 |
 |
 |
Данная работа является логическим обобщением разнообразной исторической информации от классических работ историков 19-20 веков до новейших открытий. Автор не претендует на истину в последней инстанции, но лишь свежим взглядом дилетанта пытается обозреть необъятные пласты русской истории. Не отрицая и не замалчивая ни одного достоверного факта или авторитетного мнения, он выдвигает свои версии событий прошлого.
Евгений Слободской
ТАЙНА РУССКОЙ ИСТОРИИ
1 часть. На окраине Империи Монголов
«Как уже многие начали составлять повествования
о совершенно известных между нами событиях,…
то рассудилось и мне, по тщательном исследовании
всего
с начала и по порядку описать…»
(Евангелие от Луки)
1. Викинги степей.2. Русь изначальная.
3. Слово о погибели земли Русской.
4. По завету Чингисхана.
5. Западный поход.
6. Анализ происшедшего.
7. Александр Батыевич Невский.
8. Сарай-Орда.
9. Первая «замятня».
10. Предварительные выводы.
Они явились из Сердца Азии, из ее необозримой Великой степи, продуваемой ледяными зимними ветрами и знойными летними суховеями. Они не имели ничего, кроме неприхотливых, как они сами, коней. Они не умели ничего, только без устали месяцами скакать на них и, не задумываясь идти на смерть по приказу Великого хана. Еще они знали главную правду: чтобы сохранить свою ничтожную жизнь, большинство людей готовы трусливо превратиться в рабов. Остальных можно подкупить или просто уничтожить…
Темуджин (свое имя он получил от татарского пленника убитого в честь его рождения в 1162 году) рано потерял отца – Есугея-багатура – вождя не большого, но известного монгольского рода, обитавшего в кочевом становище, курене. После этого семья оказалась преданной и потеряла власть. Его молодую жену, дочь одного из влиятельных монгольских ханов, выкрали соседи меркиты, а сам он десять лет провел в плену у могущественных чжурчжэней. Только природная изворотливость и счастливая случайность помогли ему выжить. Под свое девяти бунчуковое знамя он собирал всех недовольных старой традицией степных монгольских племен с ее раздробленностью, враждой и неизбежным притеснением со стороны соседей. Войско, собранное из «лихих людей» бежавших по разным причинам из своих родов, на деле являлось повстанческим, но жестко скрепленным железной дисциплиной и ответственностью за предательство и не выполнение приказа. С помощью военной доблести, интриг, а иногда неблаговидных поступков, Темуджину удалось в 1206 году быть избранным на Курултае великим ханом всех монголов и привести народ к присяге новому закону – Ясе.
Смерть за: убийство, блуд мужчины и неверность жены, кражу, грабеж, скупку краденного, сокрытие беглого раба, чародейство с причинением вреда здоровью, троекратное невозвращение долга, присвоение найденного оружия.
Наказание за отказ путнику в пище и воде, за не оказание помощи в бою.
Воспрещалось, есть в присутствии других, не разделяя пищи.
За конокрадство и убийство чужеземцев налагалась пеня.
Предателей и гостеубийц беспощадно уничтожали вместе с родственниками.
Кроме смертной казни применялись телесные наказания и ссылка в Сибирь.
«Монгольское войско носило характер ополчения, созываемого на основе всеобщей повинности» (Якубовский). В мирное время оно жило обычной жизнью, воины имели семьи, платили налоги, были обязаны заготовлять все необходимое для похода и боя. Все мужчины, включая и оседлое население, делились на десятки, сотни, тысячи и более крупные подразделения. В походе и бою каждое знало свое строго определенное место.
Следующим шагом стало покорение татар и других, ранее враждебных монголам народов Великой степи. Побежденные после принятия присяги становились в ряды все увеличивающейся Орды. Монголы составляли в ней отборные части и командный корпус, а также особые стражи, дневную и ночную (тайную) для наблюдения за порядком в войске, часто сопровождаемом при перекочевках семьями с обозами, а также за безопасностью самого верховного правителя – Чингисхана. Интересно отметить, по описаниям иноземцев правители монголов отличались от основной массы степняков, имели рыжеватые волосы, более густые бороды и голубые глаза.
Начавшийся процесс завоеваний неизбежно перекинулся на соседние государства, Китай и мусульманскую Среднюю Азию, – держать в повиновении большие массы вооруженных людей на конях можно только в условиях успешной непрерывной войны и паразитического существования за счет завоеванных территорий. Если смотреть без эмоций, то можно увидеть следующее. Степная Орда, выросшая за счет эксплуатации стад животных, представляла собой войско без ясно очерченного государства. Поэтому в ходе дальнейших «завоеваний» это войско-народ стало искать для себя нишу среди государств оседлых соседей, замещая их прежние военные структуры и правящую верхушку.
Задолго до предстоящего военного похода через купцов собирались разведывательные данные о будущем противнике, составлялись карты и планы операций, рассчитанные по дням. С некоторыми соседями до поры заключался мир. Непосредственно перед началом войны засылались послы, обычно набранные из лиц близкой народности и веры, которые на деле вели агитацию идей Ясы, предлагая разного рода сотрудничество, вплоть до вступления в войско, обещая сохранение веры и обеспечение мира для всех. Войско делилось на тумэны во главе с темником, примерно по десять тысяч всадников в каждом. Далее шли тысячи, сотни и десятки. Отдельные «инженерные части» представляли мастера подрывных и зажигательных работ, обслуга стенобитных машин. В дальние завоевательные походы шли вместе с семьями, телегами, груженными раскладными жилищами и скарбом, каждый воин имел от двух до четырех лошадей. Основным оружием конника были кривая сабля и лук, из которого он мог стрелять на скаку в любом направлении. Кожаные с металлическими нашивками доспехи защищали только спереди, отступление не предусматривалось. Обычная тактика монголов: широкий охват противника, окружение и заход с тыла. Прямой бой избегался. В битвах сначала осыпали врага тысячами стрел, затем при сопротивлении стремились лживым отступлением заманить в засаду. Далее избивали всех воинов, взятым в плен предлагалось влиться в войско, гражданское население становилось данниками и рабами для обслуги, продажи и переселения на далекие окраины. С побежденных народов требовали ежегодной уплаты дани, – «десятую часть во всем», – скот, люди, товары, доходы. Набранных в Орду из степных народов по традиции звали татарами, самих же монголов становилось в процентном отношении все меньше и к концу 13 века это имя исчезло из употребления. Победное расширение границ новой империи продолжалось до 1260 года.
В войске монголов были приверженцы различных верований, в том числе, несториане – разгромленная в Константинополе ранняя христианская секта, отрицающая божественную сущность Христа. Отличие при трактовке текста греческого перевода Библии состояло в отсутствии второй буквы «i», меняющей смысл слова «единосущный» на «подобосущный». Соответственно Святая Троица у восточных христиан (ариане и несториане) заменялась дуализмом божества. Несториане имели на лбу татуировку в виде креста. Сами монголы придерживались восточного варианта митраизма – религии Бон, древней веры в Великое Небо (Тенгри), Землю, Огонь и некий священный куст (уж не ветхозаветная ли неопалимая купина?) Возможно, это был дальневосточный вариант раннего христианства или еще более древний вариант раннего буддизма – Бонпо.
В многолетних боях за Китай монголы обзавелись мастерами стенобитных орудий, научились брать укрепленные города, где после размещали свои гарнизоны и администрации.
Вдоль степной полосы монголы вышли к низовьям Волги, но встретили здесь на рубеже Яика (р. Урал) сопротивление половцев (куманов) и башкир, – на тот момент по выражению Гумилева отъявленных головорезов, не знавших ни земледелия, ни богов. В конце 1222 года после разгрома Ирана экспедиционный корпус монголов (три тумэна) вышел с юга на Кавказ, разбил сильно ослабленных на тот момент грузин и, пройдя по узкой горной дороге через Дарьяльское ущелье (по другим предположениям через Дербент), неожиданно появился в степях Северного Кавказа, в тылу половецких кочевий…
Во времена Петра I об истоках русской государственности знали мало, туманно помнили Ивана Грозного и основателя Москвы князя Долгорукого. Петровский прорыв в Европу дал неожиданный результат. Немецкий историк Шлёцер обнаружил в монастырских хранилищах рукопись начальной русской летописи и опубликовал ее в Европе, за что навлек на себя патриотических гнев Ломоносова – нашего «первого университета». Сыр-бор разгорелся в частности из-за следующего отрывка:
В лето 859. Варяги из заморья взимали дань с чуди, и со словен новгородских, и с мери, со всех кривичей, а хазары брали с полян, с северян, с вятичей по серебряной монете и по белке от дыма.
В лето 862. Изгнали варягов за море, и не дали им дани, и начали сами собой владеть, и стали воевать сами с собой…
И пошли за море, к варягам, к руси. Те варяги называли себя русью, как другие зовутся свеи, а иные норманы, другие готы, так и эти. Сказали руси чудь, словены, кривичи и весь: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами».
И собрались трое братьев со своими родами, и взяли с собою всю русь, и пришли. И срубили град Ладогу и сел здесь старший из них Рюрик, а Синеус на Белоозере, Трувор – в Изборске…И от тех варягов прозвалась Руская земля. Новгородцы же – люди от рода варяжского, а прежде были словены.
Постепенно в ходе изучения не вполне доступных в советское время книг для меня сложилась следующая картина начальной русской истории.
В 6-8 веках шло расселение славян на восточно-европейской равнине, покрытой тогда дремучими лесами, слабо заселенными угро-финскими и другими племенами, не знавшими железа и пахотного земледелия (весь, голядь, мурома, савиры, меря, воть). Славяне вытесняли эти народы на северо-восток, частично смешиваясь с ними. Они объединялись в крупные племенные союзы: древляне, поляне, словены, кривичи, вятичи и др. Некоторые имели небольшие города. На севере в районе Волхова они вошли в соприкосновение с выходцами из Скандинавии, которые вели встречное освоение земель. Норманны имели то преимущество, что из их среды уже выделилась каста воинов, которых называли варягами (варинг в переводе – дружинник) или викингами (по-русски – витязи). Они хорошо плавали по рекам и морям на небольших судах драккарах. Флотилии таких судов совершали дальние экспедиции с целью грабежа и торговли. Вдоль своих речных путей по Волге, Днепру и другим рекам они строили небольшие крепости – гарды: Старая Ладога, Рюриково городище, Гнездово, Любеч и постепенно подавляя сопротивление, брали под свой контроль соседние поселения, крупнейшие из которых: Белоозеро, Изборск, Новгород, Смоленск, Полоцк, Киев, Ростов, Муром. Так главари варяжских дружин (конунги) становились русскими князьями. Безудержные грабежи они со временем заменяли плановыми поборами – данью, собираемой в ходе зимнего объезда земель, полюдья. У славян и финнов они забирали меха, лен, воск, мед, людей и, не спеша, продавали награбленное добро в Царьграде все лето, отдыхая там как на курорте.
На древнем финском языке слово «роутс» («рус») означало «вооруженный гребец» (в современном – «швед»), оно было перенято славянами для обозначения пришельцев с севера. В начале 9 века, когда норманны, осевшие на Восточно-Европейской равнине, освоили славянский язык, слово «рус» стало их самоназванием. Вариант «русь» первоначально означал крупный военный отряд руссов (флотилия), а позже правящий класс, а еще позже появилось понятие «роусская земля» или просто «Русь» обозначавшее вначале владения вокруг Киева. Подданные (данники) русов стали называться «рускими» людьми. Киевская Русь была примитивным государством («лоскутным одеялом» по выражению Маркса) из княжеств, управляемых родичами великого князя, конгломератом разноликих племен, подвергшихся языковой и культурной русификации, а затем принудительной христианизации. В городах древней Руси в 9–11 веках шла метисация славян и варягов-русов, их население этнически сильно отличалось от сельского. В современном русском языке сохранилось немало слов скандинавского происхождения: стол (престол, столица), лёд (ладья, лодка), смерд (смертный), холм (хольм – буквально – остров, а также возвышение, отсюда – шелом, шлем), холод, корм, град (город), вино, гать (gate – по-датски проход) и другие. Есть соответствие между именами: Олег – Хельгу, Игорь – Ингвар, Владимир – Вольдмар, Ярослав – Ярл слэйф. Названия днепровских порогов у Константина Багрянородного приведены по-русски: Ессупы, Ульворен, Геландра, Ейфар, Варуфорос, Леанты, Струвун, а также по-славянски: Островунипрах, Неясить, Вулнипрах, Веруци, Напрези. При этом многие «русские» имена – по звучанию характерны для германоязычия.
О первоначальной родине русов можно спорить. Некоторые видят ее в одном из островов Ютландии (Дании), где одно время правил беспокойный конунг Рерик, не известно, куда пропавший в конце 9 века. Возможно отождествление острова русов с островом Рюген (другое название Райан, или Буян в наших былинах), одной из баз викингов на Балтике, – в Германии русов называли ругами. Или поселение викингов Бирка, – остров на озере вблизи морского побережья Швеции. Во всяком случае, еще в 13 веке русские князья поддерживали близкие связи со шведскими ярлами, признававшими их равными себе по происхождению. В этой связи можно упомянуть клад (1220 года) скандинавских предметов, найденный недавно в земле подвала Московского Кремля.
Из анализа источников следует, что русами нужно считать восточноевропейских викингов (варягов) первой волны, укоренившихся на южном побережье Балтийского (Варяжского) моря и вдоль пути «из варяг в греки». По своему происхождению не все они были скандинавами. Они усвоили язык окружающих славян, обогатив его германизмами. В последствии (в 11-12 веках) название варяги применялось уже к воинам-наемникам примерно того же происхождения. Часть из них, скандинавы, не подвергавшиеся ассимиляции, звались норманнами.
Семь веков (753–1471) на русском севере процветала Новгородская Земля, где население имело смешанный славяно-финно-норманнский состав. Новгород с 10 века становиться крупным городом Европы: население до 80 тысяч, поголовная грамотность, искусные деревянные и каменные строения (230 церквей по оценке Соловьева), бани, парламент (малое вече, 300 золотых поясов – собрание глав семейств), письменные законы, отсутствие тюрем и отмена смертной казни с 11 века, торговля с Европой, свободное ношение оружия, суд присяжных, фермеры-своеземцы.
В начале 12 века с ослаблением Киева Новгородская республика становится полностью независимой. Монголы в 1237 году не рискнули напасть на Новгород, хотя были от него в ста верстах. В скандинавских сагах его древний центр (Рюриково городище в наших летописях) называется Хольмгард (можно перевести как Город на холме или Город на Острове!), а Русь – Гардарики (страна крепостей).
Однако из политических соображений российская историческая наука выдвинула на передний план эфемерное образование – Киевскую Русь, появившуюся на сотню лет позже русского государства со столицей в Старой Ладоге, а затем в Хольмгарде. Лишь с приходом варягов (русов) Киев стал крупным городом, подчинившим окружающие его земли примерно в границах теперешней Украины. В подтверждение сказанного приведу цитату из работы немецкого историка Э. Мюле: «Картина, которая складывается в результате обозрения материалов исследований о киевском комплексе поселений последней четверти 10 века, показывает ряд маленьких, топографически обособленных поселений, характер которых в отдельных случаях определяется лишь частично. На Замковой горе поселение существовало уже в 6-8 веках. Его связь с поселением 9-10 веков, обнаруженным на том же месте, остается, однако, сомнительной. Единственный участок, для которого зафиксировано искусственное укрепление (не ранее 7-8 веков), занимает около 2 га северо-западного участка Старокиевской горы. О значительном и развитом поселении (ранее 10 века) едва ли можно говорить уверенно. Отдельные находки (9-10 веков) указывают на связи со Скандинавией и империей франков, предметы же византийского происхождения, к удивлению, отсутствуют». Таким образом, по крайней мере, до 11 века Киев (Канунгардр в сагах 9 века) был всего лишь перевалочным пунктом на торговом пути, наиболее ценные товары из Византии не задерживались в нем, а переправлялись дальше на север.
Киевский Подол (собственно город, массовое поселение купцов, ремесленников и городской бедноты) стал заселяться не ранее начала 10 века. Поэтому достаточно крупным городом Киев стал только к концу 10 века. Напомню, что все знаменитые киевские князья вышли из Новгорода и захватили власть в Киеве с помощью варягов и новгородцев: Вещий Олег, Владимир Святой, Ярослав Мудрый, Владимир Мономах. Только карательными походами Киеву удавалось чуть более 150 лет (970 – 1130 годы) сохранять вокруг себя более-менее значительную территорию, непрерывно распадающуюся на отдельные княжества. По-существу, это был военный форпост (своеобразная пробка на горлышке перевернутой бутылки-воронки славяно-русского ареала) для обеспечения пути «из варяг в греки», – пункт сбора дани для последующей отправки ее на продажу с целью приобретения предметов роскоши и иных товаров спроса на севере. Его военизированное население, как пишет немецкий историк 12 века Титмар, состояло из наемников – «беглых рабов и проворных данов» (датчан). Во второй половине 12 века Киев стал объектом завоеваний соседних русских княжеств, как будто мстивших за прошлое тиранство. Кончилось тем, что бывшие вассалы добили одряхлевшего льва, и в начале 13 века с окончательным прекращением торговли с Царьградом он стал захолустным городком на окраине Русской земли, а позже вместе с Полоцком вошел в состав Западной (Литовской) Руси.
Археологические раскопки на Русском севере в советские времена не поощрялись, – слишком многое не укладывалось в рамки официальной истории. Лишь совсем недавно, в связи с изменившейся политической ситуацией (отделение Украины, перемены в верхах Академии исторических наук и др.), они возобновились, а их сенсационные результаты постепенно становятся известны общественности. В частности, по новым исследованиям в 753 году (датировка по годовым кольцам сруба) на пустом месте была построена крепость Ладога (в сагах – Эльдогаборг), здесь обнаружены предметы скандинавского типа, но местного производства – изделия из железа и стеклянные бусы для торговли с аборигенами. Вдоль реки Волхов тянется цепь курганов – ритуальных захоронений, частью раскопанных еще до революции. К востоку от этих мест недавно обнаружен одинокий курган, облицованный известняком наподобие пирамиды. При просвечивании радио методами внутри его отмечается нечто вроде камеры, возможно, это могила легендарного Рюрика. Не менее значительные археологические находки обнаруживаются в районе Гнездово под Смоленском: несколько древних городищ и 50000 курганов-захоронений, большей частью норманнских. Ранее все это считалось не относящимся к русской истории, – просто игнорировалось.
До смерти Ярослава (1054г.) Новгород по завещанию Олега (наследник Рюрика и основатель «Киевской Руси», 879–912) платил дань варягам, – 300 гривен в год. Очевидно, в этот период Новгородская земля формально входила в состав некого «государства викингов» с центром в «Заморье». К югу от Новгородских владений вдоль речных путей бассейнов Днепра и верхней Волги появились отдельные полунезависимые княжества, основанные варягами (Аскольд, Дир, Тур, Рогволд и др.), изредка объединяемые сильным киевским князем. В 12 веке приток свежих военных сил с севера прекратился, Русь окончательно распалась, а Господин Великий Новгород и ранее бывший на особом положении на четыреста лет стал независимой республикой. С середины 13 века его начинают теснить соседи: шведы, Орден, Литва, Орда и Москва. После присоединения к Москве, а затем полного разорения Иваном Грозным, когда было перебито почти все население, Новгород перестал существовать как торговый центр Европы. Память о его прошлом стала стираться и замалчиваться.
3. Слово о погибели земли Русской.
Так называется литературное произведение середины 13 века, от которого сохранилось только вступление. Основной текст утрачен, возможно, уничтожен. Первая часть данной работы – попытка восстановить его смысл.
Русская земля на момент надвинувшейся смертельной опасности представляла собой конгломерат беззаботно враждующих городов-государств: Суздаль, Владимир, Рязань, Чернигов, Киев, Галич. Богатые торговлей с Европой Смоленск и Новгород, стояли особняком, изредка присоединяясь к разборкам в «Низовской земле». В грабительских походах друг на друга участвовало все население крупных городов и их пригородов, – неопределенная плохо организованная масса господ и слуг. Княжеские дружины составляли едва десятую часть такого войска, отчего политическая роль и авторитет русских князей снижались. Селяне относилось равнодушно к этим забавам, от которых нередко страдали. Внешней опасности от чужеземцев не было уже сто лет.
Почему так происходило?
Основой экономического существования правящего слоя древней, так называемой Киевской Руси была торговля с Византией и Востоком. По Днепру на юг уходила дань, собираемая с огромной территории, а полученные в обмен восточные товары доставлялись на новгородский торг для перепродажи в Европу. Этот сложный механизм собирания, доставки и продажи товаров обеспечивали за хорошую плату наемники-варяги и княжеские дружинники, составлявшие основную массу населения городов на пути «из варяг в греки» в 9–12 веках. Но к началу 13 века Византия и восточные соседи ее погрязли в войнах, приток варягов на Русь прекратился, еще ранее причерноморские степи заполонили кочевники из Азии. Торговля пришла в упадок. Это снизило роль Киева, – города являвшегося мощной крепостью контролирующей путь по Днепру, – как экономического и политического центра всей Русской земли. Торговать через речной путь по Волге было не столь выгодно, в средней части его контролировала Волжская Болгария – мусульманский осколок Хазарского каганата существовавшего в 6–10 веках. Не смотря на несколько походов, покорить ее русы не смогли. Болгары подчинили себе мордву, черемисов и других окрестных угро-финнов. И все-таки в 12 веке на верхней Волге появилось новое государственное образование – Владимиро-Суздальская Русь. Сюда через леса замиренных Мономахом вятичей устремилось от притеснений князей и набегов степняков население Киевской Руси.
Таким образом, князья-Рюриковичи разбрелись по городам и городкам, стали кормиться доходами со своих «отин и дедин», ведя непрерывную борьбу между собой за лучшие «столы». Да и самих князей стало столько, что не хватало городов, это обостряло междоусобицы до крайности. Общерусское дело (обеспечение торгового пути по Днепру), ранее хоть как-то сплачивающее их, пропало. Русские витязи постепенно извелись в боях, а варягам платить было нечем. Для ведения войн приходилось набирать случайный сброд: беглых рабов, городских простолюдинов, использовать половцев и других степняков. В окружении князей появились слуги-кавказцы. Такое войско готово сражаться, только видя перед собой явную добычу, – соседний город, который можно разграбить.
Половцы, ранее оставлявшие о своих набегах недобрую память в русских летописях, теперь были уже не те. Разбитые Мономахом в нескольких походах они откатились от Киева и заключили мир. Часть ушла за Дон и за Дунай, другие – на грузинскую службу. Остальных русские князья брали в походы на соседей, их дети переженились с ханскими детьми. Многие половцы крестились, иногда целыми родами. Шла интенсивная обменная торговля.
Врагами половцев были бродники – обитатели долины Дона, потомки крестившихся хазар и возможно отдаленные предки нынешних донских казаков. Бродники примкнули к монголо-татарскому войску.
Далее приведу отрывки из летописи.
«Начали приходить слухи, что эти безбожные татары пленили многие страны: Ясов, Обезов, Касогов (Северный Кавказ), избили множество половцев и преследовали их до реки Днепра около Руси. И прибежали окаянные половцы к месту, которое называется Половецкий вал, остаток их: Котян, князь половецкий с другими князьями и с ними множество половцев, а Даниил Кобякович и Юрий были убиты. Этот Котян был тестем Галицкого князя. Пришел он к зятю в Галич, к Мстиславу, и ко всем князьям русским, и дары принес многие: коней и верблюдов, и буйволов, и девок, и одарил князей русских и сказал так: «Сегодня нашу землю татары отняли, а вашу завтра придут и возьмут, и поэтому помогите нам». Мстислав послал к братьям своим, князьям русским, за помощью, говоря так: «Если мы не поможем половцам, то они перейдут на сторону татар, и у тех будет больше силы, и нам хуже будет от них»». Видимо, татары уже вели среди половцев свою агитацию.
«И начали князья собирать воинов каждый в своей области: великий князь Мстислав Киевский, Мстислав Черниговский и Козельский, Мстислав Галицкий – старшие князья в Русской земле, а с ними и младшие: Михаил Черниговский и многие другие. Все собрались в Киеве на совет и послали во Владимир за помощью к великому князю Юрию. (Он отправил к ним Василька Ростовского, но тот не успел, дошел только до Чернигова.) Посоветовавшись, князья решили встретить врага на чужой земле, и, собрав всех русских воинов, выступили в поход против татар». Вместе с половцами войско составляло 80 000. Татар, с учетом потерь на Кавказе, было не более 20 000, плюс, неизвестное число бродников и других возможных союзников.
«Когда они пришли к Днепру на Заруб, к острову Варяжскому, татары прислали своих послов, говоря: «Слышали мы, что идете вы против нас, послушались половцев. А мы вашей земли не занимали, ни городов ваших, ни сел ваших, и пришли не на вас. Но пришли мы посланные Богом, на конюхов и холопов своих, на поганых половцев, а вы заключите с нами мир. И если прибегут они к вам, вы бейте их, а добро берите себе. Ведь мы слышали, что они и вам много зла приносят, поэтому мы их также бьем». Князья же русские не стали слушать этого, но послов татарских перебили, а сами пошли против татар. И прислали татары вторично послов, говоря: «Если вы послушались половцев, послов наших перебили и идете против нас, то идите. А мы вас не трогали, и пусть рассудит нас Бог». И отпустили прочь послов их». Почему не убили вторых послов? Ведь в отличие от первых в их речи звучит явная угроза? Чем тогда не понравилось первое посольство?
Началась переправа через Днепр и первые стычки с татарами. «И выступили все вместе, преследовали татар 9 дней и зашли за Калак-реку». Русское войско растянулось на десятки верст, отдельными отрядами преследуя группы противника, а татарское тем временем собиралось на другом берегу небольшой реки Калки. Князья действовали розно, не оповещая друг друга о неприятеле и своих намерениях. Половцы вскоре после начала сражения (31 мая 1223 года) побежали, и началось общее смятение и бегство. Часть русских огородилась в стане на крутом берегу реки и три дня оборонялась.
«Окаянный воевода бродников Плоскына целовал крест великому князю Киевскому и двум другим князьям, и всем, кто был с ними, что татары не убьют их, а возьмут выкуп, но солгал, предал их, связав, татарам». Татары укрепление взяли и всех перебили, а князей, якобы, замучили, придавив досками и воссев сверху обедать.
«И Александр Попович тут был убит вместе с семьюдесятью мужами (рыцарями). Князь Мстислав (Удалой) Галицкий же раньше всех переправился через Днепр, велел сжечь ладьи, а иные оттолкнуть от берега, боясь, погони. А других князей было убито шесть, а из воинов только десятый вернулся домой».
«Татары же гнались за русскими до Новгорода-Святополча (на Днепре). Русичи, не зная коварства татар, выходили им навстречу (из города) со крестами, они же перебили всех. Говорили, что одних киевлян (жителей княжества) погибло тогда тридцать тысяч». Видно, что среди татар были христиане (бродники, половцы, или даже русичи), которые вели переговоры, им доверялись.
После этого татары отошли к Волге, но при переправе попали в засады болгар и почти все были перебиты. Летописец заканчивает рассказ так: «И не знаем, откуда пришли и куда делись».
Страшное поражение ничему не научило ни половецких ханов, ни породнившихся с ними русских князей. Усобицы продолжались, в 1335 году Киев вновь был разграблен.
Великий хан монголов умер в 1227 году, оставив западный улус (владение) потомкам своего старшего сына Джучи. Он включал в себя степные земли от Иртыша до Волги и западнее ее «куда ступит нога монгольского коня». Новым ханом Угедеем в 1235 году на великом курултае было решено начать общемонгольский поход «в помощь и подкрепление Бату», – хану улуса Джучи, внуку Чингиса, который уже пять лет к тому времени пытался одолеть Волжскую Болгарию и башкирскую степь в низовьях Волги для дальнейших завоеваний на Западе. Болгары воздвигли мощные укрепления на границе леса и степи, вынудив татар Бату зимовать около. Башкиры действовали короткими, но жестокими партизанскими набегами.
Историки прошлых веков объясняют успехи монголов огромным численным перевесом их войска. Об этом же говорят русские летописи. В настоящее время это подвергается сомнению. Для перехода из Монголии с берегов Онона, где находилась ставка Великого хана – полу мифический Каракорум, до русских земель требовалось около 180 дней пути. Каждый воин имел не менее 2–3 лошадей, прокормить многотысячную массу животных за счет растительности возможно только в первые летние месяцы и то, если войско будет продвигаться отдельными группами, желательно разными маршрутами. Для похода в Монголии провели мобилизацию: от каждой семьи по одному воину. Общая численность монголо-татар оценивается в 300 тысяч. Следовательно, собрали не менее трех тумэнов, плюс, два тумэна взяли из постоянного 130-тысячного войска, разбросанного на огромной территории от Китая до Ирана. У самого хана Бату было около 5 тысяч воинов. Итого в его распоряжении оказалось примерно 55 тысяч монголо-татар и не менее 120 тысяч лошадей.
Осенью 1236 года войска 14 царевичей, потомков Чингисхана, соединились в пределах Волжской Болгарии, взяли и разграбили ее богатую столицу Великий Булгар, захватив тем самым один из мировых торговых путей. «Толпы болгар, избежавшие истребления и плена, явились в пределах русских и просили дать им место для поселения. Князь Юрий обрадовался и указал развести их по городам поволжским» (Соловьев). В Болгарских городах остались татарские гарнизоны. Еще ранее башкиры вынуждены были заключить с монголами мир, и участвовали в дальнейшем походе. Весной и летом следующего года шла война на западном берегу Волги с мордвой, мокшей, буртасами, аланами и половцами.
«Во всех завоеванных царствах они убивают князей и вельмож, которые внушают им опасения. Годных для битвы воинов и поселян они, вооруживши, посылают против воли в бой впереди себя. Других оставляют для обработки земли и обязывают тех людей впредь именоваться татарами» (венгерский монах Юлиан, 1236 год, Приуралье).
Очевидно, из числа побежденных и взятых в плен рекрутировали в добровольно-принудительном порядке новых «татар». После принятия присяги ими взамен погибших укомплектовывали воинские части. Первое время новобранцы находились под присмотром «старослужащих», отвечавших за них головой. Добровольно присоединившиеся племена использовали при наступлении в качестве авангарда с заградотрядами из татар в тылу. Татарское войско становилось все больше. В походе Батыя на Русь участвовала половина, примерно 40 тысяч, остальные во главе с его двоюродным братом Мунке остались воевать с половцами в степи между Волгой и Днепром.
Начало ледостава наиболее удобное время для походов на северные территории: реки и болота замерзли, а снега еще не глубоки. Кроме того, населению и войскам в случае бегства трудно укрываться зимой в лесу, да, и следы на снегу хорошо видны. Вместе с тем, в селах и городах заготовлены запасы продуктов и фуража, которые может использовать наступающая армия. Ее воинов подстегивает к нападениям холод и голод в поле. Для устрашения татары иногда коммуфлировали лошадей с поклажей под всадников, что зрительно увеличивало их общую численность в три раза.
Татаро-монголы применяли тактику маневренной войны с глубокими рейдами войск, что возможно при жесткой дисциплине, едином управлении и скорости передвижения. Русские войска, частично пешие, со слабой согласованностью, как показало поражение на Калке, не могли противопоставить аналогичные ответные действия, быстро попадали в засады и окружения. По своему обычаю они привыкли давать генеральное сражение, в котором каждый князь действовал самостоятельно. Хотя приходили вести о приближении смертельной опасности, почему-то ничего не было сделано для подготовки к обороне и ведению партизанской войны. Только заблаговременное устройство мощных оборонительных линий на всей территории, засек и завалов на дорогах, складов и лагерей в лесах для эвакуируемого населения, – могло остановить наступление опасного противника и снизить потери в людях.
«Летописи говорят об этом походе кратко, констатируют лишь факты». (Греков).
Из их сообщений, иногда противоречивых и подвергаемых сомнениям в подлинности некоторыми историками, предстает такая картина дальнейших событий.
«И сначала пришли (татары) и остановились у Нузы (городок на юге Рязанского княжества), и взяли ее, и стали здесь станом. И оттуда прислали своих послов, жену-чародеицу и два мужа с нею, к князьям рязанским в Рязань, требуя у них десятой части во всем, в князьях (очевидно, как заложников), в людях и в конях. Князья же Рязанские и Муромские, и Пронские вышли против татар на реку Воронеж и так ответили послам Батыя: «Коли нас не будет, то все ваше будет». А к великому князю Юрию во Владимир послали своих послов, прося помощи, а татарских тогда отпустили». Есть сообщение о посольстве к Батыю с дарами от рязанского князя его сына Федора, но договориться не удалось, всех перебили. После этого произошли первые столкновения, гибель многих воинов и отступление разбитых полков к Рязани.
«Поганые же татары начали завоевывать землю Рязанскую, и осадили Рязань, (старая Рязань была в 50 км ниже по Оке на левом берегу), и огородили ее острогом. И взяли ее приступом (через пять дней) 21 декабря (1237 года). И, перебив людей, а иных, забрав в полон, зажгли город». После падения Рязани татарам открылась удобная дорога по льду рек: Оке, Москове, Клязьме, – до самого Владимира и далее вдоль Волги. По ровному льду легко шли груженые сани, таранные машины, можно было не опасаться неожиданных фланговых нападений. Во все стороны от этого пути монголы рассылали отряды на окрестные городки и селища, брали корм, скот, людей. Часть пленных, молодежь и ценных мастеров, под охраной второстепенных войск сразу отправляли на юг, часть использовали в ходе осад городов в качестве живого щита и рабов для строительства временных военных укреплений.
Брат рязанского князя Роман с уцелевшими воинами отступил к Коломне, (в то время город принадлежал рязанским князьям), где уже собирались все, кто хотел воевать. Кроме владимирского войска князя Юрия во главе с его сыном Всеволодом, здесь были москвичи и другие ополченцы. Под стенами Коломны произошло сражение, определившее дальнейший ход войны. Здесь погиб Кюлькан, младший сын Чингисхана. «Убито было с князем Романом и воеводой Еремеем много народу, а москвичи обратились в бегство, ничего не видя кругом». Город был захвачен и сожжен, мало кто спасся. «А Всеволод Юрьевич с остатками войска убежал во Владимир». Далее была Москва, где все население было перебито, а сын князя Юрия, Владимир, взят в плен.
«Великий князь Юрий оставил вместо себя во Владимире сыновей своих, а сам пошел к Ярославлю и оттуда за Волгу (с тремя племянниками и несколькими тысячами воинов), и остановился на реке Сити, ожидая помощи братьев Ярослава и Святослава».
3 (по другим источникам 2 или 4) февраля татары пришли к Владимиру.
«Привели они с собой Владимира Юрьевича к Золотым воротам, спрашивая: «Узнаете ли княжича вашего? В городе ли князь Юрий?» Братья его и все люди проливали обильные слезы, видя горькие мучения князя. (Произошла перестрелка). Татары же отошли от ворот, объехали город, а затем разбили лагерь на видимом расстоянии».
Часть татар «пошла и взяла Суздаль и вернулась к Владимиру. Утром же 7 (или 6) февраля начали готовить войско и ночью окружили тыном весь город».
Летопись довольно скупо описывает осаду и приемы, применяемые при взятии городов. Больше уделено внимания избиению людей и разграблению церквей. Но по другим источникам можно представить картину событий.
Из Монголии с войсками прибыл отряд в тысячу специалистов по взятию крепостей, в основном китайцы. Они занимались изготовлением ограждений вокруг осаждаемых городов, пороков (метательных машин и таранов), зажигательных смесей и снарядов, технически руководили ходом штурма. Металлические детали машин везли с собой, а деревянные мастерили на месте. Ограда (острог) строилась для того, чтобы пресечь неожиданные вылазки из города, из-за нее удобнее вести обстрел по защитникам на стенах. Кроме того, это действует угнетающе на психику осажденных. Для этого же с началом осады и до самого штурма на виду производились пытки пленных, их заставляли криками призывать сдаться. Телами мертвых людей и животных забрасывали ров в местах предполагаемой атаки, для устрашения перекидывали их через стены. В больших котлах вытапливали жир из трупов, который использовали для поджога укреплений, не поддающихся разрушению. Строились леса и башни, с них далеко простреливали город, мешая передвижению внутри него. Штурм вели непрерывно, сменяя атакующих. Есть предположения, что монголы иногда перекрывали реки и затопляли непокорные города.
Стены Владимира были пробиты в четырех местах и татары ворвались в город. Сопротивление еще продолжалось «до обеда», недолго продержалась внутренняя стена «Печернего города» и сам Детинец. В церкви в дыму («выбили двери и собрали много дров») задохнулись последние уцелевшие люди.
«И оттуда рассеялись татары по всей земле Владимирской, одни пошли к Ростову, иные погнались за великим князем в Ярославль и к Городцу (кто-то им сообщил, куда отступил князь, и показал дорогу!), и пленили все города по Волге до Галича Мерьского. А иные пошли к Юрьеву, и к Переяславлю (некоторые историки полагают, что здесь были упорные бои за город, а князь Ярослав Всеволодович бежал к сыну Александру в Новгород), к Дмитрову. А иные взяли Тверь. И все города захватили за один февраль месяц».
4 марта последнее войско великого князя Юрия было окружено и разбито на реке Сити. Всех перебили. «А Василька Ростовского (который не успел в 1223 году прийти на Калку) татары взяли в плен, и вели его до Шерньского леса (где убили), принуждая его жить по их обычаю и воевать на их стороне».
22 февраля войска Батыя осадили Торжок, город на границе Новгородской земли. «И окружили тыном и осаждали две недели, пока не изнемогли люди в граде. (Очевидно, задержка была вызвана ожиданием подхода основного войска с пороками). Из Новгорода им не было помощи, все были в безумии и страхе». «А за прочими людьми гнались Селигерским путем до Игнатьева креста и секли всех людей, как траву, не дошли до Новгорода всего сто верст».
Затем татары без видимых причин повернули на юг и осадили Козельск в Черниговском княжестве. Осада продолжалась семь недель, пока здесь не собрались все отряды татар. «И начали бить из пороков, и, выбив стену, взошли на вал. Горожане резались с татарами на ножах, а другие вышли из ворот и напали на татарские полки, так что перебили их 4 тысячи. Когда Батый взял город, он убил всех, даже детей сосущих молоко». Выходит, в других местах детей не убивали, скорее всего, уводили с собой.
«Оттуда пошел Батый в Поле, в Половецкую землю».
«В 1239 год послал Батый татар, и они взяли (3 марта) город Переяславль Русский (к югу от Киева на Днепре), а епископа Симеона убили. С тех пор до нынешнего времени (1534 год – дата переписывания текста летописи) в Переяславле нет епископа, да и людей нет в городе. А других татар послал к Чернигову,… и произошла жестокая битва. Из города на татар метали пороками камни на полтора выстрела, а камни могли поднять только два человека. Но татары все же победили, а город взяли (18 октября) и огнем запалили, но епископа их довели до Глухова и отпустили. А другие татары Батыя пленили (вновь) Мордовскую землю, и Муром, и городец Радилов на Волге, и город Святой Богородицы Владимирской. Тогда же еще раз прошлись по Рязанской земле…и поплениша ее всю». Замечу, что повторный погром Владимира на Клязьме несколько расходится с описанием полного разорения города годом ранее.
В конце года татары, преследуя половцев, ворвались в Крым.
В 1240 году они воевали на Кавказе, а осенью пришли на Южную Русь.
«В год 6748 (1240). Батый послал Менгу-хана осмотреть Киев. Пришел он, и остановился у города песочного (земляной вал), и, увидев Киев, был поражен его красотой и величиной. Отправил он послов к князю Михаилу Всеволодовичу Черниговскому, желая его обмануть. Но князь послов убил, а сам убежал из Киева в Венгерскую землю, а в Киеве взошел на престол Ростислав Мстиславич, внук Давида Смоленского. Но Даниил Романович, внук Мстислава Изяславича, выступил против и взял его в плен, а Киев поручил оборонять своему посаднику Дмитрию. В это время пришел сам безбожный Батый со всей своей силой».
Далее началась осада и непрерывный штурм, пролом стен в нескольких местах, бои в городе и на внутренних стенах «города Ярослава и Владимира». Через восемь дней, 6 декабря город пал и «люди от мала до велика все убиты мечем». «А Дмитрия, который был тяжело ранен, не убили из-за его мужества». Глава русской церкви Киевский митрополит Иосиф, присланный не задолго до того по традиции из Константинополя, после взятии города пропал. С этого момента Киев, как крупный русский город перестал существовать. Среди развалин селились, неизвестно какого племени, люди, да еще какое-то время здесь находилась митрополия.
До сих пор в Почаевском монастыре на Украине хранится как реликвия отпечаток ступни человека. По преданию его оставила Богородица, посетившая монастырь в 1240 году. Все бы хорошо, но дата… Известно, что монгольские ханы выдавали отпечаток своей ступни – басму – в качестве охранной грамоты. Кроме того, говорят, Батый любил останавливаться на ночь в церквах и монастырях.
После Киева начался погром Галицко-Волынской земли, но здесь у монголо-татар начались первые неудачи, три относительно небольших городка (Кременец, Данилов и Холм) взять сходу не удалось и войско двинулось дальше в поисках более легкой добычи. В Верхнем Побужье у монгол появились друзья, противники Даниила Галицкого, Болоховские князья. Они снабжали татар зерном, за это их освободили от набора в войско.
Литовскому князю Миндовгу удалось собрать войска и нанести два поражения отрядам монголо-татар, пытавшихся проникнуть в пределы Литвы. С этого началось добровольное объединение вокруг нее значительной территории, включая в будущем Полоцк, Смоленск и Южную Русь.
По совету Дмитрия, который очевидно перешел на службу монголам, Батый двинулся против венгров, – к ним бежали половцы и некоторые южно русские князья. Польско-немецкая армия 9 апреля 1241 года была разбита при Лигнице. При Шайо 11 апреля произошло сражение, венгерский король Бела 4-ый бежал. Началось вторжение в Польшу, Венгрию, Чехию, Балканы, а к лету 1242 года татары вышли к границам Северной Италии и Германии. (Есть интересные сообщения, что монголы применяли против поляков едкий дурманящий дым, вызвавший панику). Венгерский король жаловался Папе: «Венгрия от вторжения монгол обращена в пустыню, окружена племенами неверных, – русскими, бродниками, болгарами и другими еретиками». На несколько месяцев королевство попало под власть монгольского хана: на местах правили назначенные им татарские «князи», частью из самих венгров. Они собирали для войска лошадей, одежду, оружие и продукты. Сначала все шло спокойно, а потом «князи» стали грабить и убивать.
Однако в конце года после отдыха на побережье Адриатики Батый повернул на восток и в 1243 году вернулся в степные низовья Волги. Наши историки вслед за Пушкиным объясняют это героической борьбой русского народа, подорвавшего силы Батыевых полчищ и опасностью восстаний в тылу. Но так ли это?
Во-первых, серьезного сопротивления монголам разрозненные русские княжества не оказали, да, и затронуто нашествием была едва их половина. Крупнейшие северо-западные русские города той поры, Новгород, Псков, Полоцк, Смоленск, Туров и Пинск не участвовали в войне. Во-вторых, уже в 1238 году начался призыв русских в татарское войско. В западных источниках не раз говорится, что в татарском войске много куманов (половцев) и псевдо христиан (так называли русских). Кроме того, татары потерпели несколько поражений в битвах с европейскими рыцарями, в частности, от чехов при Оломоуце, и отошли к югу. Отдохнув в Венгрии, они попытались продолжить наступление на Чехию и Германию, но встретили на пути завалы из камней и деревьев, мощные заслоны из ополченцев. При виде нескончаемых городков и селений татары разделились на отдельные отряды, занятые поиском легкой добычи, при этом, погибать в боях уже никто не хотел. Разноплеменная армия мародеров неизбежно разлагается и теряет боеспособность. Возникли распри среди ханов. В тылу подняли восстание волжские болгары и половцы-кипчаки. Именно на их усмирение по сообщению арабов ушли Мунке и Субудай.
Вдобавок, весной 1242 года подоспели вести из Монголии: скончался верховный хан Угэдэй. До выбора нового правителя военные действия были приостановлены на всех фронтах, чингисиды устремились в Каракорум. Батый тихо ушел от берегов Средиземного моря через Болгарию и Молдавию. Войско сильно поредело, главная задача теперь была – вывести награбленное и не попасть под удар с севера. Поход к «морю франков» (побережью Атлантического океана), как завещал «Потрясатель Вселенной», отчасти провалился. Произошло то же самое, что и с отменой рейда на Новгород в 1238 году. Продолжение набега теряло смысл и привлекательность. Кстати, в отношении Новгорода. Распространенная версия о наступившей распутице опровергается современной наукой, – в 13 веке зимы на Руси были суровее и продолжительнее.
Все сказанное дает основание усомниться в популярной патриотической версии. Западные европейские страны оказались не по зубам монголам не только ввиду значительного превосходства в численности населения. Италия, Германия и Франция – по 20 млн. каждая. Англия – 3 млн., Польша и Литва – 1,6 млн. Кроме того, Венгрия и Чехия – около миллиона. Все города, монастыри и крепости здесь, в отличие от большинства русских, имели каменные укрепления, что затрудняло их поджег, и требовало долгой осады. Вдобавок ко всему в походе на Запад качество татарского войска снизилось, в нем появилось много вновь набранных из числа половцев, венгров, мусульман, мордвы и русских. Имело так же значение яростное осуждение татар со стороны католической церкви (чего, кстати, никогда не сделала русская церковь), что значительно воспрепятствовало переходу на сторону противника. Вербовка новых «татар» шла туго, известен лишь такой случай: взятый в плен чехами татарский предводитель оказался английским тамплиером по имени Питер.
Население обширных русских земель составляло тогда 5-6 млн. человек. На первом этапе разбою подверглась примерно треть территории, где проживало около двух млн. В городах жило не более 10% населения, то есть примерно 200 тысяч. Всего по Соловьеву «за февраль взято 14 городов, не считая слобод и погостов». К этому нужно добавить 5 городов Рязанской земли и Торжок с Козельском. Можно предположить, что с учетом сельского населения пострадало (перебито и взято в плен) не менее 150 тысяч человек.
Обращает на себя внимание растерянность, и даже паника среди князей: рязанцы держали татарских послов вдали на границе, Юрий оставил во Владимире семью, город был взят, по существу, за сутки или двои, на Сити стояли «не имеюще сторожи» и были захвачены врасплох. На Сить не пришел брат Юрия Ярослав, а ведь войско у него, было, – вскоре ходил с ним удачно на Литву. Сын Ярослава Александр сидел на тот момент в Новгороде и мог встретиться с Батыем при подходе его к городу. Эту встречу, конечно, по-своему, описал в историческом романе В. Ян. Новгородцы в опасных ситуациях обычно предпочитали не рисковать и откупиться. Александр от имени отца мог договориться с ханом. Такое предположение объясняет внезапный поворот войск Батыя назад и занятие вскоре Ярославом Владимирского стола. Прежде он неудачно добивался великого княжения, но был разбит в 1216 году объединенным войском князей в кровопролитной битве на реке Липице.
Известно, что татарские послы-«чародеи» побывали не только в Рязанской земле. О характере их пропаганды можно только гадать, но видимо это были христиане, заверявшие в лояльности к русской вере. Они могли сулить всяческие блага для вступивших в татарское подчинение, гарантировали порядок и прекращение междоусобиц князей, и многое другое. Простые и понятные законы Ясы вызывали симпатию, а накопившиеся обиды от унижений и несправедливости толкали на предательство. Захваченных в плен князей монголы склоняли к принятию своей веры и службе на их стороне. В летописи описаны в основном случаи отказа, но наверняка были и согласные. В частности, известно, что плененный рязанский князь Олег Ингваревич перешел на службу татарам и укреплял их владычество, став великим князем Рязанским в 1252–1258 годах.
В летописи нет описаний взятия некоторых городов, в том числе богатых поволжских. Видимо, татары не спешили их разорять, возможно, имели предварительные сношения. Так или иначе, Ярославль, Ростов, Тверь, Нижний Новгород и другие вступили в переговоры и откупились, хотя некоторые эксцессы могли быть и у них. Полному разгрому подверглись в основном стольные города, где находилась правящая русская элита: Рязань и Владимир. Торжок не сдавался, так как ждал помощи из Новгорода, а Козельск (по мнению Гумилева) поплатился за убийство его князем монгольских послов в 1223 году.
Очевидно, главной целью похода на Русь было уничтожение отказавшейся сотрудничать с монголами части русов, подчинение остальных для получения дани и пополнения войска, полон людей для последующего расселения их в степях вместо значительно истребленных половцев и других кочевников. Такая политика продолжалась и в дальнейшем.
А вот подрывать мировые торговые пути монголы не хотели. Они намеревались контролировать их, в частности, Волжский путь. Для этого, прежде всего, была ликвидирована независимая Волжская Болгария – опасный и не нужный конкурент. Возможно, понимая это, русские князья не сильно обеспокоились произошедшей переменой, не проецировали угрозу на себя, но совершили ошибку.
Полностью были разграблены, и то не сразу, княжества, непосредственно примыкавшие к степям, ареалу привычному для обитания кочевников-скотоводов: Рязанское, Черниговское, Киевское и отчасти Галицко-Волынское и Владимирское. Действительно: Старая Рязань перестала существовать, Киев надолго утратил славу крупного русского города, а Чернигов навсегда стал ничтожной провинцией; тогда как Владимир продолжал оставаться центром восточных княжеств, а Галич – западных.
Подобная избирательность была сделана, во-первых, для устранения опасных своевольных соседей и захвата их территории, а во-вторых, для устрашения богатых торговых городов. По наблюдениям иностранцев, монголы в каждой вновь завоевываемой стране для примера уничтожали полностью только первые города, остальных принуждали к сдаче.
Для закрепления политической ситуации на Волге была построена столица нового государства, – город Сарай. Сам поход на Запад носил характер одноразового грабительского набега, с целью оплаты помощи войск, пришедших из Монголии. До конца уничтожать Русь не входило в планы Батыя. Она нужна была ему как материал для создания своего государства.
Современные оценки численности войск монголо-татар (некоторые историки приводят цифры даже ниже приводимых здесь) ставят вопрос о характере завоевательных походов Чингисхана. Действительно, относительно небольшое войско Батыя не смогло бы привести к покорности даже разрозненные русские земли. Владимиро-Суздальское княжество ранее собирало для войны с соседями более 60 тысяч человек. Правда, это была в основном плохо обученная пехота, но все-таки случившееся общепринятыми в нашей историографии причинами не объяснишь. Да и внезапности нападения не было, погром Руси продолжался не один год!
По наблюдению некого араба (приведено у Грекова в работе «Золотая Орда») татары грабили и убивали только богатых, а бедных не трогали. Напомню, что войско «татар» в действительности было разноплеменным и более походило на достаточно хорошо организованное повстанческое. Не напоминает ли все ранее описанное перманентное восстание и последовавшую за ним революционную войну?! Без сотрудничества с пришельцами значительной части населения русских (да и других) земель монгольским ханам не удалось бы добиться таких результатов. Территории, не поддавшиеся на агитацию, хотя бы до поры сохранили независимость. Большевиков в России в 1917 году было не больше, чем монголов в 1237-ом! Те и другие были всего лишь идейно-политическим ядром, создававшим на основе насилия и революционной идеи структуру новой государственной власти. Через некоторое время по достижении результатов в обоих случаях революционная шелуха была отброшена и забыта. Можно попутно заметить, что победное распространение Ислама в 7 веке и появление в результате этого Арабского халифата носило аналогичный характер.
Добавлю, что летописцы, а следом и историки, скрывая истинные причины катастрофы, объясняли все огромным численным превосходством коварного противника.
7. Александр Батыевич Невский.
Мне всегда казалось странным, что наш национальный герой и православный святой Александр Невский вместо того, чтобы возглавить борьбу с опасными врагами, опустошившими половину Руси, водил с ними дружбу. Зато затеял погром малочисленных безвредных шведов в устье Невы и, аж пяти сотен «псов-рыцарей», якобы бросавших в огонь псковских детей. Мелковато для героя, да, и сами эти «западные оккупанты» полезли как-то вдруг сразу вслед за татарами. А «великие битвы» на дальних окраинах Новгородских владений больше похожи на агрессивные походы. Изучать историю по сталинским агиткам снятым впопыхах на стадионе с искусственным снегом в наше время неуместно. Достаточно узнать, что место «эпохального сражения на Чудском озере» не найдено до сих пор. А ведь искали не раз! Ну, нет этих тысяч или хотя бы сотен немецких скелетов в железных латах ни на дне, ни на берегу! Попробуем разгрести горы накопившегося исторического вранья.
В славном своей демократией Великом Новгороде было две партии. Прозападная, имевшая торговые связи с Европой и Скандинавией, и сторонники «Низовской земли» и князя Ярослава с его сыном Александром, которые, возможно имея предварительный сговор с татарами, признали их власть и тем самым передали Владимирскую Русь под протекторат монгольских правителей. Не потому ли сразу после Батыева погрома, в ходе которого были удачно для Ярослава перебиты все его основные соперники (старший брат Юрий с сыновьями, а также Черниговские и Козельские князья) в 1238 году он как хозяин въехал во Владимир. Правда, масштабы этого события тогда мало кто еще осознавал.
Запад в лице Папы Григория 9-го не мог спокойно смотреть на появление агрессивной империи на своих границах и втягивание в нее русских земель. Понятно, что о насильственном захвате власти в Новгороде не могло быть и речи. Сил Ливонского Ордена (несколько сотен военизированных монахов-католиков) для этого было совершенно не достаточно. Но что-то надо было делать.
15 июня 1240-го года в устье Невы было разбито высадившееся шведское войско. Незадолго до того прибывший в Новгород с малой дружиной князь Александр наскоро и видимо тайно собрал своих сторонников и, совершив бросок, неожиданно ночью напал на шведов. Выходит, за то время пока шведы прохлаждались в устье Невы, разведка Александра донесла ему в родовое владение в Переславле-Залесском, и он через Новгород прибыл с отрядом на место и побил противника. Путь туда и обратно (только от Новгорода более 600 км) занял около месяца. Если бы шведы намеревались начать войну, они не стали бы терять столько времени. Видимо, они попросту хотели обозначить свое присутствие, чтобы поддержать сторонников в Новгороде. Неожиданное нападение на лагерь шведов более напоминает разбойничий налет. После него шведы похоронили часть убитых и на другой день удалились. Не даром за это самоуправство Александра Невского изгнали из города.
В течение года ливонцы демонстративными маневрами, захватами пограничных городков, добились своего: псковичи добровольно впустили их в город. Рыцарям ввиду их немногочисленности пришлось нанять, эстов и других из числа не православных, которые по старой привычке стали грабить купцов. Это возмутило новгородцев, сторонники Александра взяли верх на вече. «Невский» со своими войсками быстро пришел на помощь, по-существу, оккупировал город, чем вновь навлек недовольство новгородцев, – в последствии в договорах они строго регламентировали присутствие князей в городе. Его карательные отряды стали, не спеша, наводить порядок в окрестностях: взяли пограничное Копорье, (немцы построили там крепость), перевешали изменников, а через год взяли Псков и одержали известную победу на Чудском озере 5 апреля 1242 года. Известно о поездке князя Александра в Орду накануне этого. Батый тогда был занят в Западной Европе, и позвать к себе не мог. Александр, выходит, встречался с кем-то другим, видимо, просил помощь: дела шли не важно, кое-где немцы побеждали.
В житии святого Александра Невского бой на льду озера описан весьма скупо, с привлечением некого «воинства в воздухе пришедшего на помощь Александру». После этого «приблизился князь к городу Пскову, игумены и священники, и весь народ встретил его пред городом с крестами». «И сказал Александр: О, невежественные псковичи! Если забудете это, то уподобитесь иудеям…» Похоже на то, что город был взят в осаду и сдался миром. Несколько десятков немцев бывших там привели в Новгород, а вскоре отпустили. Несуществующие трупы погибших в «Ледовом побоище» посчитали ушедшими под лед. Кстати, в 1234 году новгородцы вблизи Чудского (Псковского) озера уже сражались с немцами. Не приписали ли позже их памятную победу святому князю Александру для удлинения скудного списка его ратных заслуг? В достаточно достоверной Ипатьевской летописи сказано: «В лето 6750 (1242 год) не было ничего».
Существует версия о посольстве из Новгорода князя Ярослава в ставку Батыя накануне его западного похода. Не была ли тогда выработана договоренность о совместных военных действиях против Запада? В то самое время, когда Александр и его отец воевали литовцев, шведов, немцев с союзниками (с ними заодно действовали некоторые русские и литовские князья), Батый громил Чернигов, Киев, Галич, Литву, Польшу и другие страны Европы. Выходит, объективно, «Невский» воевал на северо-западных рубежах новой монгольской империи, пытаясь расширить ее пределы, нанести отвлекающие удары и не допустить отложения богатой Новгородской земли. В результате ему удалось поссорить новгородцев с соседями и, как увидим в дальнейшем, принудить их платить дань татарам. За свои труды он, в конце концов, стал Великим князем. Но, к сожалению, это еще не все его «подвиги».
Новое государство называлось по-разному. У монголов это Улус Джучи, владение Джучи и его потомков. Арабы по домонгольской традиции называли степной регион к северу от Черного и Каспийского морей Деш-и-Кипчак, или иногда по-новому, – Сара-Орда. В русских летописях значится просто Орда. В наших летописях встречаются: «Орда», «Сарай», «Татары», позже в 14 веке Узбекская Орда и Мамайская Орда, а также, Волжское царство и отделившаяся Заволжская Орда, а в 15 веке Великая (или Большая) Орда. Легко заметить, что эти понятия первоначально включали в себя только кочующую ставку великого хана или его владение в некоторых границах и лишь в источниках конца 14 века появляются названия уже относящиеся к некоторым территориям. Общепринятое среди историков название Золотая Орда (возможно перевод от мало употреблявшегося наименования Сарайская Орда) появилось лишь в 16 веке, когда самой Орды уже не существовало. Что же это было за государство?
После возвращения большей части монгольского войска в Азию у Батыя с братьями в 1243 году осталось всего 4000 воинов и 25 тысяч собственно монголо-татар с семьями, из которых можно было мобилизовать еще примерно 4000 человек. Второсортное войско из набранных «татар» состояло из примерно 100 тысяч набранной из Руси, степного Поволжья, Северного Кавказа и других земель разноязыкой молодежи. Оно неизбежно в значительной части было утрачено в боях, а вероятно и разбежалось при окончании похода. Часть пленных (всего их могло быть более 300 тысяч) продали восточным купцам. Каждый татарин обзавелся женой из числа захваченных женщин. Мужчины-рабы занимались строительством, ремеслом и земледелием. Есть данные о существовании у монголов крепостных прав на земледельцев. На границах «по Днепру и Тереку в военных поселениях размещались выведенные из русских княжеств. Главную массу вооруженных, обслуживающих и рабочих сил Орды составляли русские люди. Не смотря на численное превосходство русских, они представляли не полноценные вспомогательные войска» (Тизенгаузен).
Через пару поколений народы и племена в поволжской степи перемешались и стали однородной татарской массой. По замечанию иностранца внешне они походили на половцев. Стать татарином, как все, и получить определенные права, оказалось выгодно. Здесь была осознанная политика правителей нового многонационального государства. Руководящие места в армии и среди чиновников занимали немногочисленные монголы, пришедшие с Батыем, а позже их потомки. Собственно монголов сохранилось два небольших племени, но и они через сотню лет забыли свой язык, перешли на тюркский.
По мнению Гумилева значительная часть новых татар переняли от своих русских матерей христианскую веру, но, видимо, под влиянием монгольской среды с элементами несторианской обрядности: двоеперстие, одно «и» в имени Спасителя и подобные не существенные с точки зрения обывателя мелочи. Кочевникам несторианам пришедшим с Востока нравились службы в русских храмах. В походах в качестве военной добычи они прихватили множество икон и другой церковной утвари. Можно заметить, что после 1238 года татары не разрушали церквей и не убивали служителей. Почти сразу в столице Орды Сарай-Бату (120 км к северу от нынешней Астрахани) помимо мечети была построена церковь.
Сразу по возвращении Батыя князь Ярослав собрал уцелевших князей (сыновей и племянников) и предложил признать нового правителя. Пройдя в Орде все требуемые процедуры признания старшинства перед ханом, он получил ярлык (разрешение, указ хана) на великое Владимирское княжение. Подчинение подразумевало полную зависимость и послушание, уплату дани, участие в походах и поставку людей в татарское войско. Сын князя, Константин, ездил в Каракорум, а затем по его возвращении он сам. В августе 1246 года Ярослав был на выборах нового великого монгольского хана. Им стал Гуюк, сын Угэдэя. Из этой поездки князь не вернулся. Посланник Римского Папы монах Плано-Карпини, прибывший в Каракорум с заданием привлечь монголов на совместную борьбу с мусульманами, был свидетелем всего и так описал происшедшее: русского князя среди монголов не особо чествовали, скончался он через семь дней после угощения у матери Гуюк-хана, при этом тело его странно посинело.
Далее Батыю предстояло навести порядок в юго-западной Руси.
Черниговские князья были вызваны к Батыю и за участие их представителя в Лионском соборе 1245 года (где Папа собрал сторонников крестового похода «на татар и схизматиков») были казнены. Их княжество подверглось окончательному разграблению и стало частью степной территории Орды. Кстати, эти действия были на руку Невскому, – Черниговские князья были его главными конкурентами. Упорный штурм Козельска стоит в том же ряду.
Галицко-Волынское княжество в сравнении с другими пострадало незначительно. Из населения составлявшего примерно 300 тысяч человек погибли только 12 тысяч. Кроме того, сюда стали стекаться уцелевшие люди из-под Киева, Чернигова и даже Рязани. Князь Даниил показал военное искусство: в очередной междоусобице в 1245 году разбил польско-русско-венгерское войско и отогнал от границ назойливые татарские отряды. Но вскоре (в 1250 году) он получил от Батыя короткий ультиматум: «Дай Галич». Вот как описывает дальнейшее летопись.
«Даниил сильно опечалился и сам поехал к Батыю… И приехал в Киев, где княжил Ярослав через своего боярина Дмитра Ейковича, в Выдубицкий монастырь. Поклонившись св. архистратигу Михаилу, выехал из монастыря на лодке… Пришел в Переяславль (на Днепре ниже Киева), и тут его встретили татары. Оттуда он поехал к Куремсе (татарский воевода, очевидно, кочевавший в степи) и увидел, что нет у них хорошего. После этого он стал еще сильнее болеть душой, видя, что ими обладает дьявол: мерзкие их кудеснические пустословия, Чингисхановы наваждения, его скверное кровопийство, многое волшебство. Приходивших к ним князей и вельмож водили вокруг куста для поклонения солнцу, луне, земле, дьяволу и умершим и находящимся в аду их отцам, дедам и матерям. О, гнусное их обольщение! Оттуда он прибыл к Батыю на Волгу. Когда он хотел идти на поклон к нему, пришел человек Ярослава Соногур и сказал: «Твой брат Ярослав кланялся кусту, и тебе придется поклониться». В это время его позвали к Батыю. Он поклонился по обычаю их и вошел в шатер. И сказал ему Батый: «Даниил, почему ты раньше не приходил? А сейчас пришел – это хорошо. Пьешь ли черное молоко, наше питье, кобылий кумыс?» Даниил сказал: «До сих пор не пил. Сейчас, раз велишь, выпью». Тот сказал: «Ты уже наш, татарин. Пей наше питье!» Даниил выпил и поклонился по обычаю их.
О, злее зла честь татарская! Великий князь владел вместе с братом всею Русской землей: Киевом, Владимиром и Галичем и другими областями, а ныне стоит на коленях и называет себя холопом! Татары хотят дани, а он на жизнь не надеется. Их злобе и коварству нет конца. Ярослава, великого князя Суздальского (и Владимирского), уморили отравой, Михаил Черниговский не поклонившийся кусту, был зарезан. И иные многие князья и бояре были убиты.
Пробыл князь у них 25 дней, был отпущен, и поручена была ему земля, которая у него была».
Под 1252 годом в галицко-волынской летописи есть любопытный отрывок «о вооружении князя Даниила Романовича». По просьбе венгерского короля он «прибыл к нему вместе с полком своим. И немцы (послы) дивились оружию татарскому: ведь были кони покрыты попонами и кожами, а люди были в латах, и все войско его было светом исполнено великим от блистающего оружия. Сам же князь ехал возле короля по обычаю русскому». Маловероятно, что за несколько лет русские переняли у татар их приемы вооружения. Можно предположить, что вместе с ярлыком на княжение князь получил татарский полк. Этим решались многие задачи: при формальном сохранении княжеской власти, князь лишался самостоятельности, мог осуществлять лишь действия в интересах татар; князь мог проводить более жесткую внутреннюю политику, подавлять анти татарские выступления. Власть князей, как ни странно, усилилась, роль народного собрания, вече – упала. Одновременно с этим значительная часть русских воинов и молодых мужчин задействовалась в Орде. Не привела ли такая практика со временем к тому, что значительная часть русского войска стала на деле состоять из татар или их потомков?
Многие наши историки в упор не хотят видеть того факта, что Русские княжества формально были включены в состав империи монголов: «Батый поставил наместников и властелей своих по всем городам русским». Совершенно естественно, что на территории государства существовали единообразные вооруженные силы, – татарская конница. У князей, разумеется, оставались собственные дружины, но они никогда не были многочисленны: несколько десятков или сотен воинов в зависимости от значимости князя. Народное ополчение вооружалось лишь во время крупной войны и значительно уступало профессионалам в подготовке и снаряжении. Исключение составляло лишь свободное население некоторых северо-западных городов вроде Новгорода. Поэтому втягивание их в орбиту монгольского влияния шло постепенно. Отпускать от себя надолго отряды татар хан не был заинтересован. Летом почти все войско отдыхало в степи. В зимнее время в связи с трудностью прокормления массы людей и животных татар рассылали в походы для решения внешних и внутренних политических задач.
Орда была хорошо организованным военно-чиновничьим государством и имела четкое административное управление, о подробностях которого, впрочем, у историков много разногласий. По-видимому, в Сарае и на местах жили чиновники разного уровня – дороги или даруги, – каждый из которых занимался делами на определенной зависимой территории: перепись, сбор и доставка дани. Отсюда, видимо, пошли наши слова и выражения: «дорогой» (уважаемый и требующий соответственного отношения), «собираться в дорогу» (первоначально – ехать к дороге). По прибытии в Орду по вызову или по частной инициативе, князья и бояре обращались к своим дорогам. Им же, прежде всего, подносили взятки-дары для быстрого решения разных вопросов.
На местах в крупных городах сидели со своей охраной ханские «комиссары», – баскаки (возможный перевод «давители»). Некоторые из них, что для нас особенно интересно, имели русские и даже христианские имена. Они периодически слали в Сарай донесения, а также давали указания князьям и прочим. Сами они (по существующим представлениям) не управляли, но поправляли, если находили какие-то нарушения интересов Орды. Однако, по Насонову в иных землях баскак – военачальник, держащий в повиновении покоренное население. Видимо со временем (вполне возможно очень скоро), эти функции стали выполнять сами князья. По нашим летописям дань (татарский выход – десятая часть годового дохода), собирали специальные послы, данщики. В начале 14 века брали серебряный ордынский динар (позже равный русской полтине) с семьи земледельца (с сохи, с земельного участка, обрабатываемого одним примитивным сельхозорудием). Дань с торговли и промыслов исчислялась с имеющихся предметов и орудий: лодки, лавки и т. п.
Для контроля передвижения товаров на границах и в городах международной торговли существовали таможни. Таможенный налог был очень небольшой – 3%. Для быстрой связи и передвижения важных чиновников и послов существовала сеть дорог со станциями (ямами) через каждые 25 верст. Здесь держали сменных лошадей и охрану. Ямская эстафета в России сохранялась до конца 19 века. Имелась система пропусков, – нагрудные знаки нескольких степеней: деревянная или медная пайдза – для купцов и путешественников, железная – для чиновников среднего ранга, серебряная и золотая – для высшего. Передвижение по просторам империи без этих атрибутов не допускалось. В русских источниках она называется байса или басма. Добавлю, на ярлыках хана имелась золотая печать – тамга.
Узнав о гибели Ярослава, владимирский стол захватил его младший сын Михаил Хоробрит (Храбрец) Московский. Александр с братом Андреем отправились в 1247 году искать правду в Каракорум. Хан Гуюк прожил не долго. Есть сообщение о том, что летом и осенью 1248 года для выяснения отношений войска Батыя и хана Гуюка двигались навстречу друг другу, но великий хан неожиданно скончался. Править стала его вдова Огуль Гаймыш, утвердившая полномочия русских князей. Они получили ярлыки: Александр – на Киевское и Новгородское княжение (как его отец на момент вторжения татар), а Андрей – на Владимирское. Киев к тому времени уже мало чего стоил, а потому Невский так и остался при неуютном для князя самовольном вечевом Новгороде. Михаила Московского изгонять не пришлось, пока русские князья помогали ханам в восточных походах он погиб в сражении с литовцами.
Князь Андрей через брачный союз своего сына с дочерью Даниила Галицкого породнился с южно-русским князем. Дани в Орду «платил не с полна», на поклон не ездил. Но завистник Невский не дремал. В 1252 году он, живя в Орде более года, побратался с сыном Батыя Сартаком и таким образом стал приемным сыном хана, то есть, формально монгольским царевичем. Названное родство монголы ценили наравне с настоящим. После чего кляуза о нелояльности Андрея возымела действие. Батый дал приемному сыну ярлык на Владимир и карательное войско, которое тайно пробралось к Переяславлю Залесскому, резиденции Ярославичей. «Того же лета прииде Неврюй, и Котья, и Олабуха Храбрый на землю Суздальскую, со многими вои, на великого князя Андрея Ярославича». Под тем же 1252 годом в Скандинавской летописи «Пергамент с Плоского острова» сообщается: «Татары напали на владения конунгов Хольмгарда» (Новгорода).
Андрей и его единственный союзник Тверской князь брат Ярослав (приславший своего воеводу Жирослава с дружиной) были разбиты. В городе был устроен погром, всех жителей взяли в плен, в том числе семью князя. Сам Андрей бежал в Швецию, где был принят ярлом Биргером, побитым когда-то Невским в устье Невы, но вскоре был прощен ханом и вернулся, получив Суздальский удел. Над Русью взошло солнце друга татар – Александра. С этого момента началось настоящее монголо-татарское иго.
Есть соблазн посчитать татарского воеводу по имени Неврюй и русского князя по сомнительно заслуженному прозвищу Невский одним лицом. По принятии «татарской веры» князья наверняка получали новые имена. В одном месте в летописи даже упоминается «татарская рать Олексы Неврюя». Эта случайно сохранившаяся почти фрейдистская оговорка многого стоит. Не нужно забывать, что летописи дошли до нас в поздних списках 16-17 веков. Неблаговидные поступки «святых князей» списывали на татар. Попутно замечу, все русские по обычной тогда практике, кроме имени, получаемого при крещении, имели нехристианские имена-прозвища. Например: Волк, Туша, Крюк. По таким именам владельцев, которые тогда (в 13-15 веках) как видно были более употребительны, чем христианские, давались названия селениям: Волково, Тушино, Крюково.
В 1251 году в Каракоруме был избран новый великий хан Мунке. Батый послал ему для поддержки 30 тысяч воинов, в числе которых было много русских. Огуль-Гаймыш и ее сторонники были казнены. Фактически империя оказалась поделенной между двумя братьями. Однако в 1255 году Батый умер. Его сын Сартак получил от нового хана ярлык на Улус Джучи, но на обратном пути из Каракорума его дядя хан Берке (мусульманин) отравил Сартака (а чуть позже его брата Улагчи), якобы, за симпатии к христианству и в 1257 году стал правителем Волжской Орды. Он построил новый город Сарай-Берке (его также звали Кипчак, а позже Сарай-аль-Джедида), – к востоку от нынешнего Волгограда на рукаве Волги – Ахтубе. Со временем он стал столицей Орды. Араб-путешественник Ибн-Батут побывавший здесь в 1333 году так описывает этот огромный и богатейший город.
«Город Сарай из красивейших городов, чрезвычайной величины, на ровной земле, переполнен людьми, базарами и широкими улицами. В нем 13 мечетей для соборной службы и много иных. В нем (живут) разные народы. Монголы, жители страны и владыки ее, – некоторые мусульмане. Асы – мусульмане. Кыпчаки, черкесы, русские и византийцы, – христиане. Каждый народ (живет) отдельно в своем участке, там и базары их. Купцы и чужеземцы живут в своих участках за стенами». Здесь сразу бросаются в глаза два момента: мусульмане не имели большинства даже в столице Орды, а также то, что в перечень народов не включены татары. Или автор причислил их к монголам, или среди жителей Сарая татар не было. В последнем случае приходиться считать татар воинами-степняками.
Раскопки Сарая-Берке (развалины возле городка Ленинск, ранее Царев) дали следующие результаты: площадь огражденной территории два квадратных километра (что соответствовало населению около 100 тысяч), многочисленные ремесленные мастерские (кожаные изделия, керамика, металлы, стекло, ткани), торговля с Востоком и Египтом. Находки датируются в основном 13-14 веками. Характер производимого говорит о том, что сюда были привезены мастера из Хорезма (входил в состав Золотой Орды) и других восточных территорий. Для торговых связей Орды с Европой в Тавриде (Крыму) появилась колония купцов-генуэзцев – крепость Кафа и татарский город Крым. Сильная ордынская власть способствовала международной торговле, обогащению волжских городов, появлению новых.
Очевидно, что поворот в пользу Ислама начавшийся при Берке произошел под влиянием купцов приходивших с арабского Востока и уцелевших в значительном количестве волжских болгар. Выбор веры правящей элитой происходит всегда из политических соображений, в поисках союзников. Мировая религия являлась чем-то вроде надплеменного партийного объединения. Первоначально в новую «партию» допускалось лишь ближайшее окружение власти. Русские князья на службе у хана входили в этот круг. Известно, что после возвращения из Орды они проходили церковные обряды очищения. Известно, что князей отказавшихся принять «татарскую веру» убивали. Впрочем, своих христиан из числа рядовых членов общества хан не притеснял, в 1260 году даже утвердил Сарайскую епископию. Для этого перевезли служителей из Переяславля. Дело в том, что в Орде к этому времени подросли русско-татарские метисы, им было необходимо «духовное окормление». Известно, что русские священнослужители всячески проповедовали законность и божественность ханской власти, а ханы поощряли православие, как полезную религию для своих холопов. В связи с этим нужно сделать небольшое замечание. Зависимое сельское население Руси, ранее звавшееся смердами, с той поры получает наименование крестьяне, то есть христиане. Это наводит на некоторые подозрения, а именно: не было ли в нашей истории периода, когда власть и народ исповедовали различные культы? Кроме того, не надо забывать о значительной доле несториан среди кочевников. Своих храмов у них не было, а потому русскими церквами они не брезговали, – раскол почти тысячелетней давности, вытеснение ариан и несториан из Византии в 3-4 веках мало кто помнил. Под их влиянием русская православная церковь в Орде, вероятно, приобрела некий синтетический характер. Впрочем, приверженность к одной какой-то вере не была свойственна правителям монголо-татар, по замечаниям европейцев побывавших в Сарае в этот период, ханы часто почти одновременно присутствовали при религиозных службах и обрядах несториан, мусульман и шаманов.
Даниил Галицкий между тем укреплял свои города, готовился к войне. А также начал переговоры с Папой о совместных действиях против татар. Тот был рад, обещал сгладить противоречия между церквами. А пока дал Даниилу корону на царство и призвал к войне с татарами и схизматиками (еретиками). В 1257 году новоиспеченный король начал теснить татар, отбирая у них земли и города по Днепру. Однако помощи от католической Европы не последовало. Воевать с татарами в бескрайних степях Азии желающих не нашлось. Тем более что непосредственной угрозы Западу, они уже не представляли, а даже наоборот, намечались в союзники для войны с мусульманами. Куремса в 1259 году осадил Владимир Волынский, но взять его не смог. В следующем году подошел более могучий татарский воевода и баскак Бурундай. Для начала он потребовал участия в совместном походе на Литву. Даниил, опасаясь, плена, послал вместо себя брата Василька. После удачного набега Бурундай стал требовать в знак полной покорности и миролюбия разрушить укрепления Галицких и Волынских городов. Васильку ничего не оставалось, как выполнить это. Он по существу оказался заложником. Король Даниил бежал. Началось уничтожение многолетнего труда. Уцелел только неприступный Холм. Назначенный ранее Даниилом Киевский (и всей Руси) митрополит Кирилл примкнул к политике Невского.
Первая дань татарам была выплачена в 1240 году. Для более полного ее сбора на Руси прошли переписи населения. По сообщению Плано Карпини первая (выборочная) перепись населения Владимирской Руси была произведена в начале княжения Ярослава (1243 году) по приказу хана Гуюка, приславшего для этого дела некого сарацина (мусульманина), который наложил дань с каждого лица мужского пола мехами медведя, бобра, соболя или лисицы. Одновременно взяли для службы по одному из каждой семьи имеющей трех сыновей, а также всех неженатых и нищих и незамужних женщин.
Для обложения регулярной данью новым ханом Берке в 1257–1259 годах была организована перепись подвластных ему русских земель. Князья привезли из Орды ханских представителей. «Поехали в Татары» Борис Ростовский, Александр, Андрей и Ярослав Тверской и вернулись с «численниками». «Численники, сочли всю землю Суздальскую и Рязанскую и Муромскую и поставили десятников и сотников и тысячников и темников, и ушли в Орду, только не считали игуменов, попов, чернецов и крилошан». Было пересчитано все свободное мужское население, назначены старшие (ответственные) в каждом подразделении.
В Новгороде известия о предстоящей переписи вызвали волнения. Был убит посадник Михалко, ставленник Александра. Ордынские послы Беркай (Берке) и Касачик (?) прибыли в город в сопровождении великого князя и его братьев с дружинами. Начались расправы и казни мятежников, но перепись провести не удалось, послам дали откуп и те уехали. Невский всячески запугивал новгородцев: «Ежели не встанете под число, то уже полки в Низовской земле готовятся!» – Это был блеф. Новгородцы, наконец, согласились, но когда в 1259 году численники прибыли, вновь вспыхнул мятеж. Князь, опасаясь за жизнь татар, велел своим дружинникам сторожить их по ночам. Кое-как после уговоров и новых угроз князей и бояр татарам удалось проехать по пустым улицам, пересчитать дома и поскорее удалиться. Новгородцы далее собирали «ордынский выход» самостоятельно, но в 1269 прибыл Владимирский князь Святослав Ярославич с полками и «баскак великий володимерски именем Амраган» для новой переписи. В 1275-ом Василий Ярославич привез дань, показавшуюся хану недостаточной, он велел сделать новую перепись.
По доносам баскаков, которые сидели во всех городах, хан посылал карательное войско или вызывал на расправу в Орду. За вторую половину 13 века ордынцы 14 раз вторгались в пределы русских княжеств, а «Дюденева рать» 1293 года по своим масштабам напоминала «Батыев погром». Но это отдельный разговор. Еще одним видом крайнего насилия того периода были наезды бесерменов. Ханы в погоне за быстрыми деньгами иногда продавали право на сбор дани мусульманским купцам-откупщикам, которые всячески норовили превысить свои полномочия, да, и своим отличным видом и поведением возбуждали дополнительную ненависть. Иногда откупщиком был сам правитель данной области. Видимо князья задаривали хана и его приближенных именно по этой причине, то есть, таким образом, покупали неограниченное право сбора податей от лица Орды. Восстания против засилья баскаков и бесерменов происходили часто. В Ростовском княжестве князья поддерживали особенно тесные связи с Ордой. Здесь обосновалась целая колония татар, существовало даже их кладбище. Горожане Ростова не раз поднимали бунты и изгоняли бессерменов и сборщиков даней из города: в 1262, 1289, 1320-ом годах. Интересно, что в 1262 году здесь был убит ханский сборщик Изосим, принявший магометанство и оттого как видно особенно презираем. Никто за это не был наказан. В этот раз на Русь прибыли дальние сборщики, из Каракорума, которых хан Берке, уже склонный к сепаратизму, видимо не особо берег.
Между ханами и русской церковью сложились почти дружеские отношения. За духовную поддержку и щедрые дары ханам церковь получала полное освобождение от всех повинностей и поборов, что привело к укреплению ее материального состояния и авторитета. Монголы отличались «удивительной» веротерпимостью.
14 ноября 1263 года на обратном пути из Орды в Городце скончался Александр Невский. Его похоронили во Владимире, это говорит о том, что Владимир на тот момент был его стольным городом. (Замечу, Невский был объявлен святым только в 1549 году.) В том же году был убит литовский князь Миндовг, много сделавший для усиления своего государства, победитель крестоносцев, лжекатолик и союзник Невского последние годы. Через год умер Даниил Галицкий. Спустя 60 лет его княжество войдет в состав Великой Литвы.
В связи со сказанным, нужно вернуться к личности хана Батыя. Выдвигалась версия, что он и князь Ярослав одно и то же лицо. Действительно, первый правитель могущественного государства, Золотой Орды, выглядит весьма бледно. Есть сообщения, что его правая рука полководец Субедей излишне пользовался положением и часто помыкал своим «повелителем». Да и монгольские царевичи Гуюк и Бури вели себя по отношению к Батыю более чем развязно, насмехались, называли старой бородатой бабой. Кроме погрома Руси и похода в Европу он никак себя не проявил. Вместе с тем, когда зимой 1237-38 годов действует Бату-хан, князь Ярослав странно пропадает из поля зрения.
Добавлю к этому, что существует полу легендарное сообщение об отражении нападения отряда татар под Смоленском весной 1238 года, при этом прославился некий молодой человек по имени Меркурий, ранее бывший католиком. Смоленск был тогда важным центром международной торговли, здесь жили купцы из Западной Европы. Устное предание о подвиге святого Меркурия Смоленского дошло до нас в поздней апологетической записи 17 века. В ней в частности говориться: татары пришли, остановились в 30 поприщах (примерно 40 км) от города и начали творить грабежи и насилия. По зову Богородицы, Меркурий явился в храм, где она объявилась, и услышал следующие слова. «…Ты победишь зловерного царя Батыя и все воинство его, а потом придет к тебе человек, красивый лицом, и ты отдай ему все оружие свое, и он отсечет тебе голову…» После того как все это исполнилось, тело героя очутилось у ворот города: «Святой же лежал тут три дня». И лишь после его тело опять же чудесным образом было перенесено в храм.
Этот отчасти фантастический рассказ можно соотнести с известными событиями. Дело в том, что весной 1238 года в Смоленском княжестве находились литовские войска. По официальной версии они пришли, воспользовавшись моментом ослабления Руси от нашествия татар, но если принять во внимание то, что в самом Смоленске было достаточно пролитовски настроенных жителей, то вполне возможно литовцев призвали для защиты. Далее. Тот час по занятии старшего Владимирского стола после гибели брата Юрия, Ярослав возглавил поход на Смоленскую землю, разгромил литовцев, взял в плен их князя, а в городе посадил своего подручника Всеволода Мстиславича и «возвратился домой с большою добычею и честию». Можно предположить, что в этом походе, направленном против Литвы, а потому «патриотичном» и не столь жестоком в отношении русских, сочли возможным оставить имя Ярослава в летописи без подмены его татарским псевдонимом Батый. Так как сами смоляне в боях видимо не участвовали, то богатый город откупился и таким образом уцелел от погрома.
Далее сообщается о поездке Ярослава и подначальных ему русских князей в Орду в 1239 году и снова тишина на все время Западного похода. Почему-то вместо Батыя Ярослав едет в 1243 году в Каракорум на курултай – выборы нового великого хана Империи. Правда, по свидетельству очевидцев в таких мероприятиях участвовали не только знатные монголы, но и подвластные им правители, но в таком случае они в своем регионе играли первостепенную роль.
Между битвой на Калке и вторжением на Русь прошло более 10 лет. За это время монголы вполне могли найти себе союзника на Руси, как это они часто делали в других странах перед их завоеванием. Поначалу Батый безуспешно осаждал Волжскую Болгарию, старого соперника Владимирской Руси. Перед тем Ярослав мог стать в ряды татар и в компании таких же, как он (вспомним Олега Рязанского) возглавить монголо-русский поход на своего брата Юрия, а затем вместе с ханами сходить в Западную Европу. В таком случае в Каракорум он ездил за утверждением на высоком посту правителя Улуса Джучи. Однако чистокровные ханы избавились от чужака, сохранив на время его сыновей, как полезных подручников. С некоторой натяжкой в датах смерти их можно отождествить с недолгими правителями Орды сыновьями Батыя Сартаком и Улагчи, о которых сведений очень мало.
Много лет спустя, когда потребовалось патриотическое описание истории предков Московских правителей, безобразное предательство и убийство брата великого князя Юрия, погром и закабаление Русской земли с помощью монголо-татар списали на хана Батыя, а три страницы в летописи об этих некрасивых делах заменили батальными сценами.
В 1265 (или 66) году в походе на Азербайджан умер хан Берке. Преемником стал его сын Мунке-Тимур (последователь традиции Бон). С этого времени русские князья стали именовать великого хана Орды царем. Причем, слово близкое по звучанию «сар» можно перевести с татарского (в основе его тюркский язык с включением слов из многих других языков) как «желтый» или «золотой», что соответствует цвету одеяний верховного правителя у монголов. Отсюда, видимо, происходит и наименование для правителя Золотой Орды – «царь», в последствии вместе с верховной властью перешедшее на Московского великого князя. Совпадение звучания со словом «цезарь» видимо случайно. В этой связи интересно старое название Волгограда – Царицын (основан в конце 16 века, назван так, якобы в честь царицы Ирины), города находящегося поблизости от предполагаемого местоположения бывшей столицы Золотой Орды города Сарай. Существующий вблизи его развалин небольшой город Царев (ныне Ленинск) явно стоит в том же ряду названий.
В 1264 году великим князем Владимирским был утвержден Ярослав Ярославич Тверской, а сын Невского Дмитрий тут же был изгнан новгородцами. Нужно заметить, что, владея старшинством во Владимирской Руси, князь оставался жить в своей «отине», своем родовом княжестве. Во Владимире же сидел Великий баскак. Кроме того, каждый раз новый великий князь начинает борьбу за Новгород, всячески (с помощью татар) принуждая его к уплате дани. В 1270 году вспыхнул очередной новгородский мятеж против незаконных поборов и притеснений со стороны приятелей князя. Не получив вовремя помощь татар, Ярослав уступил. Тогда же Псков начал отделяться от Новгорода, взял себе опального литовского князя Довмонта, который проявил себя в войнах с соседями на западе. Ярослав умер (как и Невский) в 1272 году на пути из Орды. Княжение Владимирское перешло к его брату Василию Костромскому. На этот раз усмирение Новгорода состоялось. С помощью татар был взят Торжок – пункт торговли Новгорода с «Низовской землей». Зимой хлеб в Новгороде сильно вздорожал, и горожане были вынуждены покориться. Произошла смена городского правления. После смерти Василия в 1276 году великий стол по старине достался, наконец, на страх непокорным новгородцам, старшему сыну Невского Дмитрию Александровичу Переяславскому.
В это время в Орде началась междоусобица. В 1280-ом умер хан, и власть перенял его брат Туда-Менгу. Заволжский темник Ногай воспользовался моментом и отделился со своей Ордой. Его поддержали Дмитрий Александрович и Лев Данилович (Галицкий), а Андрей Александрович и его дядя Василий – «законных» ханов-чингисидов. Ногай интересен тем, что в 1270-ом возглавлял поход на Византию, в результате которого был заключен мир, а сам хан женился на внебрачной дочери императора Михаила 8-го.
В 1281 году Дмитрий затеял войну с Новгородом, повоевал его волости. Зять его, Довмонт Псковский, засел в Копорье, крепости отстроенной Дмитрием с новгородцами, на которую князь смотрел как на свою. Этим воспользовался его брат Андрей Городецкий. В летописи указывается, что «споспешником» ему в грязных делах был боярин Семен Тонилиевич и другие. Задарив хана и его прожорливое окружение, князь Андрей получил ярлык на Владимир и войско против брата. К нему примкнули многие князья. Дмитрий, видя против себя объединенную рать из князей, татар и новгородцев бежал «за море», как это делали в минуты опасности многие князья, начиная с Рюрика и его внуков. Видимо связь с их древней родиной еще сохранялась. Татары как обычно начали грабить села и города (Муром, Суздаль, Ростов, Переславль). Андрей «сел во Владимире и Новгороде», но вскоре, кое-как спровадив татар, узнал, что Дмитрий привел наемников-варягов и засел в Переяславле. Андрей немедля поехал жаловаться в Орду. А пока Святослав Тверской, Даниил Московский и новгородцы попытались выступить против Дмитрия, но, простояв 5 дней под Дмитровом, заключили с ним мир. Когда через год вернулся Андрей с татарами, Дмитрий бежал за помощью, но уже не на север, а на юг – к Ногаю. Тот дал ему полки. И теперь уже Андрей отступил и отдал Владимир брату.
В 1287-ом произошла формальная смена власти в Орде: часть сыновей Менгу-Тимура (в том числе Тогрулджа, отец будущего хана Узбека) объединилась, и поставила ханом своего брата Тулабугу. Но в 1291 году Ногай его убил и сделал ханом Улуса Джучи Тохту, другого сына Берке. После этого произошли казни 23-х военачальников.
Борьба между русскими князьями продолжалась до 1292 года, пока Андрею с союзниками-князьями не удалось получить в раздираемой усобицами Орде поддержку. Новый хан Тохта послал на Русь большое войско во главе со своим братом Дюденей. Дмитрий бежал, а татарская «Дюденева рать» (Андрей и Федор Ярославский «показали дорогу») взяла и разграбила Владимир и еще 14 городов. Интересно, что Даниил Московский, по замечанию Карамзина, будучи союзником Андрея, впустил татар в свой город на постой, но тоже пострадал от их разбоя. Уцелевшие сторонники Дмитрия и многие беженцы скопились в Твери, которую татары почему-то не стали брать, а пошли на Новгород и Псков, но, получив богатые дары, повернули восвояси. Дмитрий заключил союз с Тверью, но в 1294 году умер около Волока. Его единственный сын Иван получил по решению съезда князей Переяслав. Интересно отметить, съезд князей 1296 (или 97) года, где были закреплены уделы за князьями, проходил «под председательством» татарского воеводы и Сарайского епископа. Вряд ли епископ ради этого добирался из Сарая, скорее всего, находился в то время где-то поблизости. Во всяком случае, видно, что он принимал участие в важнейших делах Руси. Этот момент еще будет обсуждаться в дальнейшем.
Для иллюстрации данного периода истории приведу пересказ отрывка из летописи.
В Черниговской земле сохранилось несколько небольших княжеств: Брянское, Рыльское и Липецкое. В Курске сидел ханский баскак Ахмат, и тяжко было от него князьям и черным людям. Для своих братьев он построил на землях русских князей две большие слободы, в которые прибывали беглецы отовсюду. Один из князей пожаловался на это Сарайскому хану Телебуге. Тот повелел разорить татарские слободы, а жителей вывести к себе, что с радостью выполнили князья. Ахмат пожаловался сопернику хана Ногаю, и тот дал войско для опустошения русских волостей. Князья успели бежать с семьями, один – в Орду, другой – в рязанские леса. Но их бояре (военная знать) были перебиты. Добыча и люди вновь осели в Ахматовых слободах. При этом иностранные купцы (немцы и константинопольцы) после выяснения были отпущены с их добром. Для охраны в слободах остались отряды из татар и русских. После этого один из князей (укрывшийся ранее в лесах) напал на слободы, но встретил отпор. А другой князь встал против него на сторону «татарского обычая» – мол, нельзя разбойничать. В ответ услышал: «Не человека я обидел, а зверя». И стали они попеременно бить друг друга, наводя татар.
Из рассказа видно, что ордынцы местами утвердились на русской земле, что собственные отряды князей не велики (приводятся цифры участвовавших в боях – до 35 воинов), что в татарских слободах жили и русские.
С 1295 года монголы Орды начинают принимать Ислам. В 1299 году Ногай был убит и в Орде единовластно воцарился хан Тохта. После смерти Андрея он выдал ярлык в 1304 году тверскому князю Михаилу Ярославичу, человеку правдивому и благородному. По мнению Гумилева в атмосфере всеобщего предательства, Тохта, сторонник старых монгольских «рыцарских» традиций, оценил эти качества ближайшего своего союзника.
Итак, князья (равно как и ордынцы) разделились на два лагеря и воспользовались смутой в Орде не для того чтобы избавиться от татарского засилья, а для решения своих междоусобных склок. Эта ситуация двадцатилетней нестабильности привела к оттоку населения на северо-запад, усиление Новгорода и Пскова, их полное отпадение от «Низовской земли». Псков нашел себе литовского князя, а Новгород стал вольным городом. В 14 веке он сильно разросся и постепенно построил мощные укрепления. Новгородцы стали самостоятельно выбирать епископа из своих кандидатов, т. е. формально отошли от русской митрополии.
Хотя сам Ногай был убит, война с остатками его сторонников на Днепре затянулась. Оттого по общепринятой версии «не терпя насилия татарского» митрополит Киевский и всей Руси Максим перебрался в 1300 году со всем клиром во Владимир. Однако там он постоянно не находился, а переезжал из города в город. В 1305 году он скончался, и вопрос о его преемнике приобрел небывалую остроту. Каждому удельному правителю хотелось поставить своего человека.
Итак, русские Великие князья во Владимире (по крайней мере, после похороненного здесь в городском соборе Невского) не жили, но проходили церемонию вокняжения. Здесь сидел Великий баскак. Так как все действия в монгольском государстве были строго регламентированы, то ханы раздавали ярлыки князьям и митрополитам по различным поводам: на получение привилегий и послаблений, право на проезд куда-либо, право на сбор поборов от лица хана или освобождение о них (тарханные грамоты владельцам земли). В наших летописях выдачу ярлыка обычно истолковывали как подтверждение права на старшинство среди князей или церковных иерархов. Местопребывание Великого хана и царя (столица государства) источниками точно не определено. Учитывая склонность степняков к постоянным перекочевкам, ставка хана могла находиться где угодно, в том числе и в северных городах, булгарских и русских.
Разобраться сейчас во всех перипетиях периода так называемого «татаро-монгольского ига» почти невозможно. Некоторые известные по письменным источникам личности могут иметь двойные имена, русские и татарские. В разных летописях и документах они выступают как разные люди. Князья и ханы часто «братались», причем, могло так случиться, что сын хана становился одним из сыновей великого князя и получал удел по завещанию. К тому же из-за смешанных браков к середине 14 века князья и ханы этнически мало отличались друг от друга, владели обоими языками, носили однотипное оружие и одежду, отборные войска татарской конницы по повелению царя, очевидно, были в их общем распоряжении. Сумятицу в эту идиллию вносили ортодоксальные мусульмане, пробиравшиеся иногда к власти в Орде и ханы (в последствии эмиры) приходившие из Азии «для наведения порядка».
В 1270 году по доносу о «хуле на веру татарскую» в Орде был замучен рязанский князь Роман Олегович. Известно, что по возвращении из Орды князья каждый раз «очищались» в ходе церковных манипуляций. Вряд ли князей принуждали к принятию Ислама. Скорее всего «татарская вера» представляла собой смесь древнего монгольского шаманства и восточного христианства, сторонников которого в Орде сохранялось много вплоть до конца 14 века. Элементы некогда повсеместно распространенного «восточного стиля» сохранились до сих пор: в оформлении храмов это купола-луковки, витиеватые орнаменты, серп под крестом и прочее. До татар на Руси всего этого не было. Оценить в полном объеме размер влияния на русскую церковь нельзя ввиду реформы середины 17 века и связанной с ней сокрытием исторической правды: церковники очень болезненно относятся к вопросам исторической преемственности в обрядах и символах веры.
Итак, пока можно сделать следующее предварительное заключение: на утраченных (уничтоженных и переписанных) страницах рукописей 13 века описывалось болезненное добровольно-принудительное вовлечение разобщенных русских земель в революционный, по сути, процесс создания новой евразийской империи, начало которого было положено в далекой Монголии. Значительная часть русских из всех слоев перешла на службу новой власти. Монгольские ханы-основатели и их нойоны (знатные военачальники) занимали только высшие должности в ее иерархии и то лишь первые десятилетия. Старая Русь перестала существовать, часть населения бежала на северо-запад, что привело к усилению Новгородской республики и появлению нового государства – Великой Литвы – Западной Руси.
«Восемь миллионов обитателей Восточной Европы подчинились четырем тысячам татар. Князья ездят в Сарай и гостят там, чтобы вернуться с раскосыми женами, в церквах молятся за хана, смерды бросают своих господ и поступают в полки баскаков, искусные мастера едут в Каракорум и работают там за высокую плату, лихие пограничники вместе со степными батырами собираются в разбойничьи шайки и грабят караваны». Так кратко описывает Л. Гумилев конец 13 века.
Историки прошлых веков, описывая отдаленные события, неизбежно увязали в тысячах частностей и мелочей, исследуя которые они умышленно или нет, затеняли или просто не видели истины очевидной ныне нам, людям, ощутившим в перспективе революционные сдвиги 20 века, создание Советской империи, ее распад. На мой взгляд, монголы несли простую и понятную идею нового государства справедливости и порядка сходную по силе убеждения с идеологией коммунистов-большевиков и оттого поддержанную массой «покоренных» народов. Немаловажную роль играла и возможность скорого обогащения и военной карьеры. Эти «идеи» находили понимание и среди вовремя перестроившихся местных элит. Первые десятилетия новая империя победно расширялась, пока не столкнулась с народами, не принявшими ее идеалов, имевших уже свой порядок, достаточный для самостоятельного экономического существования. Западная Европа, так или иначе, отбилась от монголов. Старая обескровленная в течение 13 века Киевская Русь, в конечном счете, предпочла войти в состав усилившейся за ее счет Литвы. Новгородский север в ходе долгого лавирования и компромиссов впитал в себя потоки русских беженцев, нарастил мощь и стал самостоятельным.
По иному обстояли дела в Ростово-Рязанском регионе. Здесь еще до прихода татар в местном населении существовал заметный не славянский элемент, родственные связи со степными тюрками, половцами, в том числе среди князей. Эта территория после избиения и выдавливания всех несогласных вошла в состав Орды и подверглась значительной этнической перестройке. Большинство этой разноликой массы народов (русских, угро-финнов, половцев и других степняков Поволжья и Северного Кавказа) приспособились жить в условиях монгольской власти, включились в ее структуры. На обширном пространстве между Волгой и Днепром шел процесс зарождения нового «ордынского» этноса. Им заселялись бывшие Черниговское и Рязанское княжества и граничащие с ними с юга степи Дикого поля, где появилось много городков и полукочевых селений. Принято считать, что примерно в это же время в границах Владимиро-Московской Руси зародилась и новая «великоросская» народность. Оба этих этноса уживались бок о бок в одном государстве, и неизбежно взаимно соприкасались. Автор берется высказать смелую гипотезу: великоросская народность вычленялась из ордынской. Более того, в начальный период (в 14 веке) это было одно и тоже! Спешу только сделать важное замечание. Нынешние русские имеют отдаленное отношение к великороссам 16 века, а тем более к ордынцам 14-го. Русский народ, впитывая в себя народы, вновь присоединяемые к Империи, непрерывно изменялся. Некоторая традиционность сохранялась только среди северного сельского населения. Недаром только там, в устных преданиях сохранились до 19 века былины о событиях времен Киевской Руси и нашествия Батыя. Но бурные перемены 20 века смешали все и здесь.
Форпостом ордынского продвижения в глубь Руси стали Тула и Москва. Именно здесь первоначально концентрировались ордынцы, будущие московиты-великороссы. В нашей историографии это явление (как и многое другое с ним связанное) освещается весьма скупо и мимоходом ввиду остроты вопроса о причинах зарождения нового центра русской государственности. Попытке пролить свет на этот важнейший момент Российской истории будет посвящена вторая часть этого исследования.
