках название «Китай» применяли на Руси широко. Достаточно вспомнить старый район Москвы, примыкающий к Кремлю – Китай-город. Вряд ли там жили настоящие китайцы. Вопрос несколько проясниться, если знать, что тогда же Китаем у нас иногда называли и саму Золотую Орду. Видимо сначала Китаем русские называли всю империю монголов. Впоследствии это наименование сохранилось лишь за далеким от Руси коренным монгольским улусом, ставшим независимым государством.
Замечу, новомодные исследователи вроде Фоменко считают даже, что китайская хроника 14 века взятая из «Истории Китая», в действительности является испорченным пересказом событий в Золотой Орде. На анализе подобных невероятных на его взгляд аналогий из разно временных цепочек фактов он выводит свою «новую хронологию». Автор не рискует так увлекаться переворотом исторических концепций, но пытается показать, что и в строгих рамках общеизвестных фактов можно увидеть нечто новое.
Ярослав Всеволодович Переяславский женился на Ростиславе, дочери Мстислава Удалого, женатого в свою очередь на дочери половецкого хана Кончака. Сын Ярослава Александр (Невский) вторым браком был женат на монголке. Перед свадьбой она видимо была крещена, получив имя Васса. От этого брака в 1261 году родился младший сын Невского Даниил. Его мать вскоре умерла. Сам он получил в удел в 1276 году от старшего брата великого князя Дмитрия небольшое Московское княжество с тремя городами: Москва, Звенигород и Радонеж, которое менее чем через сто лет стало сильнейшим на Руси, а в последствии центром территории всей бывшей Монгольской империи. Историки выдвигали множество правдоподобных версий, как и почему это случилось, но все они не выдерживают критики. По свидетельству современников в Подмосковье были посредственные условия для земледелия. К этому нужно добавить явно второстепенные торговые пути, безликость первых князей, отсутствие изначально крупных городов. Большинство ученых, упорно не желая видеть истинную причину, сошлось на небывалом везении, упорстве и ловкости московских князей в политических интригах. Лишь немногие историки говорили о вспомоществовании Москве со стороны татар, использовании войск Орды для усиления роли и могущества. Более правдоподобно, но все равно не понятно: зачем это было нужно татарам?
Как мы помним, Москва (Москов по ранним летописным упоминаниям) первоначально досталась младшему сыну Ярослава Михаилу Хоробриту, который после смерти в Орде отца, нарушив старшинство, отнял Владимирский стол у своего дяди Святослава. Тот два года отирался в Сарае, прося восстановить справедливость, да так и умер. Батый почему-то не вмешался, а послал старших сыновей Ярослава (Александра и Андрея) в далекий Каракорум узнать волю верховного правителя. Видимо хан не был заинтересован в сохранении старого русского порядка наследования «по старшинству». Нужно заметить, что монгольский порядок наследования предусматривал передачу владений отца младшему сыну. У Александра Невского таковым был сын монголки Даниил, получивший в удел Москву. Он, по-видимому, был женат также на «раскосой», имел пять сыновей, а его младший сын Иван (по прозвищу Калита) в конце концов, получил во владение Москву и старшинство на Руси, его потомки (в основном опять же по монгольскому порядку наследования) стали русскими царями. С точки зрения ханов он имел все законные права на это как потомок Батыя по его родственнице и названному сыну. Но прежде произошло много интересных событий.
О деятельности Даниила известно немного. Историки пишут, что в детстве он находился на воспитании у дяди Ярослава тверского. В отличие от других городов и княжеств до 1293 года Москва не подвергалась погромам татар. Да и вообще, о ней и ее князе почти полная тишина. Впервые князь «Данило с Москвичи» упоминаются в совместном походе с другими князьями под 1282 годом. Но вот с 1300 года начинается экспансия Москвы на соседей. «Тои же осени князь Данила Московски ходи на Рязань ратию и бися у города у Переславля (Рязанского) и одоле князь Данило и много татар изби, а князя Константина Рязанского изнимав приведе на Москву». В результате Коломна и значительная территория вокруг нее была отторгнута в пользу Москвы. Князья на совете признали этот возмутительный захват. Да и сарайский правитель почему-то не возражал, хотя вроде бы пострадали его татары, которых как видно много погибло на стороне Рязани.
В 1302 году умер бездетным князь Переславля Залесского Иван и завещал свой удел Даниилу, что опять-таки было против правил: вымороченные княжения всегда доставались великому князю. «4 марта (1303 года) преставись князь Данило Александрович Московскии… Тои же весны Юрьи Данилович з братиею своею ходи ко Можайску, и Можайского князя Святослава изнима и приведе его на Москву».
У московского князя осталось пять сыновей: Юрий, Александр, Борис, Афанасий и Иван. О его жене ничего не известно. Отныне после всех неблаговидных и противных прежним порядкам примыслов (приобретений) Москва стала претендовать на главенство во Владимирской Руси.
Но почему прирост Московского княжества начался именно в 1300 году? Ответ на этот важнейший вопрос будет найден.
Обратимся к событиям начала 14 века в изложении русских летописей.
После смерти великого князя Андрея Александровича Михаил Тверской и Юрий Московский поехали в Орду. Брат Юрия Иван остался в Москве, а затем перебрался в Переславль, опасаясь попытки со стороны тверичей отобрать этот город. В Орде Михаил выкупил ярлык на старшинство и в 1305 году вернулся.
Юрий появился в Москве в плохом настроении и, видимо, поссорился с братьями. Те отъехали в Тверь к его сопернику. В то время по старине мелкие князья, бояре со свитами и отдельные рыцари могли свободно менять место службы или покровителя.
В 1312 (или в 1313) году, отравив хана Тохту, власть в Орде захватил внук Менгу-Тимура Узбек. Для этого он заручился поддержкой мусульман Поволжья, пообещав сделать Ислам основной религией в Орде. Под этим соусом он казнил 70 царевичей, своих родственников и вероятных конкурентов, отказавшихся сменить монгольскую веру. Затем ему пришлось несколько лет вести религиозные войны за Волгой, и лишь к 1320-му году Ислам был утвержден во всей Орде. Впрочем, гонений на христиан, по крайней мере, в первые годы его правления не заметно. Он даже женился на Константинопольской царевне (ее, конечно, сделали мусульманкой по имени Байлунь) и поддерживал отношения с Римом.
Узнав о воцарении Узбека, Михаил Тверской поехал в Орду за подтверждением своих полномочий. Пока он отсутствовал Новгород перешел под защиту Москвы, там сел Афанасий. За прояснением дел хан позвал Юрия к себе.
В это время Михаил с татарами пришел к Торжку (новгородский город, пункт пограничной торговли с Низовской землей) и была битва. Афанасий, Федор Ржевский и другие попали в плен к Твери. На Торжок и Новгород наложили большой штраф. Новгород отправил к хану послов с жалобой на Михаила. В 1316 году Михаил пошел на Новгород, но в пути в войске случился мор.
Юрий все жил в Орде, женился на сестре Узбека и в 1317 году вернулся на Русь, прибыв в Кострому с татарами и ханским послом Кавгадыем. После неудачных переговоров в сорока верстах от Твери произошло сражение. Юрий был разбит, его жена, брат Борис и многие другие люди попали в плен. Собрав своих сторонников из числа татар и князей, он поехал в Орду жаловаться. Тучи над тверским князем сгустились, к его несчастью в плену по неизвестной причине умерла жена Юрия Агафья (Кончака).
После больших сомнений Михаил явился на зов хана, «настиг его в устье Дона» и некоторое время жил в стане без обид. Затем его стали водить на суд, где большинство судей почему-то составляли русские. Обвиняли в том, что был горд, позорил ханского посла и татар его побил, дани ханские брал себе, хотел бежать к немцам с казною, княгиню Юрьеву отравил.
Недалеко от Дербента после разных унижений, уже в деревянных колодках на шее «наконец, один из них (из ворвавшихся в жилище присланных палачей) именем Романец, вытащил большой нож, ударил им Михаила в ребро и вырезал сердце. Вежу разграбили Русь и татары». Летописец всячески акцентирует роль Кавгадыя в преследовании князя, однако местами описание выглядит несколько непоследовательно: татарский посол (возможно, он был русским даругой) просит стражу для облегчения страданий придерживать тяжелые колоды на князе, обещает ему скорое освобождение, а после убийства пеняет Юрию, что негоже оставлять тело князя голым. Создается впечатление, что кто-то (из поздних переписчиков) хотел свалить все зверства расправы на самих русских князей.
В 1320 году Юрий вернулся в Москву с ярлыком и пленниками: молодым тверским князем Константином и его боярами. Тело убитого увез с собой, в последствии за некоторые уступки его отдали родным в Тверь. И тут происходит нечто странное: в 1322 году Юрий переезжает в Новгород, оставив Москву младшему брату Ивану (с двумя другими он был в ссоре). С новгородцами он участвует в нескольких походах, в том числе на Устюг в 1324 году. Отсюда он, отпустив новгородцев, по зову хана идет в Орду. Дело в том, что Юрий ранее взял с Твери 2000 рублей дани, но с отправкой их в Орду замешкал. Этим воспользовался сын убитого Михаила Дмитрий, обвинивший князя Юрия в присвоении денег и старых клеветах на убитого отца. Хан поверил и выдал Дмитрию Тверскому ярлык!
Поэтому чтобы оправдаться, Юрий с Устюга пошел в ставку Узбека, но поджидавший его на Каме (!) Дмитрий 21 ноября 1324 года убил своего заклятого врага. За этот самосуд после года раздумий хана, он был казнен, ярлык получил брат Дмитрия Грозные Очи – Александр. (Костомаров, правда, ввиду невнятности летописных известий сомневается в последнем факте.)
Псков тем временем отделился от Новгорода, а еще ранее от Руси и татар. Выручали его от набегов неприятеля нанимаемые литовские князья, Довмонт, а после его смерти Давыд. Получается, независимость в тот период не имел только ленивый!
Татарские послы (видимо баскаки) по временам устраивали погромы: в 1308 году в Рязани, в 1318 в Костроме (кстати, когда там был Юрий с татарской княгиней), в 1320 во Владимире, в 1321 в Кашине, в 1322 в Ярославле и других городах Владимирской Руси.
В 1327 году в Твери произошло восстание (замятня) против царского баскака Чолхана, сына Дюденя, двоюродного брата Узбека. Вот как описывает это Рогожский летописец.
«Беззаконный Шевкал пошел на Русь со многими татарами, и пришел в Тверь, и прогнал князя великого (Александра) со двора его, а сам стал со многою гордостью и яростью, и воздвиг гонение великое на христиан насильством, и граблением, и битьем, и поруганием. Князь же увидел озлобление людей своих, но не мог их защитить и терпеть им велел. А тверичи не терпели этого, искали только удобного времени».
И вот 15 августа случилась драка из-за отнятой татарами кобылицы.
«И был между ними бой. Татары, надеясь на свое самовластие начали сечь (саблями), и тот час стеклись люди, и пришли в смятение, и ударили во все колокола, и стали вечем, и подняли град весь. И была в них замятня. И кликнули тверичи и начали избивать татар, где кого поймают, пока самого Шевкала не убили. Били всех подряд, кроме пастухов, которые пасли стада коней в полях, те похватали лучших жеребцов и скоро бежали на Москву, а оттуда в Орду. И услыхав об этом беззаконный царь послал зимой рать на землю Русскую с 5 темниками и воеводою Федорчуком, и людей много погубили, а иных в плен повели. А Тверь и все грады огнем пожгли».
По другим летописным источникам причины восстания выглядят несколько иначе. С приездом ханского баскака прошел слух, что он хочет сам править в Твери, своих князей посадить в других городах княжества, а христиан привести в татарскую веру. При этом сообщается, что восстание было заранее спланировано и управлялось князем Александром.
Калита узнав об избиении татар, побежал в Орду. Чтобы наказать тверичей Узбек дал ему войско. После рейда уцелели только Москва, Суздаль, принявший участие в карательной акции, да как всегда, откупившийся Новгород. Калита уехал в Орду, прихватив с собой князей и новгородских послов. Царь дал старшинство над всеми во Владимирской Руси Ивану Московскому. Он стал главным сборщиком татарской дани.
Приведу в связи с этим известную позднюю приписку в летописи: «Сел на великое княжение Иван Данилович и настал покой христианам на многие лета, и перестали татары воевать Русскую землю». Что совершенно понятно, после погрома Тверская земля на 50 лет оскудела, а прочие получили урок.
Узбек велел всем князьям искать и привести к нему князя Александра, – тот с семьей бежал в Псков. Под угрозой церковного проклятия со стороны митрополита Феогноста, горожане отпустили князя в Литву, но через полтора года он вернулся. В 1337 году царь его простил, но вскоре по доносу Калиты Александра убили в Орде.
Калита между тем приказал строить вокруг Москвы новые стены из дуба и начал добивать последних своенравных князей. Был разгромлен Ростов и вновь Тверь. А в 1340 году царь Узбек послал объединенное войско русских князей и татар на Смоленск, но взять город не смогли, только пограбили округу. Тогда же пошли на Новгород, но тот начал сближение с Литвой и Псковом, – пришлось до поры отступиться. Интересно, что сам Калита в походе не участвовал, а послал своих воевод.
Калита умер 31 марта 1341 года. Княжество он поделил на четыре части: трем сыновьям (Симеону, Ивану, Андрею), и жене с младшими детьми. По завещанию, утвержденному в Орде, он передал всю свою власть старшему сыну Симеону.
С началом правления Ивана Калиты установился новый порядок. Отныне только он сам через своих чиновников занимался сбором ордынского выхода, – дани на татар. По замечанию летописца: по всей Руси наступила тишина, ни татар, ни разбойников. Свое прозвище Калита (Мешок или Кошель) он получил уже после смерти. Его появление связывают с пристрастием Ивана к деньгам, которые он якобы всегда носил с собой в мешочке и при появлении перед народом по обычаю разбрасывал мелочь в толпу. Однако есть и другие соображения. У монголов за различные преступления применялись разные виды казни. Например, известен обычай, зашивать в мешок пойманного вора и сообща забивать его до смерти палками. Понятно, что такое нововведение могло оставить след в народной памяти. Тем более что на Руси с половины 11 века не было ни смертной казни, ни тюремного заключения, ни телесных наказаний. За все виды провинностей и преступлений полагалась определенная денежная санкция в пользу потерпевшего и князя-судьи. (Исключение составляли немногочисленные полные холопы, рабы.)
С началом правления Калиты Москва безудержно богатеет, расширяет свои территории, в частности, за счет покупок земель у соседей. В Орде покупают рабов и пригоняют для заселения пустующих сел и городков. В основном это православные или их потомки. Одновременно появляется много служивых татар, частью крещеных. Политические и религиозные перемены в Орде периода Узбека от чего-то не коснулись русской православной церкви, начался массовый отток всех недовольных нововведениями на Русь. Здесь они получали службу и земельные владения, знатные становились московскими боярами (в частности многочисленные потомки мурзы Чета) и дворянами.
Так появились русские фамилии: Аксаков, Алябьев, Апраксин, Аракчеев, Арсеньев, Ахматов, Бабичев, Балашов, Баранов, Басманов, Батурин, Бекетов, Бердяев, Бибиков, Бильбасов, Бичурин, Боборыкин, Булгаков, Бунин, Бурцев, Бутурлин, Бухарин, Вельяминов, Гоголь, Горчаков, Годунов, Горшков, Державин, Епанчин, Ермолаев, Измайлов, Кантемиров, Карамазов, Карамзин, Киреевский, Корсаков, Кочубей, Кропоткин, Куракин, Курбатов, Милюков, Мичурин, Рахманинов, Салтыков, Строганов, Таганцев, Талызин, Танеев, Татищев, Тимашев, Тимирязев, Третьяков, Тургенев, Турчанинов, Тютчев, Уваров, Урусов, Ушаков, Ханыков, Чаадаев, Шаховской, Шереметев, Шишков, Юсупов. (Список взят у Л. Гумилева). Здесь приведены только фамилии известных личностей (в основном дворян), в действительности русских фамилий татарского происхождения в несколько раз больше. От себя добавлю: Сабуровы, Племянниковы, Булатовы, Ходыревы, Свибловы, Челяднины, Шейнины, Зерновы и множество других.
В общем, ситуация на Москве и вокруг нее коренным образом изменилась. В значительной степени была перебита старая властная элита и уничтожено прежнее население, возросло число рабов-холопов, появилась значительная масса пришлых воинов (татар и литовцев), из которых составлялось отборное войско и кадры чиновных слуг. Обстановка характерная для периода зарождения нового государственного центра.
В этой и следующей главах мы будем обсуждать малоизвестные факты и удивительные странности и параллели русской истории 14 века.
Как вы помните, Киевский митрополит Максим в 1300 году не терпя насилия татарского, перебрался во Владимир. После его смерти в 1305 году, утвержденный в Константинополе новый митрополит Петр так же осел во Владимире. Так как в связи с симпатией ордынских царей к православной церкви этот пост приобретал все большее значение, в 1311 году против него составилась оппозиция. Но на открытом соборе в Переславле Залесском (напомню, к тому времени город был уже в составе Московского княжества) его отстояли: «Народ теперь был не тот, что раньше, внуки и правнуки крещеных татарок усвоили азиатскую ментальность – религия касалась их так же, как и епископов» (Л. Гумилев). За столетие ордынского влияния прежнее население Владимирской Руси (особенно ее городов) было истреблено или согнано со своей земли буквально на все четыре стороны. Уцелевшие были значительно ассимилированы и перемешаны с другими народами и племенами империи монголов.
Вскоре хан Узбек дал Петру грамоту с подтверждением Батыевых привилегий для церкви. Разумеется, не просто так, а за хорошие деньги! Позже Петра будут винить, что он брал взятки за раздаваемые церковные должности. При этом известно, что митрополит зачастил с визитами к князю Ивану в Москву, где в 1326 году умер и сразу был объявлен святым. С этого времени митрополия навсегда переносится в Москву. Примерно в это же время в Москве появилась и Сарайская (или как у нас пишут, Сарская) епископия, позже называемая Крутицким подворьем. Москва стала стольным городом. Владимирская Русь превратилась в Московскую. Откуда такие стремительные перемены?
Об Иване Калите и о его сыновьях-продолжателях в летописях удивительно мало подробностей. События этих лет описаны крайне скупо, видны следы изъятий и поздних вставок. Известно только, что Симеон получил от отца власть над всеми русскими князьями, за что был прозван Гордым. В 1353 году он вместе со всей семьей умер от моровой язвы (чумы), свирепствовавшей в Москве. В Орде он успел побывать 5 раз. Его место заступил брат Иван Красный (Кроткий), который умер (в возрасте 31 года) от неизвестной причины в 1359 году. Еще при его жизни ярлык на правление получил от царя митрополит Алексий дважды в 1357 году ездивший в Орду, который официально являлся правителем до совершеннолетия наследника Дмитрия и своей смерти в 1378 году. В 1354 году он был объявлен митрополитом всея Руси. Период его правления Гумилев назвал теократией кочевнической, несторианской модели, а церковь – корпоративным феодалом. В результате налоговых послаблений намечается ее экономический расцвет, крестьяне охотнее переходят под ее крышу, растет число монастырей, их богатство и населенность. В глухих уголках они являются оплотом новой (обычно промосковской) власти и культуры, а в центральных – кузницей черного воинства. Деятельность светской княжеской власти уходит на второй план. Создается впечатление, что князья где-то по долгу отсутствовали или из летописей убраны какие-то важные и особо деликатные подробности о деятельности Московских правителей на протяжении, по крайней мере, 30 лет, в последствии названных годами мира и тишины. Предположим, так и было, но обратимся к событиям в Орде. Там начались непрерывные распри и вероломные убийства.
Узбек в 1341 году умер, его сын, убив двоих братьев (один из них, Тинибек, правил недолго), стал по выражению русской летописи добрым царем Чанибеком. Его отец ввел вместо Ясы, предписывающей выбор войском верховного хана – пожизненного «президента» – туркменский (по замечанию Гумилева) обычай наследования престола. Сыновья хана отныне имели равные права на престол, что при смене правителя вызывало братоубийства. Но почему произошла такая перемена?
В 1357 году в Орду прибыл митрополит Алексий. Здесь он излечил святой водой старшую жену Джанибека царицу Тайдулу и получил от нее ярлык, который начинается так: «По Джанибекову ярлыку Тайдулино слово татарским улусным князьям и волосным и городовым и сельским даругам и таможенникам и побережным и мимо хожим послам....» (Замечу, по Ясе жены во всем замещали своих мужей в их отсутствие.) Но вскоре его сын Бердибек удавил отца вернувшегося из похода, а затем перебил всех братьев и родственников, но выдал «грамоту свободительную от всяких даней и поборов» вновь явившемуся митрополиту! Однако в 1359 году он сам был убит, и в Орде началась калейдоскопическая смена правителей, – «Великая Замятня».
Обращает на себя внимание почти полное совпадение дат смертей и смен правителей в Орде и в Москве: в 1341 умирают Узбек и Калита, в 1359 убит Бердибек и умер от неизвестно чего Иван Красный. Да и даты насильственной смерти Джанибека с 12-ю сыновьями и смерти от чумы всей семьи Семиона довольно близки: 1357 (или 1356) и 1353 годы. Сдается, что массовое истребление семьи московского правителя списали на эпидемию. Арабский Аноним дает некоторые подробности смерти Джанибека. Хан заболел по пути из только что завоеванного Азербайджана домой. Бердибек узнав об этом, прибыл в ставку и с помощью своих сторонников в окружении хана убил отца. Всех кто отказывался дать присягу новому царю, тут же убивали. Если вспомнить о подозрительном молчании летописей о деятельности князей в этот период, то, что в Орду к царю ходит теперь митрополит, и учесть многие другие странности (например, по исследованиям историка В.Л. Комаровича, в литературных источниках 14-15 веков под «татарами» и «Ордой» часто подразумевали Москву), то вполне уместно выдвинуть версию о тождестве упоминаемых князей и ханов. Остается рассмотреть следующие варианты.
Первый. Московский князь Иван под именем Узбека захватил власть в Орде. Это вполне вероятно, князья ездили в Орду как к себе домой, жили там годами, роднились с ханами. К тому же не будем забывать, что московские князья формально являлись потомками Батыя. Узбеку в 1312 году при вступлении на царство было 30 лет, а Калите в этом же году – 31!
Второй. Хан Узбек занял московский стол, прихватив с собой из Орды царский атрибут, – тюбетейку с каменьями. Он мог побрататься с Юрием, и после смерти того объявился на Руси под именем его младшего брата Ивана. Формальности в любом случае могли быть соблюдены, а летописи независимых земель позже были изъяты и подновлены, – переписаны. Не в этом ли одна из причин жестоких походов против Новгорода, Пскова и Смоленска. В 16 веке Иван Грозный сам выискивал тайники в Новгородском Софийском соборе. Не удивительно, что его знаменитая библиотека – собрание древних рукописных изданий со всех покоренных земель – безвозвратно пропала. Вместо нее появился выхолощенный Московский летописный свод, Четьи Минеи и подобная лживая дидактическая макулатура. Дабы не вызвать противостояния церкви по прибытии на Русь в 1327 году царя (то ли мусульманина, то ли еще кого), ей были даны все мыслимые привилегии вплоть до полновластья митрополита. Впрочем, без волнений не обошлось. Тому пример восстание в Твери и последовавший за ним карательный поход, после чего на много лет установилась мертвая тишина!
Приведу еще одно интересное наблюдение на тему. Судя по летописям и другим дошедшим документам, в 14-16 веках все имели по 2 (а то и 3) имени: церковное и более употребительное имя-прозвище. Рассмотрим полное именование: Иван Данилович Калита. Если учесть, что ибан (ибн) по-арабски сын, а Калита означает мешок или кошель, то получим – Сын Данилов Кошель. С другой стороны имя Узбек можно расшифровать как Уз-правитель. При этом УЗ напоминает наши слова: узы, узилище, узда, уезд (старая территориальная единица государственного владения), узел (мешок). То есть Узбек – это самовластный правитель, ограничивающий свободу. Подходяще для злого царя, как характеризуют Узбека наши летописи. Не даром до сих пор в безвыходной ситуации восклицают: «Кошель!» В таком случае прозвища русских князей и бояр могут являться переводами их татарских имен. Замечу кстати, что возможно Узбек был ничем не хуже других ханов, просто он стал географически ближе, и от того татарское влияние на Русь стало заметнее и тягостнее.
Высказанное предположение ставит интересный вопрос о поисках среди жен Ивана Калиты византийской царевны, известной в качестве жены хана Узбека, – ее тюркское имя Байлунь. В связи с этим можно обратить внимание на вторую жену Калиты Ульяну. Впрочем, все это требует отдельного всестороннего исследования, невозможного в рамках обзорной и во многом дилетантской работы. А потому выбор достоверного варианта оставляю на усмотрение читателя. Для данной работы это не имеет принципиального значения.
6. Татаро-Московия.
Одной из причин возвышения Москвы называют ее срединное, а потому якобы защищенное от неожиданных набегов положение. Действительно, Батый, а следом и другие татарские войска приходили через Рязанские земли. Однако Тохтамыш пришел на Москву легко и быстро в обход Рязани. А позже в 15 веке татары приходили к Москве непосредственно с юга, – граница шла по Оке и ее притоку Угре. Московские войска обычно ждали врага на Берегу, где существовала система пограничных городов-крепостей.
Вспомним, что в середине 13 века Черниговское княжество перестало существовать. В исторической литературе очень скупо описывают происходящее на этой территории, на картах 14-15 веков в учебниках на этом месте белое пятно. Но два заметных города все-таки указано: Тула и Елец. Карамзин пишет, что город Тула был назван так в честь старшей жены «доброго царя Джанибека» Тайдулы и управлялся он баскаком царицы. В завещании московского князя Дмитрия (конец 14 века) он считается татарским, но почему-то под началом Москвы. Современные историки говорят об удельном Тульском княжестве, которое было присоединено к Москве только в середине 15 века. Уделы давались родственникам княжеского или царского рода. Выходит, в 200 километрах к югу от Москвы находился крупный татарский город, да притом ее союзник. В летописи 15 века упоминается о его мощных укреплениях и независимом положении, однако, о стычках с тульскими татарами или об их участии в конфликтах – тишина. А ведь в этом районе земли Орды непосредственно граничили с Московским княжеством. Через Тулу шел прямой путь (ямской тракт) на юг в ордынские степи. Как известно, Тула всегда славилась оружейниками, что косвенно указывает на ее воинственное прошлое.
Традиция чаепития из самовара (походной монголо-татарской печки) пошла по России из Москвы. При этом особым шиком считалось пить чай на открытом воздухе, первоначально даже без стола, на ковре. В связи с этим уместно вспомнить производство знаменитых тульских самоваров. Очень похоже, что через Тулу шло татарское проникновение на Москву, а далее на всю остальную Русь.
Ввиду значительности русского населения в Орде было два основных языка, русский и татарский (тюркский, с арабским алфавитом). Об этом свидетельствуют двуязычные монеты Ордынских ханов 14 века, которые печатали в Сарае-Берке, Булгаре, Крыму, Азове, Хорезме, Суздале, Нижнем, и других городах. Традиция эта сохранялась 250 лет, – до Ивана Грозного! (Надпись на его монетах: ИБАН или ИБН!) Во второй половине 14 века после двухвекового безмонетного периода вновь стали печатать русские монеты. Объяснение этому весьма простое: свое серебро не добывалось (кроме восточных владений Новгорода), приходило оно с востока в виде готовых монет. Для крупных «банковских» расчетов ходили серебряные слитки гривны, а позже их половинки весом 102 грамма – рубли. С 1317 года московский рубль равнялся двум полтинам (алтынам) или двумстам деньгам. Замечу, новгородский рубль был вдвое дороже, а для мелких расчетов употреблялись меха разного качества и, возможно, перенятые у монголов выделанные куски кожи с клеймами, своеобразные ассигнации.
До упорядочения в конце 15 века изображения на монетах были чрезвычайно разнообразны. Птицы, деревья, звери (часто мифические), человеческие фигуры (иногда с рожками), непонятные символы и знаки, полумесяц, орнаментальная татарская плетенка – тамга (клеймо), астрологические символы, нечитаемые буквы и слова. При этом одна сторона обязательно на татарском (арабском) языке, но тоже непонятном. Нет ни одного изображения связанного с церковной иконографией. Эти очень низкого качества кусочки серебра, часто с нечетким чеканом, неправильной формы, размером меньше современной копейки, назывались по-монгольски «танга», а по-русски – «денга». На некоторых все же удается прочесть что-то вроде: «князь Дмитрий», а на обороте – «Султан Тохтамыш хан». Конечно, не надо забывать, что деление на русские и ордынские монеты – чисто условное, ханы печатали их в разных частях своей державы. В период от 1339 по 1380-й годы есть и «чисто ордынские» монеты, без упоминания князей, но одна сторона опять же на русском. Причем на некоторых монетах периода правления Узбека просматривается женщина с младенцем (христианская мадонна!), а на оборотной стороне – птица похожая на двуглавого орла. Считается, что этот символ России был завезен к нам вместе с византийской принцессой Софьей Палеолог лишь в конце 15 века. Но вспомним, что и хан Узбек был женат на греческой принцессе.
О древней Москве много неясного. Впервые она упоминается под названием Москов. Такая форма наименования за рубежом сохранилась до сих пор, хотя в иностранных источниках она появляется много позже, когда в наших летописях уже давно употреблялось современное название Москва. Это говорит о том, что русские летописи подверглись поздней правке, а вариант Москов сохранился в одном списке случайно. В топонимике считается, что названия рек более древние, чем одноименные названия городов расположенных на них. Кроме того, окончание «-ва» встречается у многих рек данного региона. Такое окончание обычно связывают с дославянским населением данной местности.
Скорее всего, в начале 12 века, теснимые Мономахом вятичи, переселились с Оки на северный берег реки Москвы. Городок получил привычное для слуха окончание мужского рода. Москва, как название города закрепилось много позже, по Гумилеву в конце 14 века, как более удобный воинственный клич идущих в атаку москвичей: «Мос–ква!»
Не имеет внятного объяснения в литературе происхождение слова Кремль («Кремелград» на карте начала 16 века, где, кстати, изображены двойные стены, как у китайской столицы Даду). Впервые в варианте Кремник оно упомянуто в летописи под 1331 годом как эквивалентное названию городских укреплений и лишь позже употребляется в отношении цитаделей других городов, придя на смену славяно-русскому «Детинец». Замечу только, что для татарского слуха это название имеет вполне знакомое звучание и означает крепкий город, крепость.
Безусловно, древней историей обладает Китай-город, – стоящий отдельно к востоку от Кремля и примерно такой же по площади городок. Название его так же не имеет внятного объяснения. Считается, что он был заселен ремесленниками и торговцами, но в свете нашей концепции здесь уже в 14 веке вполне могло размещаться разнообразное население выходцев из Орды: восточные мастера, торговцы и прочие. Московские ордынцы, как особый класс горожан, часто упоминаются в договорах и завещаниях князей. Историки объясняют их появление тем, что, начиная с Калиты, московские правители выкупали пленных из Орды и селили у себя. Но как видно эти «пленные» заметно отличались от остального населения. Дата основания Китай-города неизвестна. Каменные ограждения его построены (или перестроены) в 30-х годах 16 века. Интересно отметить, что на всех миниатюрах изображающих Москву и зависимые от нее русские города 14-15 веков, архитектура остроконечных шпилей и крыш напоминает многоярусные китайские пагоды.
До настоящего времени Москва сохраняет древнейшую радиально-кольцевую структуру застройки. Подобных городов нет ни в России, ни тем более в Европе. Реформаторство в архитектурной планировке российских городов не коснулось Москвы. В этом отношении древняя Москва во многом повторяла планировку восточных средневековых городов, которые застраивались обособленными кварталами, обычно не правильной формы. В Москве и других русских городах они назывались слободами и различались по характеру деятельности их населения или его национальной принадлежности: Хлебная, Гончарная, Таганная, Басманная, Бронная, Барашская, Хамовная, Галутвина, Новгородская, Устюжская, Ордынка, Арбат. Последнее название, возможно, происходит от слова рабат – на Востоке место для торговли, или от названия восточной повозки арба, также созвучно с крымской местностью Арабат. Проходы между ограждениями слобод, а также просторными частными владениями московской и провинциальной знати, были прообразами улиц и до 17 века не имели четких названий. Позже некоторые из них унаследовали названия слобод.
Платки на головах русских женщин (особенно у казачек) по манере завязывания очень напоминают мусульманские. Среди занятных обычаев знатных москвичей 15-16 веков можно отметить и привычку ставить во дворах палатки и устраивать в них пиры с друзьями. Это не иначе как память о кочевом прошлом. Также отмечу моду на очень длинные рукава верхней одежды явно перенятую у монголо-татар. Не от них ли пошли и русские шапки-ушанки, – видоизмененные татарские лисьи малахаи.
Особый московский говор является нарушением правильного русского произношения. По существу это отзвук акцента, существовавшего несколько веков назад. До наших дней коренные москвичи сохранили характерные черты лица, то есть прослеживается определенный тип внешности, – подобие американских янки.
Путь в Орду со второй четверти 14 века становится привилегией великого Московского князя, который ревностно следит, чтобы другие князья не ходили туда самостоятельно. Орда, – ставка великого хана и царя, как его уже с 1276 года называют наши летописи, – летом, разбившись на части, непрерывно кочевала по необозримой степи, – держать на одном месте массу людей и животных нельзя. Люди отдыхали, занимались облавной охотой, – своего рода военной тренировкой. С приближением голодной зимы начинались грабительские походы во все концы. На Русь Орда заходила лишь для крупных карательных акций, так как прокормить такую массу людей и животных без грабежа и насилия в северных краях невозможно. Очевидно, с какого-то времени эти наезды в Русь превратились в зимний постой, в период которого крестьяне были обязаны содержать войско. В качестве одной из резиденций хана в середине 14 века упоминается Великий Булгар, но возможно были и другие города.
Итак, ханы жили зимой в городах, а основное татарское воинство – в селеньях. Для этого необходимо было наладить жесткую централизованную систему власти и с ее помощью превратить все население в слуг и холопов, у которых уже можно отбирать значительную часть принудительно произведенных продуктов и кормов. Такие условия во Владимирской Руси создались только к концу 14 века. Тогда она уже могла постоянно содержать примерно 50-ти тысячное конное войско, что привело к обособлению от степной части Орды. Начало этому процессу положила длительная засуха в Ордынской степи в 1300-1303 годах, именно тогда началось расширение границ Московского княжества. Реформа Узбека и начавшаяся среди его потомков война подстегнули процесс. Кроме того, свой вклад могла внести чума, разразившаяся тогда в Азии и Европе. В Орде она началась в 1345-46 годах и видимо произвела опустошение. Затем через Крым попала в Европу, почему-то не затронув Польшу и Литву, а в 1351-53 годах поразила Псков и Московское княжество с его соседями, исключая Нижний Новгород. Эпидемия спутала политические карты, на какое-то время ослабила прежде сильные государства. На Руси она ускорила процесс замены славяно-русского населения городов на ордынское.
Созданию новой Московской Руси способствовала православная церковь, получившая огромные властные полномочия, истреблявшая остатки прежних культов и верований. Сарайская епископия при Узбеке видимо перебралась в Москву, хотя в татарских городах на Волге до погрома Тимура продолжало оставаться значительное христианское население, о чем свидетельствуют обширные кладбища. В освобожденном от татар Литвой Киеве в 1355 году появился ставленник греческого патриарха сын тверского боярина митрополит Роман (Вот куда бежали тверичи!). Различия греческого и русского мироощущения (и верования) углубились. Произошел негласный раскол Русской церкви на восточную и западную ветвь. Очень многое говорит о том, что в Московско-Владимирской Руси в 14 веке появилась теократическая церковь азиатского несторианского толка – замечание Гумилева. Церковная реформа 17 века ликвидировала слишком явные черты этого: замена двоеперстия при осенении крестом на троеперстие, исправление имени Христа (дополнительная i перекликается с упоминавшимся ранее различием в трактовке терминов), замена сугубой (двоекратной) аллилуйи на троекратную и тому подобных элементов несторианства.
С 14 века появилась традиция строительства отдельных колоколен по типу минаретов. В домонгольской Руси их не ставили, а на Севере строили невысокие звонницы. Можно предположить, что традиция ставить пары, церковь с колокольней, пошла со времен, когда христианские и мусульманские храмы стояли рядом, как это изображено на старинных миниатюрах.
Архитектура храмов 14-17 веков (за редкими исключениями работ иностранных мастеров) примитивна. В основном это куб с башенкой и 2-х или 3-х этажной колокольней рядом. Качество строительства низкое, храмов 14-15 веков на территории Московской Руси почти не сохранилось. Часто они разваливались в течение многолетнего хода строительных работ.
Сама церковь, как это уже отмечалось, явно носила в то время черты восточной обрядности. Не в честь ли главного несторианского святого старое название самой большой кремлевской колокольни – Колокольня Ивана Великого?! Да и имена многих московских правителей – Иван с номером. Вторым по распространенности именем правителей было имя Василий. Это еще один почитаемый восточными христианами святой. В честь него первоначально был назван Храм Василия Блаженного на Красной площади, ранее находившийся на территории Китай-города. Весьма своеобразная архитектура этого храма общеизвестна, он перестраивался в течение 150 лет.
В правление Калиты в Москве появляются каменные храмы. В только что построенном в 1326 году храме Богородицы (ныне Успенском соборе) похоронен святой Петр, а в церкви Архистратига Михаила (1333 год) устроена усыпальница московских правителей. В 1330-ом построен Спас Златоверхий-на-Крутицах, позже переименованный в собор Спасо-Преображенский-на бору. Всего в Кремле было построено 5 каменных церквей, кроме того, 6 монастырей окружали город на ближних подступах к нему. Известно о росписях Московских храмов в начале 15 века. Под 1342 годом в летописи стоит: «Погорела Москва вся и 18 церквей». Из другого места известно, что в 15 веке здесь было 15 каменных церквей. В это же время в Новгороде каменных церквей было 100, а всего более двухсот! Население Новгорода оценивается примерно в 80 тысяч. Выходит, что в Москве в 15 веке проживало около 12 тысяч христиан, а в14 веке – видимо еще меньше.
Новое каменное строительство с помощью приглашенных из Европы мастеров началось снова только через 120 лет при Иване III. В частности в 1479 году был освящен первый, перестроенный заново Успенский собор, в связи с чем, на несколько лет разгорелся спор среди высших церковников о том, как ходить крестным ходом при церемонии, против солнца или наоборот. Незнание элементарных вещей наводит на вполне определенные мысли: церквей в Московском царстве перед тем долго не строили, или церковные каноны имели различное толкование.
Если приглядеться, то на миниатюрах 15 века над шпилями московских храмов помимо крестов можно разглядеть мусульманские символы в пропорции 50 на 50! Но вопрос этот очень щекотливый. Можно предположить параллельное использование храмов православными и мусульманами. Во всяком случае, прецедент есть: в мусульманской Кордове (8-12 веков) часть помещения в мечетях отделялась для христианских служб, при этом, согласно Корану христиане хотя и не подвергались преследованиям, но считались людьми второго сорта. Да и у нас в прежнем храме Христа Спасителя в Москве совершали обряды и мусульмане, и армяне и даже иудеи!
До наших дней сохраняются характерные золоченые кресты с полумесяцами над некоторыми храмами Кремля и других городов. На древних храмах Киева и Новгорода такого новшества нет. Парадоксальное сочетание символов иногда объясняется победой христианства над мусульманством, что весьма сомнительно. Это все равно как если бы после победы над Германией поместить под звездами башен Кремля свастику! Никому такое в голову не придет. Полумесяц есть на гербах некоторых русских городов, например, Белозерска. Какие там, на далеком севере, были победы над мусульманами?! Зато известно, что город был любимым потайным местом московских правителей 15-16 веков для укрытия в случае всяких опасностей. В наши дни мусульманский символ под крестом часто изображают (если вообще изображают) в замаскированном виде – зигзаг, орнамент, круг или шар. Короче, полный разнобой. Единой символики русского православного креста нет! О влиянии востока говорит и сохранившийся до наших дней (при молчаливом неодобрении церковников) обычай вставать на колени и бить земные поклоны при усердной молитве.
Обращает на себя внимание показная набожность московитов, сохранявшаяся еще в 17-18 веках, но пика достигшая, видимо, в 16-ом. В этот период правящая элита совершала длительные (практически по распорядку монастырской жизни) обряды дома или в церквах по 5 раз в день! Число знаменательное, – как у мусульман.
Попутно сделаю следующее замечание. Характер изображений на иконах московской школы 14-16 веков отличается от иных образцов. Вместо открытых одухотворенных ликов появляются печально склоненные в рабской покорности фигуры. Качество церковной живописи падает. Феофан Грек – не в счет, а работы Андрея Рублева отличается в лучшую сторону лишь на общем удручающем фоне. Датировка икон «московской школы» приписываемых к 14-15 векам вызывает большие сомнения. Очень вероятно, что они на 100-200 лет моложе. К тому же практически все иконы находящиеся ныне в Москве были свезены в нее из других мест, а те немногие, что «были здесь изначально» впервые упомянуты только в описи 1475 года. Строго говоря, московской церковной живописи 14 века нет! Да и начало 15-го под сомнением. Достоверно известно только о росписи иконостаса Благовещенского собора Кремля Феофаном Греком. А, например, Рублев с товарищами расписывал храмы Владимира, Звенигорода, Троице-Сергиева и Спасо-Андронникова монастырей. Лишь последний можно считать Московским. Но это было уже в конце жизни мастера, в период, когда Москва оказалась в руках Юрьевичей. Кстати на фресках работы Рублева кое-где можно разглядеть птичку с двумя головками.
Интересен вопрос о женах князей. Летописи не всегда даже указывают их имена и общее число. Как-то уж очень быстро они сменяют друг друга. Вероятно, у каждого великого князя их было сразу несколько, не считая наложниц. По Домострою 16 века разрешалось жениться 4 раза. Как известно, столько же жен может иметь мусульманин. По четыре законных жены было у Чингисхана и у его потомков.
Как известно князья, как и другие правители регионов Орды, годами жили в ставке хана, начальствовали над отдельными отрядами татарского войска, ходили в походы, руководили ведомствами. Иногда их отсылали наместниками в отдаленные города. Шла «ротация кадров» – обычный прием для снижения сепаратизма и создания этнически более однородного государства. К тому же в Орде постоянно шли разборки, чехарда переворотов и войны за утверждение Ислама за Волгой. Царь, кто бы он ни был, значительное время проводил со своим основным войском в кочевьях и походах, но на зиму должен был перебираться в теплое городское жилище, разводя войско на постой в округе.
Вместе с тем значительную часть населения городов стали составлять выходцы из Орды. Ими заселялись целые слободы. Можно отметить тюркские названия в Москве и округе: Китай-город, Ордынка, Арбат, Колымажный переулок (здесь делали царские колымаги – кареты по-монгольски), Черкизово (от имени татарского воеводы Серкиза), Муханово, Сабурово (Сабур – потомок мурзы Чета), Конобеево и другие.
Активно перенимались (или внедрялись) судебные обычаи Орды, – пытки, телесные наказания, тюремное заключение и ссылки, обычно при отдаленных монастырях. В прежней Руси за все виды преступлений полагался только денежный штраф.
Перечисленные выше детали говорят о явной инородности привнесенной в Москву в течение 14-15 веков. Объяснить все сказанное влиянием пресловутого «монголо-татарского ига», то есть угнетения со стороны инородцев, мне думается нельзя. Тем более что к середине 14 века в подвластных Орде русских землях исследователи отмечают экономический подъем, а летописи говорят о строительстве новых церквей и монастырей. Поищем более свежего истолкования.
По словам Вернадского сарайские епископы неоднократно пытались усилить свое влияние, отнимали у соседей (рязанцев) приходы на верхнем Дону. Митрополит Петр в 1312 году лишил за подобные притязания сарайского епископа Измаила сана и епархии, а его преемник Феогност (переехавший с кафедрой из Владимира в Москву в 1326 году) разрешил спор в пользу Сарая. «В середине 15 века Сарайский епископ Вассиан перенес свою кафедру в Москву, поселившись в Крутицах, которые уже с конца 13 века служили подворьем Сарайских епископов. Сарайский епископ превратился в епископа Крутицкого (позже митрополита). Крутицкий митрополит, викарий и правая рука Патриарха Московского и всея Руси, представляет собой исторический пережиток глубокого значения. Это символ монгольского влияния на развитие русской культуры».
Итак, в конце 13 века, что совершенно не случайно, в Москве появился филиал Сарайской епархии. Сюда же начинают часто наведываться русские митрополиты, а после рокового 1326 года (видимо в это время Узбек перешел в Ислам) перебираются насовсем. Не здесь ли кроется истинная причина возвышения Москвы: именно ханы выбрали ее своим центром для управления Русским улусом. Для этой цели город наиболее пригоден: срединное положение в восточной Руси и одновременно пограничное с ордынскими территориями на юге, кроме того небольшой первоначально городок легко мог быть перезаселен новыми людьми.
Известно, что Узбек сделал своей столицей город Новый Сарай. Но где находился этот город? По официальной версии это Сарай-Берке. Но так ли это в действительности? Обратимся к фактам.
1. В 1243 году (по другим данным несколько позже) Бату-хан основал город. «Сарай и дворец Бату находятся на восточном берегу (Волги)» – (из записок странствующего римского монаха Рубрука).
2. Хан Берке примерно в 1260-ом году основал город Сарай-Берке, однако столицей Орды он почему-то становится только через 70 лет.
3. В низовьях Волги обнаружены незначительные развалины некого татарского городка, которые отождествляют с Сараем Бату. Сарай-Берке (опять же на восточном берегу) выглядит более внушительно и хорошо изучен. Можно добавить, что в походе Тимура 1395 года второй Сарай вообще не упомянут. К тому же существует предположение, что ставка Бату находилась в Великом Булгаре, который и через сто лет сохранял значение одного из крупнейших городов Орды. Это подтверждают раскопки.
4. В 1332 году Узбек переносит столицу в Новый Сарай. В этом же году умирает Суздальский князь, и Владимирское княжество тот час полностью переходит к Москве, которая при этом становиться столицей восточных Русских земель.
5. В период правления Узбека (в 1339 году) Москва обзавелась новыми укреплениями.
Не логичнее ли положить, что на Волге существовал один город с названием Сарай, а вторая столица Узбека, Новый Сарай, – это наша Москва.
Очень смелое предположение, но оно лежит в русле предлагаемой концепции. Перенос столицы мог быть вызван несколькими причинами: продолжением экспансии в северо-западном направлении, более безопасное расположение в сравнении с беспокойным степным югом, к тому же через Москву и Тулу шел прямой торговый путь по Дону с Крымом и далее Средиземноморской Европой. Второй ордынский центр (в Москве) наметился уже видимо в конце 13 века. Первоначально это был форпост татарского контроля над Русью. За это говорит окраинное положение Москвы. Постепенное расширение Московского княжества – это рост нового ханского домена, – оседлой части Орды. Можно заметить, при смене власти во все века затевается новое строительство, а старые города частенько меняют названия. Так случилось и с Москвой в 1330-ых годах. Здесь строили новые городские укрепления, храмы разных вероисповеданий, а сам город-крепость переименовали в нечто позже получившее название «Кремль».
Таким образом, в едином государстве (но с двумя столицами, как и в наши времена!) установилось двуязычие, двоеверие, а со временем и неизбежное двоевластие, вылившееся, если придерживаться официальной версии в Куликовскую битву. Но пока крест и полумесяц мирно уживались на храмах Орды, а на раритетных ныне иконах появился Христос с лицом татарина.
А над всем этим государством парил Двуглавый Орел.
7. Великая Замятня.
Отцеубийца Бердибек в 1359 году был убит Кульпой (у которого, кстати, было два сына христианской веры, Иоанн и Михаил), выдавшим себя за сына Джанибека. Таким образом, прервалась линия ханов рода Берке и началась двадцатилетняя борьба за наследие Золотой Орды. Очень любопытно, что события этого периода русские летописи отражают более полно, чем арабские хроники. (Это совершенно неудивительно, если помнить о выводах предыдущей главы.) Через 6 месяцев Кульпа был убит самозванцем Наврузом, который успел принять русских князей и утвердить в 1360 году старшим из них (читай: великим баскаком) – Дмитрия Константиновича Суздальского и Нижегородского. Но вскоре подоспел законный потомок Джучи, хан Синей Орды Хызр (Хыдырь-Султан в летописях) со своим войском и перебил всех, включая, вдову Джанибека Тайдулу, – покровительницу Святой Руси.
В следующем году Хызра убил его сын Темир-Ходжа, но через несколько дней его сверг темник Мамай. Ранее он был высшим военачальником при хане Бердибеке. Монгол по происхождению, но не Чингисид, а потому не имевший права называться ханом, Мамай для видимости возвел на престол некого Абдаллаха. По летописи, присутствовавшие при этом русские князья, в панике бежали. Такая чехарда продолжалась и дальше.
Развалом в Орде воспользовался литовский князь Ольгерд. Осенью 1362 года он разбил трех татарских мурз (один из них имел имя Дмитрий!) в сражении у Синих Вод, освободив тем самым от татар западный берег Днепра Подолию. По соглашению с Мамаем он присоединил к себе Киев, Чернигов, Курск, Путивль и другие города. В этом же году не без помощи Мамая (неофициальный правитель Орды искал себе сторонников) к Москве было присоединено Владимирское княжество, а затем в ходе войны подчинен Суздаль с Нижним. В конце 60-х Мамай на некоторое время утратил контроль над властью в Сарае и был занят этим вопросом. В этот период началась война Москвы с Литвой. Напомню, Литва на тот момент – это фактически Западная Русь, объединенная литовскими князьями. Конфликт возник из-за тверского князя Михаила, тестя литовского князя Ольгерда. Михаил был возмущен унизительным поступком москвичей (включая митрополита Алексия): его заманили в Москву и принудили целовать крест, – признать свою покорность. Он обратился за помощью к Ольгерду, и в декабре 1368 года их совместное войско (участвовали и смоленцы) разбило московскую рать и подошло к Москве, однако новый как нарочно к этому времени построенный в 1367 году каменный Кремль, литовцам не дался. Ограничились погромами и угнали к себе много московских людей. В ответ Москва стала устраивать облавы на тверичей и селить у себя на свободной земле. В декабре 1370-го союзники вновь осадили Москву, но, простояв недолго, заключили мир до Петрова дня и ушли.
Известно, что к этому времени (в 1370 году) вернувшийся из похода за Волгу Мамай вновь (не на долго) захватил Столицу Орды и усадил на трон нового хана Мухаммеда-Булака. Михаил Тверской попытался заручиться поддержкой татар (по летописи получил от Мамая ярлык), но, якобы не желая грабежей и насилия, отказался привести с собой на Русь их войско. Подросший московский князь Дмитрий, подкупив татарского посла прибывшего вместе с Михаилом во Владимир для утверждения нового великого князя, отправился вместе с ним к Мамаю и (в 1371 году) перекупил у него ярлык. Кроме того, москвичи выкупили у татар сына тверского князя, оставленного им под залог долга в 10 000 рублей. В Москве пленника держали для шантажа.
Весной 1372 года Михаил с частью литовцев (без Ольгерда, породнившегося с Владимиром Андреевичем) воспользовались тем, что москвичи были заняты усмирением Олега Рязанского, снова напали на владения Москвы со стороны Торжка, но дошли только до Дмитрова. При этом Новгородский Торжок сильно пострадал как союзник москвичей на тот момент. Михаил с помощью бежавших из Москвы бояр (сына тысяцкого и купца) добыл в Орде ярлык, но, не смотря на это, в августе 1375-го на него пошла Москва с обиженными новгородцами и ему пришлось заключить выгодный для москвичей мир, смириться с ролью подручника. Таким образом, Москва не признала ярлык сарайского хана и вообще перестала платить дань волжским правителям. Так в Золотой Орде наметилось двоевластие и противостояние Москвы и Сарая. Чуть забегая вперед, скажу, что перебежчиков-бояр в 1379 году заманили в Москву и здесь отсекли головы. Это была первая публичная казнь.
В 1374 году произошло одно интересное событие: в Нижнем Новгороде по наущению суздальского архиепископа Дионисия были убиты послы Мамая (Сарайка и др.). Кто-то явно не хотел правления Мамая и Москвы. Русские торговые города на Волге (Нижний, Кострома, Суздаль и другие) были под влиянием татар-мусульман, в них были большие колонии купцов с Востока.
В 1376 году царевич Араб-шах пришел из Белой Орды и сел в Сарае. Вскоре татары Араб-шаха разбили русскую рать на реке Пьяне и сожгли Нижний Новгород. Но в следующем году мурза Бегич потерпел поражение от москвичей в бою у реки Вожи. Все это говорит о попытках Сарая вернуть себе северную часть волжского торгового пути. Москва непосредственного участия в неудачной битве на Пьяне не принимала, здесь были Суздальские, Владимирские и Юрьевские полки. А вот в бою на Воже столкнулись москвичи и татары Заволжья.
На востоке тем временем появился правитель Белой Орды с любопытным именем Урус-хан (о его происхождении точно не известно) и попытался восстановить былое единство улуса Джучи. Где-то во второй половине 70-х он захватил Астрахань, а затем Сарай, успев отпечатать там монеты со своим именем. Но встретил сопротивление опасного конкурента хана Тохтамыша, которому в то время покровительствовал среднеазиатский эмир Тимур. Но только после нескольких неудачных попыток и смерти Урус-хана и его сыновей в 1379 году Тохтамыш овладел Белой Ордой, – степью к востоку от Волги с ее столицей Сыгнак, городом в низовьях Сырдарьи.
Таким образом, между Доном и Днепром утвердился Мамай, полосой вдоль Волги (торговым путем) владели быстро сменявшие друг друга ханы восточной ветви потомков Джучи (при этом несколько раз, но не надолго, Сарай-Берке отвоевывал и сам Мамай). Заволжская Орда стала самостоятельной, ею владели потомки Урус-хана, а затем некоторое время хан Синей Орды Тохтамыш. Столкновение соседей оставалось вопросом близкого времени. Шел поиск вассалов-союзников. У Мамая это были москвичи, кавказцы, литовцы и генуэзцы – жители Крымской Кафы (Феодосии) итальянского происхождения. Любопытно отметить, что к тому времени и в Москве появилась колония сурожан. Так у нас звали генуэзцев, живших в крымском Суроже (Судаке) с конца 13 века, пока его в 1475 году не захватили турки-османы. (Напомню, через генуэзских купцов шла торговля Орды с Европой.)
Как известно в сентябре 1380-го произошла кровавая битва на Куликовом поле. Два войска, каждое примерно по 100 тысяч воинов, встретились в верховьях Дона. Мамай был разбит, но объединенное русское войско во главе с московским князем Дмитрием потеряло почти всех своих людей. На обратном пути израненных победителей добивали литовцы и рязанцы, союзники Мамая, почему-то не успевшие или не пожелавшие ввязаться в битву. В Москву вернулись не более семи тысяч человек.
Вскоре с востока для наведения порядка подошел хан Синей Орды Тохтамыш и переправился через Волгу. В начале 1381 года Мамай с новым войском встретил его на реке Калка (считается, что это близь современного Мариуполя), но в ходе начавшегося столкновения татары перешли на сторону Тохтамыша, законного чингисида. Мамай бежал в Крым, где был вскоре убит союзниками генуэзцами.
Победа Москвы на Куликовом поле давала повод для беспокойства и, заручившись поддержкой суздальских и нижегородских князей, в 1382 году Тохтамыш пошел на Москву. Город к тому времени имел каменные стены, огнестрельное оружие и арбалеты, а конница монголо-татар шла налегке. Считается, что помогли им паника и обычное предательство. Великий Московский князь Дмитрий, а следом его супруга и митрополит Киприан бежали, оставив город без защиты. Оборону возглавил откуда-то взявшийся литовский князь Остей. Перед тем в городе вспыхнуло восстание, избивали и грабили богачей, не давали им покинуть город. Летописец сообщает странную вещь: одни хотели покинуть город, а другие надеялись укрыться за его стенами. После трех дней осады (при этом москвичи впервые применяли пушки и арбалеты, здесь отличился некий суконник Адам), пришедшие с ханом суздальские князья, убедили горожан сдаться. Остей со свитой вышел для переговоров, но был убит, в город ворвались татары. Почти все горожане, по одним летописям 12 тысяч, по другим вдвое больше, были перебиты. Суздальский князь Борис получил от хана ярлык и сел в Нижнем.
Но остановимся в нашем кратком общепринятом изложении хода событий. Пора кое в чем разобраться. Все не так гладко, как кажется…
В народном сознании образ татарского военачальника и самозваного царя Мамая прочно ассоциируется с ужасным разбойником и наглым захватчиком, получившим по заслугам. Историками исписаны сотни трудов по этому поводу. На лубочных рассказах о славной победе над ним продолжают воспитывать новые поколения молодых патриотов. Тогда как в действительности за Мамаем практически не числится сколько-нибудь заметных прегрешений. Наоборот, в смутное время Великой замятни Мамай выглядит относительно цивилизованным борцом за восстановление единства и порядка в многонациональном государстве. У него были явные успехи в этом деле, но Мамаю не повезло с родителями, – он не был ханского рода. По-видимому, он не был и сторонником Ислама.
Не сумев укрепиться в Сарае и мусульманском Поволжье, Мамай стал сколачивать свою державу. В нее вошли: Крым с его генуэзцами (воины и торговцы из Италии, жили в городах Кафа – Феодосия и Азов), Северный Кавказ, причерноморские полу кочевые степняки, а также Москва с ее русскими владениями. В 1372-73 годах совместно с Москвой он примучил Рязань, отобрал Владимир и установил контроль над Нижним Новгородом, а в 1375 году забрал обратно у Литвы Подолию и Северскую землю.
В 1376 году после длительного военного давления, включая осаду, к вассалу Орды, Волжской Болгарии, из Москвы прислали даругу и таможенников, что означает смену хозяина. Болгары к тому времени ушли из-под власти Сарая. Выходит, на тот момент Москва считала себя старшей в распавшейся Орде или, по крайней мере, в ее западной части, контролируемой Мамаем. Город Великий Булгар, как и все мусульманское Поволжье к середине 14 века достиг своего расцвета. Являясь временной резиденцией хана, он был богатейшим городом на Волжском торговом пути: каменные строения, мощеные улицы, мечети, бани, водопровод, огнестрельное оружие. И вот сюда присылают из Москвы своих чиновников!
Через земли Мамая прямым путем ходил в Константинополь за утверждением в русские митрополиты духовник Дмитрия Митяй выдвинутый им после смерти Алексия в 1378 году. Надо сказать, что Константинопольский патриарх был недоволен деятельностью митрополита Алексия, требовал его на суд, но, не дождавшись, назначил серба Киприана, засевшего до поры в пролитовском Киеве. На это место также метил суздальский епископ Дионисий, для чего и пытался поссорить Москву с Мамаем.
В 1379 году руками Москвы Мамай (временно) установил протекторат над Киевом, в результате чего Киевский митрополит Киприан весной 1381 года перебрался на свободное место в Москву, что выглядело как объединение всех православных.
Таким образом, главной особенностью 20-летнего периода управления Мамая стало некоторое обособление западной части Золотой Орды, и как следствие еще большее возрастание значения Москвы. Если ранее она была одной из трех столиц Орды, то при Мамае Москва-Кремль становится столицей независимого государства. Удар, нанесенный Тохтамышем, уже ничего не смог изменить в этом раскладе, хану пришлось продолжать политику Мамая.
Действительно, не сумев удержать Сарай и тем самым, утратив контроль над Волжским торговым путем, Мамай, а в последствии и Тохтамыш, использовали торговый путь с побережья Крыма по Дону на Москву и через нее далее на Новгород и Русский север. Подтверждение тому – появление генуэзских купцов (сурожан) и суконников (немцев) среди населения Кремля.
В «Сказании о Мамаевом побоище» (написано во второй половине 15 века на основе краткой летописной заметки и устных преданий) имеется сентенция, приписываемая Мамаю: «Я не хочу так же сделать, как Батый. Но когда войду в Русь и убью их князя, то какие грады прекрасные подойдут нам, там сядем и будем Русью владеть, – тихо и безмятежно поживем». Во-первых, автор повести допускает осуществимость подобного намерения, во-вторых, не названо имя князя, хотя и летописец и персонаж, от лица которого он говорит, должны бы прекрасно знать имя старшего князя на Руси в тот момент. Среди участников московского похода на Мамая, помимо русских упоминаются два литовских князя, а также сурожане и суконники. Правда, сказано, что это московские купцы (перечислены даже их русские имена), торгующие с Крымом. Их взяли в поход якобы для того, чтобы они рассказали всем о грядущей славной победе. Наверняка это позднейшая вставка, сделанная для того, чтобы скрыть участие в походе воинов-католиков из колонии генуэзцев и немцев в Московском Кремле. Для нас этот факт важен в связи с тем, что известно об участии генуэзцев в походе Мамая на Тохтамыша. Попутно замечу, из названных в летописных источниках имен князей и бояр, как теперь известно, только 8 человек достоверно погибли в Куликовской битве.
О самом сражении много неясного и противоречивого. Существуют серьезные разногласия среди историков по вопросу о численности русского войска. «Недостаточно ясными представляются и хронология похода, и его маршрут, и время перехода русского войска через Дон» (Каргалов).
Свидетельств крупного сражения – массовых захоронений 14 века – на известном Куликовом поле (полагают, что название куличье означает отдаленное) или где-то поблизости, не найдено, хотя место в летописях указано довольно конкретно. Красочные описания самой битвы в «Сказании о Мамаевом побоище» и в «Задонщине» бедны оригинальными подробностями, но зато имеют следы явных заимствований из более раннего поэтического произведения – «Слово о полку Игореве». Академик Тихомиров отметил: «Первоначальные краткие рассказы позже обросли поэтическими вымыслами и литературными украшениями, и за их цветистой внешностью не всегда легко увидеть истину, даже представить с полной ясностью настоящий ход событий, связанных с битвой 1380 г.» Некоторые современные исследователи предлагают в качестве места битвы с Мамаем окрестности древней Москвы – На Кулижках, где какие-то останки находили. Но это означает полный пересмотр хода всех событий конца 14 века. Этим мы с удовольствием и займемся сейчас.
Приведу некоторые противоречивые моменты.
В начале похода Дмитрий посылает устроить крепкую сторожевую заставу на Тихой Сосне, левом (восточном) притоке Дона. Однако если как принято считать, Мамай шел на Русь со стороны Крыма, то он должен был двигаться по правому берегу, и для того чтобы попасть на Куликово поле, ему переправляться через Дон нужды не было. При этом так, как в летописях упоминается переправа через Дон, то многие историки полагают, что русские войска от истока Дона шли вдоль восточного берега реки, которая здесь в своем верхнем течении протекает почти строго с севера на юг.
«Великому же князю бывшу на месте, нарицаемом Березуе (где оно – никем до сих пор не установлено), яко за 23 поприща (версты) до Дону, приспе же в 5 день месяца септевриа, приехаша два от страж его, Петр Горскый да Карп Олексин, и приведоша язык нарочит от сановитых царева двора. Тот пленник (после пыток) поведал: Уже царь на Кузьмине гати стоит,…а после трех дней будет на Дону». Известная по летописям Кузьмина гать – это брод на реке Цне (приток Оки), которая протекает параллельно верхнему Дону (в противоположном направлении) к востоку от него на расстоянии примерно 200 км.
Историки вслед за летописцем ставят в заслугу великому князю использование реки для прикрытия своего тыла. На эту мысль его по летописям навели прибывшие на помощь два литовских князя, которые «прибыли быстро на Дон, и застали великого князя Дмитрия еще на этой стороне Дона, на месте называемом Березуй, и тут соединились». «И сказали ему Ольгердовичи: Если хочешь крепкого войска, то повели переправиться через Дон, и да не будет ни у кого, ни единого помышления об отступлении». Именно для этого и совершалась переправа.
Для сражения почему-то было выбрано Куликово поле, которое находится на западном берегу Дона, отсюда и мысль о том, что Березуй на другом берегу. Чтобы на него попасть русские войска совершили переправу. При этом само собой подразумевается, что Мамай пришел на поле с юга вдоль западного берега Дона. Но упоминание об устройстве сторожей на Тихой Сосне, подход литовских князей с запада и стоянии царя у брода на реке Цне вносит путаницу. Получается такая картина, оба войска шли для встречи под прямым углом друг к другу по восточному берегу Дона (москвичи – на юг, татары – на запад), затем переправились через него почти в одном месте, чтобы сразиться на другом берегу!
«Князь же великий велел своему воинству переправляться через Дон. А в то время вестники торопят, приближаются поганые татары». Поганые, значит плохие. Выходит, были и хорошие!
Сторожевой «Семен Мелик прибежал в шестой час дня (это примерно 11 часов утра, 7 сентября) с дружинною своею, за ним гнались многие татары. Так бесстыдно гнались, что и русские полки увидели и возвратились поспешно к царю и поведали ему, что русские князья приготовились к бою у Дона. Семен же Мелик поведал великому князю: Уже царь Мамай пришел на Гусин брод, одна только ночь разделяет нас, наутро он придет на Непрядву». От устья Непрядвы (западный приток Дона, северная окраина Куликова поля), где перевозились москвичи до Гусина брода, возле которого обнаружили Мамая менее 10 км.
Далее еще удивительней. Ночью Дмитрий объезжает полки и предупреждает о близком неприятеле и призывает бодрствовать: «Гости наши уже приближаются, стоят они на реке Непрядве, у поля Куликова, приготовившись к бою». «В ту же ночь некий муж, именем Фома Кацибей, разбойник, был поставлен сторожевым от великого князя на реке на Чурове, потому что был он мужественным и крепким сторожевым от поганых. Стоя на высоком месте видел он великое облако, идущее с востока, точно некие полки, идущие на запад». В своем видении Фома (конечно же, неверующий и разбойник) узрел, как татары были разгромлены ангелами, пришедшими с юга. Возможно, это искаженное летописное свидетельство о подходе татарского войска с востока. Кроме того, замечу, что река Чурова – приток Дона, впадающий в него южнее современного города Дубка.
«Укрепив полки, он снова пришел под свое черное знамя и сошел с коня, и сел на иного коня, и снял с себя царскую одежду, и надел другую. Своего же коня дает Михаилу Бренку, и ту одежду возложил на него, и то черное знамя велел свое рыделю (рыцарю) над ним возить. Под тем знаменем и убит был за великого князя». Оставим пока без комментариев.
Итак, что дает этот несложный текстологический анализ? С севера на Куликово поле по явно заранее намеченному плану (это многие отмечают) пришли московские войска, с запада, от Литвы, к ним присоединились литовские отряды, а чуть позже сюда с юга подошел Мамай. Одновременно с востока к верховьям Дона приближался некий не названный царь с бесчисленными погаными татарами.
Еще раз перечислим достоверные факты.
1. В начале осени 1380 года большое объединенное войско ушло от границ Московского княжеского домена на юг тремя колоннами навстречу врагу.
2. Одновременно выступили литовский князь Ягайло и Олег Рязанский. В сражении они не участвовали, но возможно нападали на возвращавшихся из похода москвичей.
3. По русским летописным сказаниям произошла кровавая битва на Куликовом поле. Мамай бежал. В Москву вернулась небольшая часть ушедших воинов.
4. В начале 1381 года (точную дату не удалось найти, некоторые приводят даже конец 1380-го, «чуть позже Куликовской битвы») войска Мамая встретились с Тохтамышем на Калке в низовьях Дона (есть некоторые сомнения в существовании этой реки именно там, так как в настоящее время реки с таким названием нет). Состоялось сражение, но татары перешли на сторону законного хана. Мамай бежал в Крым и вскоре был убит.
5. В августе 1382 года Тохтамыш взял Москву и перебил большое количество ее жителей. Татары рассеялись по Московской земле, а на соседнюю Тверскую не вступили.
6. После этого была разорена Рязань, сначала Тохтамышем, затем москвичами.
Прежде всего, замечу, что год на Руси (с 1342 года) начинался 1 сентября, а значит, сражение с Мамаем (8 сентября) произошло в начале года. С учетом этого даты обоих битв еще более сближаются. К тому же можно заметить сходство звучания «Кулик» и «Калак» (вариант названия реки). Вспомним, что название Куликовская битва – позднее изобретение, первоначально было распространено наименование Мамаево побоище.
Все это, а также приведенный выше анализ текста дает основание предположить, что в действительности битва была одна!
Обратимся к тому месту «Сказания», где очень скупо описаны события после «первой» битвы. «Поганый же Мамай побежал тогда с побоища и прибежал к граду Кафе. И, утаив свое имя, прибежал в свою землю и не мог терпеть, видя себя побежденным, и посрамленным, и поруганным».
А вот описание «второй» битвы. «И встретились они на Калках, и был великий бой. И царь Тохтамыш победил царя Мамая и прогнал его. Мамаевы же князья и вельможи, есаулы и алпауты били челом царю Тохтамышу. И он принял их, и захватил Орду, и сел на царство. Мамай же прибежал один в Кафу, утаив свое имя, и пребывал тут. И был опознан неким купцом, и тут убит был от фрязи (итальянцы), и так потерял свою жизнь». Дублирование частей текста находящихся буквально на одной странице друг под другом – явное!
Прежде всего, замечу, что затевать войну с русскими ввиду приближения с востока более грозного соперника, – хана Тохтамыша, который летом 1380 года уже владел Сараем, – совершенно не мыслимо. Не знать об этом было невозможно, тем более что двумя годами ранее этот хан уже захватывал Сарай. Во-вторых, столкновение Мамая с Тохтамышем могло произойти в летнее время только в верховьях Дона и нигде иначе, так как наиболее удобный «сухой» путь от Волги (из района Саратова) на запад в обход нижнего Дона и его полноводных притоков идет через Пензу и далее Кузмину гать на реке Цне. Поэтому логичнее интерпретировать противоречивые в рамках общепринятой исторической доктрины факты несколько иначе…
По зову Мамая навстречу приближающемуся Тохтамышу на восточную границу Мамаевой Орды (которая, напомню, шла вдоль Дона) тремя колоннами выдвинулись все его союзники и подручники: степные татары, москвичи, генуэзцы, православные монахи и литовцы. (Рязанцы прикрывали свои южные подступы.) Местом общего сбора было назначено Куликово поле. Непонятная историкам и летописцам местность рекомая Березуй – означает определенный участок на берегу Дона, где имелись удобные переправы, а потому встреча здесь с противником была наиболее вероятна. Сюда подошли москвичи и литовские князья, а чуть позже и сам Мамай. После переправы (возле устья Непрядвы и возможно через Гусин брод) разноплеменных частей воинства Мамая (такому явно ненадежному войску как раз нужна река в тылу!), где-то на восточном берегу началась битва. Однако литовцы и рязанцы уклонились от участия в ней, а большинство татар перешло на сторону царя Тохтамыша. Так как серьезного сражения не произошло, а лишь отдельные стычки, описанные как, например, поединок Пересвета с Челубеем (Темир-Мурзой), то массовых захоронений не найдено. Сопротивление оказали только христиане: монахи русского черного воинства и генуэзцы-пехотинцы. Последние понесли потери и затаили ненависть к Мамаю, переодевшемуся в доспехи рядового воина и сумевшему скрыться. Немногочисленные потрепанные московские отряды вернулись домой: после Мамаева побоища «оскудела вся земля Русская воеводами и слугами и всеми воинствами». По дороге на них, как известно, нападали, увидев слабость и вспомнив старые обиды, литовцы и рязанцы.
Таким образом, в Орде произошел очередной переворот, «незаконный царь Мамай» был низвергнут. Татары на Руси объявились только через два года. Поэтому спустя десятилетия в период «патриотического» переписывания истории эту битву объявили выигранной. У нас подобное случается почти всегда. Достаточно вспомнить Бородинское сражение, после которого русская армия оставила Москву и более никак не беспокоила неприятеля. Французы попросту бежали из холодного и голодного города: все в округе по давней российской традиции было выжжено на сто верст. Или возьмем более близкий пример: «Курскую битву». Немцы подготовили и начали наступление на данном участке. Под гусеницы немецких танков бросили и погубили уйму техники и людей, но на счастье нашим бездарным командирам, в связи с изменившейся обстановкой в Европе (высадка союзников на Сицилии 10 июля), Гитлер дал приказ отступить. И тогда огромные потери генералы списали на «мастерски проведенную операцию».
Считается, что Тохтамыш в 1382 году наказал Москву за излишнее своеволие, подорвал ее крепнущее могущество и принудил платить дань в полном объеме. Правда, к тому времени вроде бы причин для недоразумений уже не было, какого-то серьезного сопротивления русские княжества не оказали, шли переговоры. Тохтамыш направил послов «ко всем князем русским, поведа им свой приход, како сел на царство и победил спорника своего и их врага Мамая, а сам седе на Царстве Волжьском». Послов отпустили с честию и дарами, и послали «своих киличеев со многими дары», которые вернулись с пожалованием и с честию. Почему тогда хан пошел на Москву? Летописец объясняет такую немилость хана наветом Суздальцев, – князей или церковников. Москву обвиняли в связях с Литвой. Что совершенно не беспочвенно, если вспомнить князя Остея. Кроме того, из литовского Киева перебрался в Москву на свободное место митрополит Киприан. Прибыл он уже весной после разгрома и видимо смерти Мамая. Формально это означало объединение православных литовских подданных (которых в Литве – Западной Руси – было большинство населения) с Московской митрополией. А это шаг к объединению государств. После погрома Москвы Тохтамышем Киприан под надуманным предлогом (якобы, оставил Москву перед приближением врага) был изгнан на некоторое время.
Скорее, все было иначе. В Москве после возвращения немногочисленного и потрепанного великокняжеского войска вспыхнуло восстание, возглавленное литовским князем. Оно было жестоко подавлено татарами, которых призвал сам Московский князь. За эту услугу он возобновил выплату дани. Все злодейства свалили на Тохтамыша, на всякий случай, обвинив рязанского князя в предательстве (якобы он провел Тохтамыша на Москву). Но, разумеется, все могло быть гораздо хуже.
Летописи мельком упоминают о разграблении жителями Кафы казны Мамая, что соотносится с событиями в Московском Кремле. Замечу, что в другом месте нашими летописцами говорится о захвате добычи в ставке Мамая после его разгрома и бегства, в том числе золотых изделий, некоторые из которых упоминаются среди имущества московских правителей вплоть до конца 16 века: «Княжеские же полки гнали их, избивая, до стана их, и захватили многое богатство и все имущество их». Эти замечания нам еще пригодятся.
Сделаем еще одно смелое предположение. После неудачи в противостоянии с Тохтамышем Мамай с небольшим числом сторонников скрытно вернулся в Москву (в Кремль, а не крымскую Кафу!), но вскоре был узнан и в ходе начавшегося бунта был убит московскими купцами генуэзцами. Власть в городе захватили бывшие союзники Мамая во главе с литовским князем Остеем. Узнав об этом, Тохтамыш спешно пришел и осадил город. Кстати, по летописи он якобы перед этим послал на Русь обманную грамоту, что идет на Литву. С помощью русских князей, которые естественно присоединились к нему в походе на Литву, ему удалось убедить бунтовщиков покинуть крепость. Но, нарушив слово, всех их перебили. Летописные тексты об этом событии, как и о многих других, носят следы правок и апологетических вставок 15-16 веков.
В такой раскладке событий для князя Дмитрия не остается заметных проявлений, разве что хоронить убитых москвичей. По осторожному замечанию Костомарова: «Личность великого князя Дмитрия представляется неясною. По некоторым чертам можно даже допустить, что он был человеком малоспособным и потому руководимым другими». Можно предположить, что Мамай и Дмитрий в некоторых летописных историях одно и тоже лицо, в частности в красочном описании начала похода в Задонщине и Сказании, а в иных московский князь угадывается под неясными фигурами ставленников Мамая. Московское войско в походе 1380 года вполне мог вести Серпуховской князь Владимир Андреевич Храбрый, по летописям он играл, пожалуй, первостепенную роль, Дмитрий лишь слушается советов.
То, что в Москве находились союзники Мамая (литовцы и генуэзцы), говорит о многом. Именно здесь была его северная столица, построенный из мамайского кирпича белокаменный Новый Крым. Сравните с названием татарского города Старый Крым, – где по общепринятым представлениям была столица Мамая. Можно еще вспомнить монгольский Каракорум (в другой транскрипции Кара-Кырым), разрушенный китайцами в эти же годы и совсем недавно, наконец, найденный археологами. Возможно в этом же ряду созвучных названий стоит донской Семикаракоркс и казанский Кременчуг. О строительной деятельности в период Мамая косвенно говорит тот факт, что спустя века при разборке старых татарских крепостей наиболее качественный кирпич называли мамайским.
«Мамайские» монеты (конечно от имени хана) печатались, судя по надписи в Орде, то есть в походной ставке Мамая, а позже в Астрахани, Новом Крыму и Новом Маджаре (на Кавказе). Сюда же можно отнести русские монеты, приписываемые ко времени правления Дмитрия. Только после 1380 года на них писали «Тохтамыш хан». Для соблюдения традиции Мамай посадил на царский престол законного чингисида, – московского князя Дмитрия со вторым (мусульманским) именем Абдаллах или (после 1369 года) Мухаммед-Булак (Мамат-Салтан в наших летописях). Кстати о происхождении ставленников Мамая ничего не известно. Зато известно, что Мамай в конце 70-х провозгласил себя ханом, но куда он подевал прежнего пусть и номинального, но законного царя? Можно и здесь фантазировать и попробовать сложить мозаику фактов в целостную картину…
Летописец дает любопытную справку о личности Митяя: «Никто не был в такой чести и славе, как Митяй, все почитали его как царя». А ведь официально он всего лишь духовник князя, то есть просто близкий доверенный человек! Митяя постригли в монахи под именем Михаил, дали сан и сразу после смерти митрополита Алексия посадили на его место. Перед тем Дмитрий просил благословения умирающего митрополита Алексия, но тот не согласился, а завещал митрополию Сергию Радонежскому, который из боязни встревать в политику отказался. Все это вызвало недовольство церковников, и в 1379 году Митяя, без особого с его стороны желания, отправили в Константинополь с грамотой от Московского правителя для утверждения на освободившийся пост митрополита. При этом известно, что он проходил через степи и черноморские порты, контролируемые Мамаем, а значит, поездка была согласована с ним. Митяй, как известно, умер на море. Поставление от патриарха привез сопровождавший его и подделавший бумаги Пимен. Дмитрий прогнал самозванца, заподозрив в отравлении своего любимчика. Вот тогда в Москве появился Киевский митрополит Киприан. После его изгнания Дионисий в 1383 году тоже отправился в Константинополь (однако уже по Волге через Сарай), получил митрополичий сан, но на обратном пути был схвачен в Киеве (понадеялся на свой высокий сан) и умер в заточении.
Таким образом, в период между Мамаевым побоищем и нашествием царя Тохтамыша (1381-82) место в Москве получил добивавшийся его ранее Киевский митрополит Киприан. Затем его под надуманным предлогом изгнали, и место, все-таки, досталось Пимену, а с 1389 года (странное совпадение года смерти Дмитрия и Пимена) – снова Киприану. Это все факты.
По практике тех времен, митрополита часто назначали из числа князей. Что если Мамай, решив объявить себя ханом, хотел приискать своему ставленнику князю Дмитрию (Митрию-Митяю) второй по значению в державе пост главы церкви? Но встретил в этом начинании сопротивление популярных русских иерархов. Между ними и светской властью произошел заметный разрыв. Суздальский епископ Дионисий даже подстрекнул народ Нижнего Новгорода против послов Мамая. В ответ тот прислал татар.
В 19 веке историки долго спорили о том, как именовать летописное сказание о битве с Мамаем, – в ранних списках названия не имелось. Прижилось, в конце концов, нынешнее «Сказание о Мамаевом побоище». Саму же битву стали называть Куликовской после отождествления не вполне четких летописных упоминаний с известным Куликовым полем. В ранних летописях его вообще нет! А потому, не относилось ли первоначально название «Мамаево побоище» к событиям 1380-81 года в Москве? Действительно, избиение Мамая и его сторонников – бунт – более подходит под название «побоище».
Во вступлении к «Задонщине» есть такой пассаж: «А от Калакской битвы до Мамаева побоища 160 лет». Конечно, имеется в виду битва на Калке в 1223 году, но само существование такого наименования о чем-то говорит. Здесь же, но в другом списке еще загадочней: «…от Батыя до Калския рати и до Мамаева побоища лет 158»! Здесь Калская рать и Мамаево побоище – разные хотя и близкие по времени события! Напомню, что в «Сказании» Мамай с Тохтамышем встретились на калках, то есть, вероятно, не на мифической реке Калке, а скорее в отдаленном месте, – на куличках.
В связи со сказанным можно по-новому освятить и некоторые предшествовавшие события.
В повести «О побоище на Воже» говорится следующее. Мамай в 1378 году послал рать на Русь, московский князь Дмитрий выступил ему на встречу с большим войском, перешел Оку, и в Рязанской земле встретился с татарами у реки Вожа.
«Татары переехали на эту сторону (реки) и ударили по коням своим, и поскакали быстро. И пошли на рысях и наткнулись на наших. И ударили на них с одной стороны Тимофей-окольничий, а с другой – князь Данило Пронский, а князь великий ударил в лицо».
Произошло столкновение, татары отступили, бросив свои пожитки. Далее, «той же осенью Мамай собрал оставшуюся силу и пошел внезапным набегом на Рязанскую землю». Олег Рязанский бежал за Оку-реку, бросив все. Татары, конечно, пограбили и увели в полон людей.
Тут много вопросов.
Где были рязанцы, когда Дмитрий вошел в их землю и столкнулся с татарами?
Почему Мамай в отместку послал свои войска не на Москву, а на Рязань?
Почему среди убитых татарских князей стоит некто Костров? – «А се имена избитых князей: Хазибей, Коверга, Карабулук, Костров, Бегичка».
И много других.
Ответ же один: Московский правитель Мамай с татарскими и русскими отрядами воевал Рязанскую землю и хорошенько пограбил ее. При этом князь Олег и его рязанские татары бежали. После погрома они стали сговорчивее, были на стороне Мамая в походе 1380 года, но в последний момент от битвы все-таки уклонились. Как видим и в данном случае при переписывании истории использовали все тот же прием разделения неудобного события на два слегка разновременных. Подобных парных моментов в наших летописях очень много. Некоторые будут рассмотрены далее.
В заключение главы приведу полное говорящее название летописной повести известной в нескольких вариантах разной степени фальсификации и подробности: «О Московском взятии от царя Тохтамыша и о пленении земли Русской». Из него видна значительность произошедшего. Взятие Москвы Тохтамышем и уничтожение ее столичного населения (правящего класса государства Мамая, включая впервые за долгие годы пострадавших церковников, оказавших сопротивление в битве 1380 года) означало смену всей власти. Не удивительно, что «пролитовский» Киприан сидевший в Кремле до прихода Тохтамыша, был изгнан, и вновь появился, лишь когда новый хан (как вскоре увидим) разобрался в политической обстановке и завел дружбу с Литвой.
Еще одно интересное замечание. В летописных сказаниях о битве упоминаются недобрые предзнаменования во время похода (вой волков и пение птиц), которые становятся не понятны в свете счастливой трактовки событий.
На миниатюрах с изображениями сцен из Мамаева побоища много неясного, в частности, воины хана тонут в реке. В «Сказании» такого эпизода нет и не может быть, так как в направлении предполагаемого бегства на юг в Кафу крупных рек нет. Зато в случае, если река была в тылу, то при отступлении сторонники Мамая неизбежно должны были ее пересечь.
Высказанные версии требуют тщательного сопоставления всех доступных фактов, а потому оставим эту нудную работу для чьей-то диссертации. Как уже наверно догадался читатель, автор считает себя лишь популяризатором исторических знаний.
9. Тохтамыш, Тимур и Едигей.
После утверждения своей власти в Орде, Тохтамыш решил вернуть потерянные за период смуты земли на востоке и в Закавказье. Здесь он столкнулся со своим бывшим покровителем самаркандским эмиром и ярым мусульманином Тамерланом (Тимуром), который непрерывно и удачно воюя с соседями, создал уже могущественное среднеазиатское государство. Надо учесть, что большинство воинов, пришедших с Тохтамышем из Сибири, по-видимому, как и он сам, были язычники, сторонники Ясы. (Этим отчасти могут объясняться убийства служителей и разграбление церквей в Москве.) Мусульмане Орды жили в основном в городах Поволжья. Началась длительная война.
С началом зимы 1387 года хан Тохтамыш с войском из «русских, черкесов, булгар, аланов и крымцев» вторгся во владения эмира, осадил Бухару, Термез, Самарканд. Но был отброшен за Яик спешно возвращенными с юга войсками Тимура. В этом походе участвовал суздальский князь Борис Константинович, свергнутый ранее у себя дома племянниками. За это хан помог ему вернуть Нижний Новгород. По летописи в 1389 году хан отпустил князя, но «повеле ему дождать себе в Сараи, а сам шел воева». Однако сын Донского Василий Дмитриевич в 1390-ом поехал в Орду и купил там ярлык на Нижний.
Пару слов о Дмитрии. Перед смертью (в 1389 году) он принудил своего двоюродного брата удельного князя Владимира Андреевича Храброго (еще одного героя поля Куликова) признать его отцом, а своего наследника Василия – старшим братом. (Мы видим, что родство легко устанавливалось по принуждению!) Погребальный обряд над ним совершил случайно оказавшийся в Москве Трапезундский митрополит Феогност. (Митрополит Пимен тогда уже умер.) При этом перед смертью, оставив завещание, князь, в отличие от многих своих предков не принял иночества. (Крамольная мысль: не крестили ли при этом обряде князей-ханов (язычников или мусульман) на пороге смерти с дальнейшим помещением их в летописную историю под благозвучными, но не употребляемыми при жизни христианскими именами?) Не смотря на то, что Дмитрий с конца 15 века был вроде бы почитаем за славную победу на поле Куликовом, канонизирован он был только совсем недавно уже в Советское время.
Для предупреждения набегов на свои владения (прежде всего на южный Азербайджан) со стороны ордынцев, весной 1391 года Тимур предпринял неожиданный для татар поход на северо-запад. Перейдя реку Яик в ее верховьях, и войдя во владения Тохтамыша, он остановился после трудного перехода. Здесь на возвышении был установлен памятный камень с примерно такой надписью: «200000 воинов славного правителя Турана пришли на лживого хана Тохтамыша». Камень был найден в 20 веке. Войска хана без сопротивления отступали к Волге, и, в конце концов, были прижаты к ней. Сражение состоялось 18 июня возле небольшого притока Волги реки Кондурчи. Тимур применил новую тактику построения своего войска, разделив его на 7 частей. Войско Тохтамыша было разбито, сам он видимо едва успел переправиться на западный берег Волги и бежал в Литву, к своим союзникам. Тимур, собрав награбленное и пленив множество татар, вернулся домой.
Наши летописи рассказывают об этом событии и участии в нем московского правителя кратко и несколько разноречиво.
«Того же лета поиде князь великий Василий Дмитриевич в Орду, позван царем». (Новгородская 1-я летопись).
«Того же лета на Тактамыша приде ин царь силен ис Шамархийския (Самаркандской) земли, и бысть им сеча велика. Того же лета князь великии Василеи Дмитриевич бысть во орде в ту сечу у Тактамыша и за малым утече у сечи и за Волгу. И бежа за Дон, блюдяся погони, и Вожи облудилися, и прибеже на Киев». (Архангелогородский летописец).
Есть еще одно сообщение, несколько иначе трактующее дальнейшие события: «Князь Василий Дмитриевич (при бегстве с Кондурчи) отъехал от царя Тохтамыша за Яик» (Новгородская 4-я летопись). Так как река Яик (Урал) далеко к югу от этих мест, то возможно в действительности, как считают некоторые исследователи, имеется в виду река Ик, – небольшой приток Камы. Исходя из этого предположения, они полагают, что Василий вернулся в Москву северным путем: через Каму, Вятку и Устюг. В таком случае это «путешествие» можно связать с появлением на Вятке в это же время татар, совершивших опустошение края.
Итак, Московский князь Василий Дмитриевич участвовал в сражении на стороне Тохтамыша. По летописям он со своими людьми бежал с поля боя, но его проводники, якобы заблудились, и он попал в Киев (на тот момент литовский город), где женился на дочери литовского князя Витовта Софье. Затем уже в 1392 году Василий вернулся в Москву с женой, татарским послом и ярлыком на Нижний Новгород. Сразу после этого он отправил посла с московскими боярами в Нижний, и с помощью предательства тамошних бояр захватил город. Князя Бориса, его семью и сторонников оковали и развезли по московским тюрьмам, где те вскоре умерли.
Интересно отметить, что историки 19 века не говорят о битве на Кондурче. Извещают только о возвращении князя Василия в Москву в конце октября 1392 года. Замечу, что не менее двух лет в Москве его не было.
Итак, Тохтамыш и Василий бегут, спасаясь от возможного преследования в Литву. Все это вкупе с последовавшим вынужденным, по мнению летописей, браком Василия на дочери Витовта, очень странно и если принять во внимание концепцию автора, навевает определенные догадки.
Более логично предположить, что Тохтамыш в 1385 году, когда Москву восстановили, посадил в ней своего сына (всего их у него было тринадцать, а у Дмитрия известно шесть, причем двух младших он обошел в завещании) знакомого нам под именем Василия. В 1391 году побитый хан бежал к союзнику и женил сына на дочери Витовта в надежде на помощь.
Итак, до 1380 года в летописях под именем Дмитрий иногда понимался Мамай, а иногда его ставленники. Но всех их исчезнувших с реальной сцены после 1382 года для сохранения летописной преемственности московской династии «умертвили» на бумаге в записи о вымышленной смерти Дмитрия только под 1389 годом. Раньше это сделать было нельзя – на кого-то надо было списывать великокняжеское участие в походах против Рязани и Новгорода в период 1383-89 годов. Василий Дмитриевич ввиду малого возраста (родился в 1371), а также трехлетнего нахождения его в плену у Тохтамыша (с последующим, якобы, удачным бегством оттуда в 1385 году) не годился для этой роли. Реально, конечно, действовал новый правитель Орды Тохтамыш. Кстати, война против Новгорода объяснялась его отступлениями от веры и набегами ушкуйников. То есть на деле возросшими противоречиями религиозного и этнического характера: Низовскую землю ушкуйники (новгородцы и вятичи) грабили наравне с татарами, а ее духовенство перестало быть для них авторитетом в вопросах веры.
В конце удачного для Тимура похода 1391 года бывшие у него на службе Ак-Ордынские царевичи Тимур-Кутлуг и Кунче-Оглан (сыновья Урус-хана) с военачальником Идике-узбеком отпросились отпустить их в родные края для приведения тех к покорности под властью Самаркандского правителя. В действительности они решили устроить свои дела, стать независимыми правителями.
В 1394 году Тохтамыш собрал войска и подошел к Дербенту, намереваясь вторгнуться в Закавказские владения Тимура. Тем более что прямой путь через степи на Самарканд был закрыт возродившейся с помощью Тимура Белой Ордой, где уже правили потомки Урус-хана.
Тимур вновь с большой армией (но уже без Тимура-Кутлу и Едигея, где они были, не ясно) выступил ему на встречу. 14 марта 1395 года на Тереке татары Тохтамыша сошлись в битве с профессионалами Тимура и были разбиты. Татар гнали до Волги, лишь часть успела спастись, переправившись на ее восточный берег. По сообщению летописцев Тимура Тохтамыш бежал в Булар, это предположительно волжский город Булгар. Тимур хотел преследовать его, отправил на левый берег Волги отряд, но сам почему-то занялся степью между Доном и Днепром. Из опасения надолго оставить без присмотра свои области, часть войска с добычей ему пришлось отправить домой.
Для начала он выжег город Увек на правом берегу Волги. Далее летописцы эмира упоминают о разграблении двух татарских улусов: Узбекского и хана Бек-Ярыка (не отсюда ли фамилия Бекерев). Затем сообщают о повороте армии на север и взятии некого города Карасу, куда укрылись бежавшие татары. (Судя по нашим летописям это, мог быть город Елец: «…и князя Елецкого пойма, и люди плени, а иных изби».) Пишут они так же о походе на Москву, победах над русскими эмирами и огромной добыче.
«Тимур пошел на Машков, который один из городов русских. Прибыв туда, победоносное войско его опустошило всю ту область, разбило и уничтожило всех эмиров тамошних». Далее красочно перечисляется собранная добыча.
В наших летописях говорится о чудесном избавлении от, казалось бы, неминуемого набега безбожного Темир-Аксака, с помощью иконы Божьей матери принесенной в Москву из Владимира. (Выходит, в Москве на тот момент не было своих икон!) Хотя автор и не отрицает возможность чуда в этом и во многих других случаях, поищем более правдоподобного объяснения.
Гумилев считает, что брать русские города ввиду неизбежного приближения северной осени и зимы для непривычных к этому жителей Средней Азии было затруднительно и хлопотливо. К тому же губить понапрасну своих воинов Тимуру не хотелось, могли пригодиться дома. Тем более что основная задача, ликвидация угрозы со стороны степных татар, была успешно решена.
Конечно, все могло случиться иначе. Что если поход на Москву все-таки состоялся?
Известно, что после погрома Ельца отряды Тимура разделились и пошли на Крым и Азак (Азов), истребляя по ходу неверных, но щадя мусульман. В Москве-Кремле после 1382 года христиан не было, митрополит Киприан посидев в Твери, отбыл в Киев и появился вновь в Московских пределах уже после смерти Пимена в 1389 году. Потому заплатив большой выкуп, город не подвергся насилию: Темир-Аксак простоял «на едином месте 15 дней» и повернул назад, «и бысть радость в Москве велица». Замечу, под 1395 годом в летописи упоминается только большой (вероятно умышленный) пожар в деревянном посаде.
«Осведомленность русской летописи о событиях в Орде после 1395 года иногда поразительна» (А. Якубовский).
Далее Тимур продолжил истребительную войну в Поволжье (разрушил город Бальчимкин и Азов, город фряжский и немецкий), на Кубани и Северном Кавказе. Уже зимой без труда войдя по льду со стороны Волги, взял и разрушил Хаджи-Тархан (Астрахань) и Сарай-Берке, после чего последний навсегда утратил свое экономическое значение. После этого через Дербент, ставший границей его державы, победитель вернулся домой. Ханом Сарайской Орды он оставил Темир-Кутлуга, сына Урус-хана. Летописец самого начала 15 века дает такую справку о недавнем для него 1396 годе: «В 16 год владычества Тохтамыша, он владел тогда Мамаевой Ордой. Заволжское царство держал тогда второй царь по имени Темир-Кутлуй». То есть Улус Джучи оставался разделенным.
После ухода Тимура Тохтамыш разослал во все свои города (в том числе русские) послов для сбора сил и в следующем году пытался закрепиться в Крыму, но был внезапно выбит оттуда новым ханом. Летом 1397 года он с помощью войск Витовта, применивших огнестрельное оружие разгромил ордынцев, но вскоре Темир-Кутлуг вновь выгнал его из Крыма. За дальнейшую помощь Тохтамыш пообещал отдать Витовту Москву. Как видим, он ею тогда полностью распоряжался, и по примеру Мамая, нуждаясь в союзнике, сильно зависел от Литвы.
В 1398 году сторонники Тохтамыша устроили заговор в Сарае, но из-за Урала подоспели татары Белой Орды, и неудачник со всей большой семьей вновь оказался в Киеве. Витовт тем временем попытался взять обещанное, но, встретив противодействие, прежде всего, Москвы и Твери, ограничился Смоленском.
В 1399 году Темир-Кутлуг и его военачальник мурза Едигей (Тохтамыш когда-то убил его отца) предприняли превентивный поход против Литвы, требуя выдачи им Тохтамыша, уплаты дани и изображения на литовских монетах печати Орды. В 500 милях от Киева близь реки Ворсклы (на ее берегу стоит ныне город Полтава) 12 августа их встретило союзное войско из татар, литовцев, поляков, немцев и русских. Витовт был полностью разгромлен, погибла вся его армия, и через два года ему пришлось подписать унию с Польшей. Тохтамышу как всегда удалось вовремя улизнуть.
Победитель Литвы Темир-Кутлуг неожиданно умер в 1400 году, и Едигей посадил на место хана Орды его младшего брата Шадибека (Едигей был его тесть), который в 1406 году вместе с князем Василием отогнали Витовта от Москвы. К тому времени Тимура уже не стало, а его огромная держава быстро рассыпалась на части. После еще нескольких попыток борьбы за власть Тохтамыш в 1407 году был загнан Шадибеком в Сибирь, где и погиб на Тоболе.
В 1407 (или 1408) году Едигей сместил Шадибека (при этом событии присутствовал Тверской князь!) и в декабре пошел на Москву. Зачем? По летописям Москва уже 12 лет, как перестала платить дань Орде, оставляя при себе собранные на татар деньги. Кроме того, в Москве на тот момент, оказывается, находились дети Тохтамыша.
Вновь как в 1382 году неожиданный рейд татар вызвал переполох. Еще до прихода татар Едигея кто-то спалил московские посады («повелели тогда и посады городские сжечь»), начались грабежи. Великий князь с семьей бежал в Кострому. В городе остались его братья и дядя Владимир. Татары месяц держали город в осаде, но, взяв 3000 рублей и пограбив княжество, ушли обратно. Летописец объясняет это тем, что якобы от хана Орды (в 1407-1410 годах ханом был сын Шадибека Булат) пришла весть, что кто-то напал на него. В этом пассаже сквозит заимствование объяснений событий 1480 года, когда действительно во время знаменитого стояния на Угре столица Волжской Орды подверглась нападению. Тверской летописец осуждает бездеятельность, трусость и мародерство. Были разграблены окрестности Москвы, сожжены города: Переяславль, Ростов, Городец и Нижний Новгород. Едигею не было оказано никакого сопротивления.
Интересно следующее: во Владимире на тот момент сидел опальный литовско-польский князь Свидригайло с войском, принятый на службу Василием. «Свидригайло, поляк верою, был мужем храбрым в ратях, доблестным в сражении, потому и позвали его в Москву и много городов ему дали, чуть не половину княжения Московского, прославленный Владимир, первопрестольный город земли Русской…И такого города не пожалели москвичи, отдали во владение полякам». Василий Дмитриевич пошел на этот шаг не от хорошей жизни, а чтобы привлечь на свою сторону сильного союзника, – третий год шла война с Витовтом, в которой участвовали и татары Едигея. За службу в то время расплачивались разовыми дарениями, в том числе в виде отдаваемых на прокорм (во временное владение) земель с городами и селами. Владетель сам собирал налоги и на это жил и содержал своих воинов. Величина владения определялась военными заслугами: от одного (семейного) двора до, как видим, Владимирского княжества. В этом примере видна политика московских правителей начиная с Калиты: Отнимать земли у соседей и отдавать их в управление нанятым на службу людям, часто иного рода-племени. Как видим, от вновь прибывших поначалу даже не требовали принять православие.
Проанализируем факты.
1. В 1395 году Тимур разгромил татар Тохтамыша и подошел к Москве.
2. Москва готовилась к военному отпору врага, но избавление пришло с помощью чуда, то есть неясно почему.
3. Известно, что мусульман Тимур не трогал.
4. Власть в Орде была передана сыну Урус-хана.
5. Тогда же столица Орды (Сарай-Берке) была сильно разрушена.
6. В 1397-99 годах шла неудачная война Тохтамыша и Витовта с Ордой и Москвой.
7. В 1407 году Тохтамыш убит в Сибири Шадибеком, а сам он заменен Едигеем на Булата.
8. В 1408 году поход Едигея на Москву (без взятия), ее правитель оставил город, при этом во Владимире сидел Свидригайло. Восточные историки ничего не говорят об этом походе.
9. Зеледи-Султан Тохтамышевич с братьями в 1409 году (по нашей летописи) выехал из Москвы в Литву за помощью.
Картина вырисовывается такая. Тимур в 1395 году после разгрома войск Тохтамыша и города Сарая-Берке посадил в Москве (Кремле) потомка Урус-хана. Возможно, к моменту подхода к Москве Тимура его протеже уже сам занял город, из которого бежали сторонники Тохтамыша, и после двух недель переговоров и уплаты большого выхода эмир повернул на юг. Вскоре Темир-Кутлуг, а позже его брат Шадибек воевали с Литвой и Тохтамышем на стороне Москвы. Но Шадибек, занятый преследованием хана в Сибири, упустил Кремль, им вновь овладели «Тохтамышевы дети». К тому же сам Тохтамыш, похоже, выполнил свое обещание отдать Московские владения Литве: в старой столице Владимире появился Свидригайло.
Поэтому в 1408 году после ликвидации Тохтамыша Едигей попытался навести порядок: вместо потомков Тохтамыша, засевших Кремле с помощью литовцев и поляков, поставить своего хана Булата. Тохтамышичи бежали, поляки Свидригайло не вмешались в татарские разборки, да и Тверской князь уклонился от них. Во время осады «Идигу послал в Тверь к великому князю Ивану Михайловичу царевича Булата да князя Ерикли-бердея, веля ему часа того быть на Москву с пушками, и с тюфяками, и с пищалями и самострелами». Тверской князь собрался, но в дороге заболел и не явился. Из летописной цитаты видно, что ставленник Едигея хан Булат (или Пулат) был вместе с ним. Кто тогда просил помощи из Орды?! Вспомним еще, что примерно в это же время Тверской князь был позван в Орду и присутствовал при каком-то перевороте. Налицо совмещение событий в Орде и в Москве. А потому с большой уверенностью можно утверждать, что Зеледи-Султан Тохтамышевич и Василий Дмитриевич одно и тоже лицо. Дело закончилось почти мирной сменой власти, о которой наши летописи, разумеется, молчат. Татары как всегда немного поозорничали в округе, – что требовать от средневековых вояк!
В 1410 году Пулад умер, и не без помощи Едигея ханом стал сын Тимура-Кутлуга Тимур-хан. Однако вскоре новый хан прогнал своего покровителя и преследовал его до Хорезма. Этим воспользовался сын Тохтамыша Джеляль-Эддин (Зеледи-Султан) и с помощью Литвы захватил власть в Орде. В 1412 году он был убит своим братом Кирим-Берди, у которого был соперник, – еще один брат – Кепек-хан.
Тем временем преследователь Едигея погиб при осаде Хорезма, а когда недовольные жители выгнали Едигея из города, тот вернулся в Причерноморье. О следующих годах (1413-1419) и роли Едигея много неясного. По одним данным он воевал на востоке, по другим правил Крымом и осаждал Киев. В конце концов, был убит у города Сарайчика (в низовьях реки Яика) сыном Тохтамыша.
Итак, к началу 15 века в результате кровавых войн между частями развалившегося улуса Джучи, произошло фактическое обособление и частичное объединение бывших русских земель под властью нового центра – Кремля-Москвы, где обосновались ордынцы, начавшие переселяться сюда со времен Узбека, если не раньше. Способствовало этому разделение в Орде по вероисповеданию, а также изначальное родство московских князей с ханом Бату. Тимур в стремлении обезопасить свои пределы нанес смертельный удар по степной части Орды, что привело к дальнейшему бегству уцелевших в Русь. Там часть из них принимали православие, правда, оно неизбежно как-то менялось от этого вливания. Прежнее население Руси переместилось в Литву, Новгород и другие северные территории, а отчасти рассеялось по просторам Империи Монголов. (К примеру, в Китае существовали военизированные русские поселения.)
В зародившемся новом центре Орды правящий класс (москвичи) и войско состояли из татар, литвы (западных русских) и, видимо, татаро-русских метисов (ордынцев), а народ – из соединения различных племен: славян, степняков, угро-финнов, и др. Власть и народ делились не только по этническому происхождению, но и в какой-то степени по вероисповеданию. Хотя ханы и были терпимы к православию, пришлые правители временами очищали татарскую верхушку от христиан. Очевидно, что Москва (Новый Сарай или Новый Кырым) после 1382 года была, по крайней мере, на половину мусульманским городом. На миниатюрах осады Москвы Едигеем в 1408 году на пять луковок с крестами приходится не менее шести шпилей с полумесяцами. Этим отчасти можно объяснить факт снисхождение к ней Тамерлана в 1395 году. А вот на картинке избиения жителей Москвы Тохтамышем в 1382 году – одни кресты! Видимо на этот момент в Кремле мечетей не было.
Нельзя также исключить, что ставленник Тимура был посажен именно в Москве. Митрополия, осуществлявшая жесткий контроль над подвластными русскими землями в это время располагалась где-то в окрестностях. От первоначального варианта, воспринятого еще русскими князьями у Византии в период активных торговых отношений с ней, Русская церковь все более отдалялась: слабеющий под ударами мусульман Константинополь с надеждой смотрел на Запад, а зависимая от татар Владимиро-Московская Русь – на Восток.
В конце этой части, на десерт, предлагаю следующие размышления.
Как известно, ханские баскаки сидели во всех крупных городах, половина из них имела русские имена. Для хана и царя главной целью был сбор дани с подвластных территорий. За этим делом кроме всего прочего и надзирали баскаки. Хороший вопрос: не являлся ли русский князь, получивший от своего хана-царя ярлык на великое Владимирское княжение одновременно Великим Владимирским баскаком, то есть самостоятельным сборщиком татарской дани, резиденция которого находилась как раз во Владимире? Во всяком случае, князья временами могли выполнять эту грязную, но прибыльную работу. Должность великого баскака кроме ханского ярлыка (грамоты) наверняка подтверждалась каким-то внешним атрибутом, например особым головным убором, нечто вроде татарской (монгольской) шапочки. В правление Калиты такая тюбетейка, украшенной золотом и драгоценными камнями, действительно появляется. Кроме того, как увидим в последствии, некий колпак (Батыево знамение) упоминается в бранном письме 1480 года ордынского хана князю Ивану Васильевичу.
В сохранившихся списках завещаний Московских правителей после скрупулезного перечисления городов, сел, и прочих владений, есть описи передаваемого имущества, предметы из золота и серебра, пояса, одежды, иконы и т. п. Самый богатый список у Калиты, а самый скудный (всего несколько наименований), – у Дмитрия Донского. Примерно 70% земель и имущества завещается главному наследнику, остальное делится между второстепенными, удельными и прочими князьями и родственниками. Среди ценных предметов постоянно значится золотая шапка, которая всегда передается старшему наследнику. Видимо именно она, под названием Шапка Мономаха употреблялась при процедуре венчания на царство в качестве короны первыми Московскими царями. Изготовлена шапка не на Руси (кроме серебряного креста наверху и меховой оторочки, которые приделали явно позже), датируется 13-14 веками. При описании путешественниками внешнего вида хана Батыя и его одеяний фигурирует некая небольшая золотая шапочка. Утверждать, что это она и есть, невозможно. Но, во всяком случае, похожа. Считается, что эту шапку Калита получил в подарок от Узбека в 1327 или 1339 году. На миниатюрах в летописях ордынские цари в золотых коронах, на московских правителях желтая шапочка, отороченная мехом. Упоминаемого в тексте «Сказания о Мамаевом побоище» черного великокняжеского знамени, не видно.
Но имела ли «Шапка Батыя» некий сакральный смысл царской короны ранее 16 века? Всегда ли она находилась в Кремле?
Если верить официальной истории, то Дмитрий, спешно покинувший Кремль в 1382 году накануне осады его Тохтамышем, бросив все (даже семью), должен был взять ее с собой. Или хан вернул ее князю в последствии, но когда? Есть еще одна деталь в этом деле. Сыном Ивана Грозного Федором был подарен Борису Годунову золотой сосуд, якобы захваченный в ставке Мамая при его бегстве в 1380 году. В перечне вещей в завещании Дмитрия его нет. Если шапку можно одеть на голову и быстро покинуть город при подходе противника, то сосуд на голову не наденешь!
Появление атрибута ханской власти в Москве хорошо укладывается в нашу концепцию русской истории. Узбек хотя и не жил постоянно в Москве, но передача ханской шапки уже отразилась в летописных завещаниях. А вот Мамай уже окончательно перевез ее на голове подставного хана в Кремль. Тохтамыш захватил Кремль, Мамайскую казну и вместе с ней шапку. Так как в Поволжье правили его враги, потомки Урус-хана и Едигей, а из Крыма его выгнали, то в Москве была и его столица, во всяком случае, здесь сидели его дети. От них она и досталась по наследству Ивану Грозному.
Следующая заключительная часть будет посвящена столкновению народившегося Московского царства с остатками Древней Руси. В ней также будут выдвинуты новые неожиданные версии, подведены исторические итоги периода «ордынского ига» и сделаны далеко идущие обобщения.
