Данная работа является логическим обобщением разнообразной исторической информации от классических работ историков 19-20 веков до новейших открытий. Автор не претендует на истину в последней инстанции, но лишь свежим взглядом дилетанта пытается обозреть необъятные пласты русской истории. Не отрицая и не замалчивая ни одного достоверного факта или авторитетного мнения, он выдвигает свои версии событий прошлого.

4 часть. Судьба Империи

«История Золотой Орды – это часть истории России.
От Орды Российскому государству, в частности,
досталась легкая конница и налоговая система».
В. Путин на торжествах по случаю 1000-летия Казани.

Именно этой «теоретической» главой надо было начать данный труд. Но дабы не отпугнуть массового читателя, она отнесена ближе к концу повествования, куда доберётся наверно только пытливый и неспешный человек, решивший все-таки выяснить, куда клонит автор. Но «лучше поздно, чем никогда! – сказал еврей из старого советского анекдота и лёг на рельсы». Предупрежу, что это самая спорная часть работы. В виду исключительной сложности и запутанности рассматриваемых явлений, автор решил обнародовать её не без некоторых колебаний.

Позволю себе расшифровать цитату в заголовке. Лёгкая конница была основой тогдашней армии, важнейшего института государства. А сбор налогов – основа существования любой власти. Ясно, что командовали татарским воинством татарские (ордынские) военачальники. Они же занимались сбором даней и податей. И уж конечно поставили в правители своего. Другими словами, Орда стала правящим классом в государстве Россия. Интересно, что президент разбирается в истории нашего государства лучше многих других.

1. Популярный этногенез

События истории отдаленные от нашего непосредственного восприятия веками времени, часто искажаются субъективизмом письменных источников и недостаточностью археологических данных, а потому могут быть осмысленны только исходя из определенной авторской концепции. В России прошлых лет это была позиция с точки зрения «государственности», – оправдания законности, божественной предназначенности и незыблемости царской власти, берущей начало если не от мифического Прусса, то, по крайней мере, от легендарного Рюрика. По этой концепции русский народ и богом данная ему власть существовали более 1000 лет, и конца этому благоденствию не предвидится. Советские историки, в сущности, не добавили ничего нового, кроме лозунга: «история – это борьба классов».

Данная работа, как это уже мог заметить внимательный читатель, описывает историю как-то иначе. Вместо ложного патриотизма обслуживающих имперскую власть борзописцев, во главу угла поставлены здравый смысл, замешанный на изрядной порции цинизма, а также широкие обобщения и некоторые, достаточно смелые, представления об этногенезе.

В связи с этим пора выразить свое отношение к занимательной теории этногенеза Л. Гумилева. В ней, безусловно, много интересного и, видимо, справедливого, но автор (и не только он) не может согласиться с некоторыми определяющими предпосылками, которые только уводят в сторону неосновательных фантазий и путаных нагромождений. Напомню, что по определению историка этнос – это естественно сложившийся на основе оригинального стереотипа поведения коллектив людей, противопоставляющий себя всем другим. Согласно его предположению зарождение нового этноса происходит вследствие космического воздействия потоком частиц, вызывающих мутации, что приводит к появлению «пассионарных» особей. В течение скрытого периода (более 100 лет) совершается широкое распространение новых генетических особенностей, растет процент активных личностей (пассионариев), ставящих для себя воплощение какой-либо идеи выше порога самосохранения. Затем наступает «перегрев», энергия жизни выплескивается в окружающее этническое пространство, – наступает пора великих переселений, войн и создание новых государств, новых суперэтносов. (Например, древнерусский суперэтнос кроме русов и славян включил в себя финноугоские и другие народы восточной Европы.) Далее пройдя несколько фаз и вариантов развития, этнос неизбежно распадается, исчезает или вырождается в реликт, доживающий свой век в укромных уголках. (Такими реликтами существовавшего когда-то более тысячи лет назад финно-угорского этноса являются ныне живущие финны, эстонцы, удмурты и венгры.) Происходит это ввиду рассеяния «пассионарных» генов и быстрого самоистребления их носителей. При этом само название этноса ни о чем не говорит. Одно и тоже имя может переходить от одного этноса к другому и наоборот, этнос может менять имя.

Многое здесь мне кажется надуманным. Во-первых, то, что космические лучи (радиация) периодически и повсеместно на относительно небольших участках поверхности Земли вызывают удачные мутации, вероятность которых, как теперь считают, очень низка.* Лучше допустить, с чем согласен и сам Гумилев, что «ген пассионарности» встречается у всех этносов на любом этапе развития, но в разном количестве. Естественнее предположить, что процент активных особей в замкнутой человеческой популяции растет вследствие удачного сочетания благоприятных в смысле биологического воспроизводства природно-географических условий (не обязательно плацкартных, но и не слишком суровых) и жесткой конкуренции. По Гумилеву подобное должно происходить в пределах определенного геохора (экологически однородный участок земной поверхности) при условии разнообразного ландшафта, например, на границе природных зон: лес и степь, море и суша, речная долина, предгорья и тому подобное. При невозможности расселения на новые территории это приводит к повышению плотности населения и обострению социальной конкуренции, в условиях которой выживают лучшие: крепкие физически, хитрые и умелые. То есть идет естественный отбор в условиях острой конкуренции на ограниченной территории при существующей одновременно с этим достаточно сложной социально-бытовой организации сообщества.

Примечание*. Не так давно прошло сообщение об обнаружении очень узких потоков космических частиц, которые могут быть притянуты к гипотезе Гумилёва, однако степень их влияния на этногенез пока неясна.

Таким образом, происходит зарождение ядра нового этноса. Его составляют активные личности – пассионарии по терминологии Гумилева, – люди, которым всегда тесно на ограниченной территории. В поисках счастья ради некой эфемерной или меркантильной идею они пускаются в авантюрные предприятия за пределами своей родины. Другими словами, пассионарии, по мнению автора, – породистые люди с высоким уровнем жизненной энергии. Если не поддерживать породу какими-либо мерами, то со временем в изменившихся условиях естественного отбора, она вырождается. Правящий класс государства (в среде которого должны концентрироваться пассионарии, по крайней мере, в первое время его становления) должен постоянно следить за своей полноценностью: не допускать к власти ущербных, даже из своей среды; правильно подбирать супругов, не допуская смешения с «плебеями» из народа; обеспечивать воспитание молодой смены. Ожесточенная внутренняя борьба за власть, ограниченное привлечение пассионариев со стороны и отдаление от простого народа, – способствуют этому, позволяет отсрочить неизбежное «старение» и деградацию. В простонародье пассионарии тоже могут появляться, но их обычно всегда намного меньше. Не находя применения своим силам, они часто становятся разбойниками и революционерами. Власть должна вовремя их выявлять, использовать в своих целях или уничтожать.

Пассионарии рассеяны и встречаются в любом этносе и вообще достаточно большом коллективе людей, но в разном процентном количестве. По Гумилеву этот процент определяет стадию развития этноса и последовательно проходит нарастание, сопровождаемое бурными событиями в своем пике, и затем спад до полного вымирания, распада, поглощения другим этносом, или в лучшем случае консервации в виде реликта, нашедшего свою нишу обитания в достаточно далеких и забытых уголках Земли. (Например, народы Севера, финны, удмурты, белорусы.) В ситуации, когда пассионарии вкраплены в этнос или иную группу людей, они никому не мешают, а лишь удивляют своими непредсказуемыми для окружающих поступками, иногда смешат, изредка (обычно посмертно) записываются в герои или святые. Но когда они начинают собираться в группы единомышленников обуреваемых одними идеями, появляются шайки бандитов-рэкетиров, отряды лихих казаков, зародыши сект и радикальных партий. Между прочим, в условиях преследований и острой политической борьбы, такими были первые большевики (профессиональные революционеры) с их ленинской партией «нового типа». Нынешние «лимоновцы» и подобные им политические маргиналы также попадают в эту категорию. Для всех их характерно ради «сверхценностной идеи» пренебрежение к своей и (с какого-то момента) к чужой жизни.

Когда этнос приспосабливается к жизни в определенных условиях, происходит некоторое изменение на генном уровне, после которого переселение в другие условия нежелательны, а часто губительны. Однако и к постоянным миграциям часть людей может привыкнуть и соответственно видоизменить наследственную способность к адаптации. Такие люди собранные некой идеей или религией могут найти для себя нишу в антропогенном ландшафте (городах, а шире – обжитой среде обитания других народов). Такими группами выступали на исторической арене норманны, монголы, цыгане, иудеи. Последние создали, по крайней мере, два государства: иудейское царство в Палестине более 2000 лет назад, а позже вросли в Хазарский каганат, став правящей «торгово-олигархической» верхушкой. Так создаются многонациональные государства, – империи. При этом со временем пестрый национальный состав новой элиты выравнивается и приходит к некому среднему типу, который уже с гордостью начинает считать себя цветом нации, – русской, российской, хазарской и даже «советской»! (Кавычки стоят оттого, что процесс создания советского этноса, как мы увидим ниже, не успел завершиться.)

Итак, в какой-то момент накопленная энергия вырывается из замкнутого этнического пространства. Происходит встреча пассионариев с обычными народами. И тогда появляются новые государства, а со временем часто и новые этносы, возникает явление, которое встречается повсеместно, но которое всячески замалчивалось во времена «исторического материализма», да и сейчас не афишируется широко. Речь идет о феномене так называемой «норманнской теории». Этот жупел навешали псевдо патриоты в ходе своих политических игрищ для отрицания летописного факта «призвания варягов на Русь» (это тоже очередной жупел-страшилка). Насильственная смена правящих элит в человеческих сообществах – явление повсеместное и не требующее доказательств. При этом очень часто новая элита этнически и культурно отличается от прежней, которая также совсем не обязательно была однородной с основной массой подвластных ей людей. Например, норманны сначала покорили часть франков и переняли их язык, а затем высадились на британские острова и, свергнув правящую там династию, заняли ее место, лишь со временем забыв «родной» французский.

Таким образом, в общем случае происходит следующее: народившийся этнос (богатый пассионариями) начинает поиск «почвы» для своего безбедного существования. Найдя подходящий этнос (или группу соседних этносов) вфазе обедненной пассионариями (стареющий этнос), и, устранив полностью или частично его «национальную» правящую элиту (прежних пассионариев у власти), установив свое господство, он начинает «дорабатывать» остаток (народ) в своем вкусе. Можно проследить, как первоначально «завоеватели» сохраняют свой язык для общения между собой, пользуются старыми именами, поддерживают связи с родиной, сохраняют свои самобытные традиции и т. п. Все это со стороны воспринимается как особые атрибуты правящего класса. Спустя 2 – 3 поколения антагонизм и внешняя разница (культурно-языковая) сглаживается, но генетические отличия, подкрепляемые социальной обособленностью, остаются еще очень долго.

Перечислим фазы этногенеза.

1. Появление небольшой, но достаточной группы активных людей, объединенных общей целью, идеей. Это может быть колония викингов, степная армия-орда, обособленная религиозная секта-община (например, ранние христиане-ессеи), партия профессиональных революционеров.

2. Под действием внутренних и внешних факторов внутри этой группы идет непрерывный отбор наиболее приспособившихся к данным условиям существования и борьбы.

3. Группа завоевывает себе место под солнцем, занимает определенную территорию в реальном или антропогенном ландшафте, и начинает воспроизводить себя. Это уже зародыш этноса. (Примеры: викинги основывают в западной Европе свои колонии, русы строят крепости вблизи от поселений славян и берут с них дань, большевики захватили власть в столицах в 1917 году и начали распространять своё влияние на остальную Россию; иудеи расселились в городах Хазарии, янки завоевали Дикий запад.)

4. Если этот зародыш распространяет свое влияние (власть) на соседей (этнически близких или далеких), (большую роль в этом играет привлекательная для масс идея социальной или национальной справедливости), то возникает новое государство, а зародыш этноса становится его правящим классом (или его частью).

5. Народ подвергается переработке под интересы новой правящей элиты: часть превращается в рабов, часть выбраковывается, а молодежь проходит интенсивную обработку в духе новых идей. Часто применяется ввоз готового человеческого материала из других регионов и стран: пленные, принудительные и добровольные переселенцы. В новую власть вербуются активные люди из народа и прежней элиты. Через какое-то время внешние, генетические и культурно-языковые различия между правящим классом и народом сглаживаются, но говорить о появлении единого этноса, по крайней мере, до эпохи развитого капитализма нет оснований. При этом часто народ берет на себя название своих «завоевателей». Так славяне стали русскими людьми. Однако в 13–14 веках этноним «татары» к русскому народу не прилип, для него придумали отдельное название – крестьяне (сельские жители составляли 90% населения Орды и России). «Советские люди» в 20 веке заменили национальные названия, но были под конец переименованы в россиян.

6. Со временем число пассионариев среди элиты и народа неминуемо снижается (внешние и внутренние войны, опасные предприятия выбивают в основном их). Все это означает начало нестабильного периода, приводит к распаду этноса (или суперэтноса, – добровольно-принудительного союза нескольких собранных в одно государство этносов) и государства (например, распад Киевской Руси на отдельные княжества), уничтожение или поглощение его соседними этносами с потерей имени, или с передачей имени другому этносу (включение Древней Руси в империю монголов). Часто при этом сохраняются небольшие его остатки – реликты (румыны – от Римской империи, греки – от Византии, белорусы – от древнерусского этноса, современные монголы – от Монгольского этноса 12 – 13 веков, крымские и казанские татары – от ордынцев-мусульман 14 – 16 веков). Иногда при благоприятных внешних условиях могут возникать условия для обновления распавшегося, но доживающего свой век суперэтноса.

Примечание. В случае достаточно высокого уровня пассионарных генов у населения страны возникает феномен нации и национального государства. Последнее характеризуется развитыми демократическими институтами и единством в этнокультурном плане народа и правящих классов. Такая ситуация возникла вследствие интенсивного перемещения генов через сословные границы в Западной Европе в период завоеваний викингов и крестовых походов. Норманны в период набегов на Европу оставляли свои гены, чем подогрели пассионарность европейских народов. С некоторой осторожностью можно говорить о нации новгородцев 12–15 веков, противопоставлявших себя остальной Русской (Низовской) земле. Их генотип был обогащён близким норманнским влиянием: «Новгородцы же от рода варяжского, а прежде были словены». Это же явление наверняка характерно и для других городов Руси, но сельское население было затронуто им в меньшей степени.

В условиях ослабления власти, возникающие спорадически в любом сообществе людей зародыши нового (обновленного) этноса имеют больше шансов расширить свое влияние и даже прийти к власти. В этом процессе велика роль некой Новой Идеи (часто религиозной или прагматической по сути), овладевающей умами людей. Таким образом, на развалинах старого выгоревшего этноса спустя примерно 1000 лет от предыдущего толчка начинается новый этногенез. При этом культура и язык прежнего суперэтноса отчасти сохраняются, что по прошествии времени воспринимается историками как преемственность, часто, однако, иллюзорная.

Соседи и вынужденные свидетели процесса этногенеза (в том числе и части этноса не затронутые до поры) часто становятся жертвами насилия и прочих сопровождающих его эксцессов. Взрывной этногенез всегда выглядит некрасиво, не «политкорректно» и безобразно для окружающих: янки истребляют индейцев, затевают войны с соплеменниками-южанами; большевики громят старую матушку Россию; нацисты преследуют евреев, цыган и вообще всех с «неправильными» черепами, хунвейбины забивают до смерти китайскую интеллигенцию и т. д. Народившийся «ниоткуда» зародыш пассионарности (поначалу это всего несколько десятков или сотен человек) вовлекает в свой круговорот пассионариев из окружающей среды, часто даже выходцев из иного этноса; вербует в свои ряды легко поддающуюся на агитацию молодежь, и таким путем сметает любое враждебное сопротивление. Чтобы обновиться и выжить этнос должен очиститься от всего отжившего и нежизнеспособного.

В нашем случае произошло следующее. В 6–7 веках вдоль побережий Скандинавии и Ютландии шло набухание пассионарности. В 8 веке наиболее активные особи «ушли в Вик», то есть стали свободными искателями приключений и добычи за пределами своего региона – викингами. Постепенно они, разбойники и лихие торговцы, стали оседать на чужих берегах и через фазу рэкета (сбора дани в обмен на безопасность) порабощать другие племена. Подобный процесс происходил во Франции. Там викинги, собирая дань, сначала обосновались в Нормандии, а через некоторое время (овладев французским языком и французским троном) с этого плацдарма захватили почти всю Британию. Восточные викинги также первоначально обосновались в русской Нормандии – Ладоге. И лишь спустя некоторое время продвинулись по речным путям на юг, взяв под свой контроль славянские города (Новгород, Полоцк, Смоленск, Киев).

За несколько веков до того взрыв этногенеза в срединных европейских лесах испытали предки славян, зажатые там враждебными и сильными германскими племенами, с юга теснимые аварами, болгарами, а позже хазарами. Но оставался свободным путь на северо-восток в суровые и малозаселенные реликтовыми угро-финскими народами просторы Восточной Европы. Энергия нового славянского суперэтноса пошла на заселение этих территорий. К моменту встречи со скандинавами она рассеялась: в новых условиях относительно низкой плотности населения действие отбора изменилось, теперь были востребованы индивидуалисты хлебопашцы, не имеющие опасных врагов, живущие небольшими семейными поселениями. Городки славян были невелики и являлись, по-видимому, лишь центрами племенных территорий, скорее патриархально-религиозными, чем административными или торговыми. Они приобретали вес только во время внешней угрозы. Последние восточно-славянские пассионарии погибли в стычках с дружинами Рюрика, Олега, Игоря и прочих русов. Их подросших сыновей русы погнали в захватнические походы на Византию, Хазарию и Закавказье. Основная масса населения стала пластичным материалом для экспериментов русов в области создания государственности, то есть организации на данной территории определенной системы человеческого сообщества, при которой существуют ярко выраженное имущественное неравенство, иерархия подчинения, идеология, а также оговоренные права и обязанности для всех членов. Со временем (в 10 – 12 веках) на основе военной силы дружин варягов-русов возникли примитивные государственные образования, – княжества, города-государства. С прежней племенной обособленностью славян и финнов было покончено. Основная масса населения стала «русскими людьми». Этому способствовало внедрение общей христианской веры и единого славяно-русского (древнерусского) языка.

Во второй половине 12 века где-то в монгольской степи (кстати, гористые возвышенности, леса и реки, а значит необходимое разнообразие ландшафта, там встречаются) среди десятков непрерывно враждующих мобильных племен с полукочевым образом жизни сложились условия процентного роста числа «пассионариев». Первоначально это могло произойти (и произошло) как соединение в небольшой разбойничий отряд всадников не слишком привязанных к своим семьям. Для организации этой достаточно буйной массы нужна была идея – Яса Чингисхана. Выработалась она далеко не сразу. Процесс соединения в Орду шел по нарастающей. Революционная война плавно перешла в завоевательную, но собирание пассионариев и попутчиков (копирующих поведение) продолжалось и дальше. Так как рабочий скот является отчасти заменой рабов-людей, то народы, занимающиеся исключительно скотоводством, более расположены к перенесению навыков рабовладения с животных на людей. К тому же они обычно более мобильны. В этом особенность азиатских государств, созданных кочевниками-скотоводами.

Однако созданная таким путем гигантская Империя долго существовать не могла: большие различия в культуре «покоренных» народов (Русь, Китай, Иран, Кавказ и далее), а также быстрое умножение числа потомков Чингисхана, привели к распаду и отчасти к возвращению в прошлое. Через 150 – 200 лет государства, существовавшие до монголо-татарской революции, в несколько измененном (деформированном) виде появились вновь. От монголов оставались рассеянные гены, кое-где правящие династии, а также военизированная структура общества. Последнее обстоятельство особенно проявилось и даже ужесточилось в Московской Руси в силу того, что монголо-татары получили в лице русского народа уже хорошо обработанный русами материал.

Взрыв пассионарности до некоторой степени можно вызвать искусственно волевым методом. Перенос столицы Орды в Москву и привлечение туда на службу активных личностей со всех окружающих земель на протяжении веков – пример тому. Одновременно с этим соседи и провинция обедняются, что способствует их запустению и дальнейшему подчинению. Массовые переселения людей из вновь завоеванных территорий в ассимилированные районы применялось повсеместно до середины 20 века. Этим, прежде всего, пресекается сепаратизм, тем более что отрыв от привычной среды обитания, неизбежное при этом нивелирование обычаев и других местных особенностей, способствует всеобщему перемешиванию и выработке некого контролируемого властью единого этнокультурного поля. В результате человек оказывается вырванным из своей традиционной среды, оболванен, усреднен и поставлен один на один перед лицом Власти.

В любом обществе, объединяемом государственной властью четко прослеживается некая наиболее численная часть, называемая народ. В русском языке это понятие подразумевает нечто само собой нарождающееся, как сорная трава. Народу с помощью государственной религии (идеологии) и сопутствующей ей официозной культуры постоянно внушаются некие нормы поведения, которые для самой власти не являются обязательными. Без народа никакая власть (правящая элита) долго существовать не может, народ это почва, на которой власть растет и цветет буйным цветом. Сильная государственная власть ставит народ в условия жесткого «естественного отбора», в результате которого спустя уже 2-3 поколения появляется необходимая разновидность людей. Одновременно идет отбор среди властной элиты. Он может происходить различно. Демократические выборы, когда идет отбор среди уже известных кандидатов, возносят наверх людей по их заслугам (возможно и мнимым) и создают более или менее стабильное правление в интересах некого слоя населения реально участвующего в избирательном процессе. (Это может быть, например, монгольский курултай, Новгородское вече, собор «от всех сословий» избравший царем первого Романова, Политбюро ЦК КПСС, или – в наше время – часть населения сознательно участвующая в демократических выборах и т. п.) В ходе же внутриклановых интриг и кровавых разборок выживают правители вполне определенного склада. Не намного лучше обстоят дела при «наследственной передаче власти», так как это всего лишь замаскированный вариант того же самого, просто поле выбора заранее определено и ограничено.

Кроме рабов, воинов и господ могут потребоваться творческие личности и специалисты, дефицитные при недемократической системе. Их привлекают со стороны в качестве пленных или приглашенных за плату иностранцев. Всегда готовы к подобным интеллектуальным услугам представители вездесущего «малого народа».

В завершении этой главы, – важное замечание. Обычные, не пассионарные личности, менее мобильны и более консервативны, они являются носителями традиций, сфера их интересов ограничена «малой родиной». Это фундамент любого этноса, без которого он развалится в одночасье.

Дополнения к главе

1. Не иначе как под впечатлением от легко наблюдаемого Американского феномена, историк Л. Гумилев сделал вывод о генезисе великоросского этноса в 14 веке на территории Московского княжества за счет политики привлечения пассионариев, в том числе и татар, с окружающих территорий. Оттого, якобы, и пошло возвышение Москвы. При этом победа на Куликовом поле, – отправная точка начала отсчета нового российского суперэтноса. Автор не разделяет столь красивой гипотезы. Во-первых, с упомянутой битвой не все ладно, а, во-вторых, вскоре после нее все население Москвы было вырезано войсками Тохтамыша. Позже в летописных историях возникший дефицит людей и воинов списали на якобы огромные потери в ходе мифического сражения москвичей с Мамаем. Таким образом, московско-ордынский этнос времен Мамая почти полностью исчез, с Тохтамыша (Дмитрия Задонского) начался новый отсчет, – вернее продолжение его от иной монголо-татарской (заволжской, половецкой) ветви.

Не считаю себя умнее Гумилева, – он разработал оригинальнейшую теорию, которую нужно изучать и развивать. Просто уважаемый историк жил и работал в более суровые советские времена, отчего был осторожен, и в надежде на публикацию своей работы, высказывался явно с оглядкой. Вероятно, многое в его трудах выглядело бы иначе, будь у него в запасе десяток лет. Например, его явно просвечивающее неприятие еврейства времён Хазарии и Древней Руси, вероятно, является намёком на роль этого народа в разрушении царской России и создания СССР.

2. Обе мировые войны 20 века затевались немецкими и российскими властями. Произошло это ввиду того, что из данных стран, известных своей закрытостью в прошлом, не произошла утечка пассионариев на Американский континент, – туда устремились, главным образом, испанцы, португальцы, французы, ирландцы, отчасти итальянцы. В западной Европе наибольшее сопротивление Германии оказала Англия, сохранившая часть своих пассионариев из-за натянутых отношений со Штатами в 19 веке. Планы создания двух новых великих империй на основе Германии и России (и соответственно двух новых суперэтносов, – арийского и советского) оказались несбыточными из-за лобового столкновения двух Монстров, подорвавшего силы заклятых друзей. Нацистский рейх и Советский Союз промелькнули как досадные эпизоды, – зигзаг истории, по терминологии Гумилева.

3. Позволю себе внести некоторые уточнения в марксистскую «теорию смены общественно-экономических формаций». По Марксу человечество в своем поступательном развитии проходит некие этапы: от первоначального первобытно-общинного человеческого стада, через рабовладение и феодализм, – к капиталистическим отношениям. Причем смена формаций происходит путем революционного скачка, и в разных странах в разное время. Таким образом, некоторые регионы отстают в этом процессе, а некоторые забегают вперед.

Такая концепция исторического развития была удобной для примитивной иллюстрации антагонизма классов (рабы и рабовладельцы-угнетатели, зависимые крестьяне и феодалы, неимущие рабочие и капиталисты) и разжигания классовой борьбы. А также для проповеди неизбежной и притом насильственной смены капитализма, достигшего пика «загнивания» в своей «империалистической» стадии, следующей, более прогрессивной «социалистической» формацией, которая в свою очередь в неком отдаленном будущем (правда не ясно как) превратится в коммунизм, то есть Рай для трудящихся на всей Земле.

Наша поправка состоит в том, что каждое вновь создаваемое государство в своей истории неизбежно проходит все эти этапы. Сначала, как уже говорилось выше, одна группа людей грабит другую (обычно отличающуюся по этнической, расовой, религиозной, классовой, идеологической или по какой-то иной принадлежности), а когда брать уже нечего, начинает принуждать ее к работе по созданию благ. По мере становления государства совершенствуется механизм принуждения людей к подневольному «общественнополезному» труду. «Феодализм» характерен системой религиозной обработки и совмещением принуждения с экономическим побуждением к работе. При «чистом капитализме» главным механизмом угнетения и понуждения являются деньги и полная люмпенизация лично свободных граждан, – наемных рабочих.

Для примера возьмем события, произошедшие на нашей (условно называемой «русской») территории. За последний более или менее описанный историками период (с 8 века) здесь можно проследить существование четырех основных суперэтносов и государств им соответствующих: русские и Русь*, ордынцы и Московское царство, великороссы и Россия, советские люди и СССР. Замечу на первом этапе создания государства правящий класс (варяги-русы, московские ордынцы-татары, «немцы» - европейцы, большевики-интернационалисты) этнически заметно отличался от массы народа еще не затронутого преобразованием. И лишь спустя какое-то время происходило относительное выравнивание этнического типа. Но из-за сословных границ люди власти всегда отличаются от представителей народ. Одновременно они более подвержены генетическим влияниям извне.

Примечание*. Новгородцы изначально имели некоторую особость и сохраняли её до конца 15 века. Поэтому можно говорить об отдельном феномене Великого Новгорода-государства и соответственно народа. Кроме того, выделяется западная часть Руси (Великое княжество Литовское), не в столь заметной степени подвергшаяся влиянию монголов, но ополяченная, – украинцы и белорусы.

Фаза рекета и рабства процветала в начальный период создания государств: варяги (русы) собирали дань с предварительно «усмиренных» славян и других соседей, пленных продавали или принудительно переселяли. То же самое делали в ходе своих набегов монголо-татары в 13 веке.

Феодальный период на Русском севере успел отчасти перейти к следующему «капиталистическому» периоду развития с его некоторыми гражданскими свободами и товарно-денежными отношениями. Этот процесс был замедлен и, в конце концов, оборван в 15 веке «Московской Ордой». В России отброшенной монгольской революцией на 3 – 4 века назад капитализм зародился лишь в 19 веке, но был вновь остановлен в 1917 году.

4. В настоящее время мы наблюдаем хронический дефицит пассионарности у подавляющей массы российского народа. В таких условиях управлять огромной территорией и удержать ее от распада и вероятного поглощения соседями можно только с помощью паутины чиновной бюрократии, которая для своего спокойного существования неизбежно стремится поставить над собой какую-либо разновидность монархии: царя-императора, несменяемого генсека или пожизненного президента-вождя. В такой ситуации недостающие пассионарии набираются со стороны, или являются по своей инициативе (торговцы с Кавказа, рабочие из стран ближнего зарубежья, предприниматели из Китая, Вьетнама, Израиля и других стран). Печальный вывод.

5. По замечанию Гумилева начальная фаза этногенеза помимо ожесточенной внутриплеменной борьбы (тараканы в банке) характерна расцветов поэзии. Викинги и русы – пример тому: скандинавские саги, песни русских боянов дошедшие до нас в северных былинах. Существовала развитая поэзия (на арабско-татарском языке) и в Золотой Орде 13 – 14 веков, – периода становления ордынского этноса. Золотой и Серебряный века русской поэзии 19-го – начала 20-го веков также говорят о становлении нового городского (на основе европейского) субэтноса, частью пропавшего в пылу революционных сдвигов, частью влившегося в советскую интеллигенцию (см. прим. ниже о русской интеллигенции).

6. Процесс этногенеза специальными искусственными мерами направляемый в сторону возрастания пассионарности в просторечии называется фашизмом. Он включает в себя начальный отбор подходящего материала из числа молодёжи и создание условий для его воспроизводства. А также уничтожение непригодного человеческого материала, в том числе путём сведения его до положения рабов. Занимается этим небольшая первоначальная группа единомышленников, собранная под знаменем некой сверхценностной идеи. Эта же идеология (коммунистская, нацистская, сионистская или исламистская) внедряется в умы для оправдания проводимых мер. В «варварских» народах искусственный отбор подменяется «естественным» (гражданская война) в ходе внутренней борьбы за оттенки идеологии. Побеждают (захватывают власть) всегда самые радикальные группировки (большевики-ленинцы, гитлеровцы, маоисты, хамасовцы и т. д.)

7. Снижение рождаемости в развитых странах Мира обычно объясняется занятостью женщин в сфере экономики, появлением у них интересов помимо семьи. Советский Союз по уровню жизни к развитым странам никак отнести было нельзя, но и у нас рождаемость среди русского населения упала к началу 80-х. В США рождаемость даже среди белого населения всё ещё высока, более 2 детей на семью, тогда как в Германии – менее одного! Из этого сравнения можно заключить, что помимо указанных факторов на рождаемость оказывает влияние и нечто иное, по нашим представлениям это жизненная сила этноса, его молодость. Американцы отстаивают свои права, много работают и вследствие этого много зарабатывают, что даёт возможность их жёнам сидеть дома с детьми. В современной России заработная плата составляет 30% от стоимости произведённого, в США этот процент вдвое выше. Если бы русские мужчины вытребовали для себя повышение зарплат в два раза (за счёт снижения доходов работодателей), то их жены могли бы не работать так много как сейчас, а, следовательно, в детородном возрасте занялись своими природными устремлениями. Правда, заметная часть женщин даже в случае материального благополучия не хочет сидеть дома, этот нарастающий эгоизм означает деградацию этноса, его старение и скорый кризис.

2. Всемирный этногенез

Эта глава посвящена краткому обзору наиболее крупных и активных суперэтносов известных по истории последних тысячелетий.

1. Античный (эллино-римский) суперэтнос, как и большинство этносов тех далеких эпох, зародился в воинской среде городов-государств (в данном случае – Пелопонесского полуострова). Со временем он распространился по всем просторам созданной им вдоль побережья Средиземного моря Римской империи. Поначалу только часть население городов этой империи (правящий класс, владевший языком, реализовывавший соответствующую культуру и верования) звалась римлянами. Со временем это название перешло на почти все этнические группы Римской империи. С падением Рима под ударами германских племен в конце 5 века древние римляне исчезли совершенно, уступив место западноевропейскому суперэтносу. (Как и славяне, германцы появились в начале 1-го тысячелетия – эпоха Великого переселения народов, – достигнув пика своего этногенеза в 5–6 веках.) Произошло это не сразу после падения Рима, а спустя некоторое время, когда биологическая энергия новых народов заселивших Европу пошла на убыль, а на севере Европы тем временем не набухла новая пассионарность. Восточной части Римской империи (Византии) удалось избежать участи Рима, ее стареющий этнос сумел переродиться в новых ромеев – греков, оказать сопротивление многочисленным врагам, и просуществовать еще тысячу лет (см. ниже). В период вызванного политическими интригами иконоборчества (726 – 844) авторитет Византии упал, между ней и генетически обновленной норманнами Западной Европой наметился этнический, политический и религиозный раскол, завершившийся крестовыми походами.

Приведу интересные и поучительные для нас примеры. Государство Дакия после захвата Римом стала называться Румынией, то есть «Римской». Позже она вместе с древней Элладой оказалась в составе Византийской империи, правящий класс (и этнос) которой звался «греками». Так румыны стали православными христианами, а в Греции вместо белокурых эллинов проживают смуглые греки (смешение славян, иудеохристиан и других малоазийских народов).

2. Западноевропейский суперэтнос складывается во второй половине первого тысячелетия на развалинах западной части Римской империи, в условиях формирования разновидности христианства латинизма в старом имперском центре Риме. Вскоре после своего зарождения он бурно заявил о себе крестовыми походами 1096 – 1204 годов. По мнению автора (да и не только его) пассионарные гены были принесены в Европу норманнами в 8 – 9 веках. Действительно, наблюдаемый этногенез здесь начался в период набегов викингов и при том исключительно в прибрежных областях: север Франции, северо-запад Германии, Испания. (Отчасти, правда, это был ответ на атаки пришельцев с севера: перед лицом угрозы шла мобилизация сил оставшихся пассионариев.) Важнейшую роль в этом явлении сыграли анклавы викингов в Нормандии, Сицилии и Киевско-Новгородской Руси. Пассионарность от них распространилась на соседние территории, став причиной обновления и создания новых этносов. Нормандский «француз» Вильгельм-Завоеватель, – особенно известен и отлично иллюстрирует дело. Сицилийские норманны помогли Папе Римскому восстановить пошатнувшееся влияние и укрепить христианство в Европе. В результате этого процесса «вдруг» появились первые нации: французы, немцы, британцы, итальянцы, испанцы, шведы. Все они оказались эластично связаны христианской верой. Сюда же примкнули поляки (скорее всего польская элита – шляхта – была германского или даже скандинавского происхождения) и, по многим признакам, древние русы. Отпадение Руси от западноевропейского суперэтноса произошло в 13 – 15 веках после гибели большей части древнерусского (городского) этноса.

Средневековое рыцарство (правящий класс европейских государств) в основе своём состояло именно из потомков норманнов. Часть рыцарей была объединена в политические и религиозные ордены, просуществовавшие до 16 века, – времени угасания этнической энергии скандинавского толчка. После чего единый западноевропейский суперэтнос стал распадаться. Начались спонтанные попытки его возрождения. Одной из первых можно считать Великую Французскую революцию. Наполеон выплеснул накопившуюся и оттого разрушительную для самой Франции энергию во вне, – в завоевательные (с точки зрения пассионариев освободительные) войны. В 1806 году его пассионарная армия разбила войско одряхлевшей «Священной Римской империи» (Германского государства просуществовавшего около 1000 лет). Затем был неудачный восточный поход, – столкновение с еще достаточно молодым Российским суперэтносом, возглавившим все противодействующие французам и их союзникам реакционные силы Европы. Взрыв этногенеза был затушен, но круги на воде ещё долго расходились и сыграли определённую роль в судьбе государств.

Следующей попыткой в этом направлении было внезапное появление в 20-х годах прошлого века сразу в нескольких странах Европы (Италия, Германия, Испания, Англия, Сербия и др.) крайней формы национализма – фашизма. Это движение опиралось на достаточно вздорную идею противоборства «мировому еврейскому господству». Произошло лобовое столкновение молодого фашизма с не менее молодым на тот момент большевизмом (российский вариант коммунизма). Результаты общеизвестны. К настоящему времени пассионарный материал Европы и России в основном выгорел, все империи основанные европейцами (Британская, Французская, Испанская, Германская, Австрийская) распались. Бывшие метрополии постепенно оккупируют выходцы из бывших колоний, появляются признаки угасания (реформация и расколы, рост эгоистических настроений, низкая рождаемость, снижение инициативности).

Примечания.

* Пассионарные рыцари-крестоносцы вопреки расхожему у нас мнению продлили существование Константинополя. Долгое время их города-крепости в восточном Средиземноморье отвлекали на себя удары мусульман, а 20-тысячная колония в самой столице Византии до конца оказывала сопротивление осаждавшим город туркам.

* Через два десятка лет после поражения нацистких пассионариев их дети затеяли новую борьбу за власть, но уже под другими идеями (смесь хиппи и коммунизма), – эпоха террора RAF – «Красной Армии». Как видим, кое-какой пассионарный материал в Германии ещё есть, но его хватает главным образом на тихую ненависть к иностранцам.

3. Иудейский суперэтнос. Евреев можно считать суперэтносом ввиду того, что еврейский народ представляет собой не один десяток этнических групп, отличных по внешности, исторической судьбе, месту проживания и отчасти по языку, культурным традициям, но связанных между собой общей религией и, вероятно, более или менее выраженным антисемитизмом со стороны других народов. Иудейский суперэтнос издревле приспособился жить среди других этносов, в созданном ими антропогенном ландшафте, занимая в нем определенные частично свободные ниши. (По определению Гумилева евреи – «блуждающий этнос». Нечто подобное представляют и цыгане, занимающие совсем иные ниши в чужих для них этнических государствах.) При удачном стечении обстоятельств евреи занимали место правящего класса. Так было в Иудейском царстве Соломона 3 тысячи лет назад. Через пять веков энергия значительно рассеялась, иудеи попали в рабство. После вавилонского пленения активная часть иудеев вернулась в Палестину и создала здесь своё рабовладельческое государство. Остальные предпочли сохранить привычную жизнь в Персии. Прошло несколько веков, Рим захватил Палестину. Иудеи вновь раскололись. Часть приняла эллинские порядки и расселилась по городам Империи, занялась торговлей. В Палестине тем временем появились различные очаги сопротивления и религиозных исканий. Некоторые из этих группировок и общин (в частности, секарии и последователи Иисуса) придерживались радикальных на тот момент религиозных взглядов, их можно считать зародышем обновленного иудео-христианского этноса.

Ранние христиане были типичными пассионариями: ради распространения своей веры они вели активную проповедь среди всех народов, поднимали восстания, шли на муки и смерть. После упорной борьбы, полного разгрома Иудейского государства (во 2-м веке) произошло окончательное расселения еврейского народа по просторам Римской Империи. Последователи и потомки иудео-христиан вербовали новых сторонников из пассионариев других народов, продолжали борьбу, но уже новыми «подрывными» методами. В конечном счете, потеряв много своих неистовых приверженцев, они одержали духовную и политическую победу. В 313 году Римский император Константин в условиях бесперспективной борьбы на два фронта (с севера напирали варвары) принял их сторону. Рим это не спасло, пришлось перенести столицу на восток, но Константинополь до 9 века оставался центром всей (в том числе и западноевропейской) христианской культуры.

Христианство, став государственной религией, стало проповедовать ненасилие, отмежевалось от иудаизма и иудеев. В христиане стали «записываться» прагматики и прочие «чуждые» элементы: давно уже непассионарные эллины, целые племена и народы Европы. Всё это способствовало падению Древнего Рима под ударами варваров. Кроме того, христиане, избавившиеся от «евреев-предателей» в своих рядах, вместе с водой выплеснули пассионарного ребенка! И таким образом наступательный порыв ранних христиан, обеспечивавшийся не в последней степени притоком пассионарных еврейских генов, к концу 4-го века иссяк. Глубокому этническому обновлению подверглась лишь восточная часть империи географически более близкая к региону раннего христианства. Византийским грекам (первые века они мало чем отличались от ранних иудео-христиан) удалось сохранить «чистоту христианской породы» за счет борьбы и размежевания в теологических вопросах (Никейский собор и др.) с различными сектами и ересями, тем самым, поддерживая накал этногенеза.

Иудеи, разошедшиеся с христианами, тем временем подновили свое традиционное вероучение, в 1–3 веках появились их новые книги Талмуд и Каббала. В замкнутых городских еврейских гетто Вавилона (куда бежали многие их сородичи с запада) в начале первого тысячелетия шел подспудный процесс очередного еврейского этногенеза, в результате которого евреи стали вновь движущей силой тогдашнего Мира от Кордовы до Пекина. В начале 6 века евреи разбежались из Персии, охваченной гражданской войной. Некоторые, став скотоводами (будущие караимы), нашли приют в молодой Хазарии (государстве тюркских и северокавказских народов со столицей Итиль в дельте Волги), ортодоксы-талмудисты осели в Византии и занялись торговлей. Остатки персидских иудеев в 8 веке, преследуемые мусульманами, бежали прямиком в Западную Европу.

В конце 8 века, когда византийским евреям приказали креститься, они, не желая терять своей особости, и в надежде сохранить контроль над выгодной международной торговлей (Восток–Запад), перебрались к своим хазарским собратьям, и вскоре пришли к власти в Хазарии. Здесь они столкнулись с русскими викингами, и стали использовать их в своих целях. Одни грабили и подчиняли, другие с выгодой сбывали награбленное. Главной статьей русского экспорта 8–10 веков были славянские пленные-рабы. Иудейские торговцы с выгодой перепродавали их в далекие страны. Особенно ценились на восточных рынках светловолосые женщины, – в 1000 раз выше стоимости хорошего меча. Ситуация в Киевской Руси того времени весьма любопытна и плохо отражена в летописях. Можно утверждать только, что сотрудничество такого рода шло с Русью до времен князя Святослава, который по общепринятой версии разгромив Хазарский каганат, избавился от ставших излишне докучливых хазар. Куда подевались хазарские евреи, не вполне ясно.Известно, что в Киеве существовала колония богатых торговцев иудеев, киевского правителя той поры называют на хазарский манер каганом, а князь Владимир накануне «крещения Руси» был явно знаком с иудейской верой. Скорее всего, в Киеве тогда существовала синагога. Очень возможно, что когда Святослав погромил Хазарию и формально присвоил власть над ней и ее данниками, он принял титул великого кагана хазар и перенес столицу государства в Киев. Вероятно, уцелевшая еврейская знать перебралась следом. Разрушать сложившуюся и прибыльную торговую систему, бороться с еврейскими купцами, ему, воину и язычнику до мозга костей, было не с руки. Он лишь хотел более выгодного для себя перераспределения прибыли.

Международная еврейская торговля 8–14 века подготовила накопление капитала и зарождение капитализма. Скитания и рассеяние способствовали развитию у евреев склонности к торговле, ростовщичеству и накоплению богатств в виде золота и драгоценностей, которые легко спрятать и унести с собой в случае опасности. Богатая еврейская верхушка с помощью своих капиталов всегда пыталась оказать влияние на политику стран, где имелась заметная еврейская диаспора. Часто в результате этих попыток евреев изгоняли или дискриминировали в правах. Недовольство местного населения вызывало также засилье евреев на выгодных должностях требовавших особых знаний и навыков. В России 16–17 веков, например, евреи откупали производство и продажу государственной водки. Дело в том, что даже бедные евреи уделяли особое внимание обучению своих детей наукам и редким ремеслам, так как знание в отличие от любой другой ценности невозможно похитить или потерять. В силу этих и многих других причин евреи всегда участвовали во всех революционных начинаниях происходивших в Мире. Не удивительно, что с открытием Нового света евреи двинулись туда. У истоков создания Соединенных штатов стояла группа еврейских интеллектуалов. Некоторые (например, еще Колумб) рассматривали Америку как «землю обетованную» этой нации. Сейчас в США проживает половина всех евреев Мира. Им принадлежит значительная часть богатств и власти в этой стране.

В 18–19 веках начинается новый этап иудейского этногенеза. В основе его многие усматривают появление идеи Мирового Коммунизма, легко воспринятой частью космополитического по своей природе еврейства как переосмысленное мессианство. Сторонники этих и близких идей составили костяк многих левых партий и движений начала 20 века. Как обычно это случается, в орбиту нового этногенеза включились пассионарии из других этносов, в том числе российского.

Часть европейских евреев оказалась в западных губерниях России после раздела Польши. Переселения их в центральные районы страны было запрещено. При Александре Втором евреям было частично разрешено жить помимо черты оседлости. После 1882 года (убийства царя и объявления чрезвычайного положения в стране формально так никогда и не отменённого) их стали загонять обратно, что вызывало естественное недовольство царским режимом и увлечение идеями революционного переустройства.

Зародыш «коммунистского» этноса сыграл важнейшую роль в гибели Российской Империи и создании Советского государства. Ленин и Троцкий, захватив власть в России (кстати, их роль в Русской революции сильно преувеличена: народные комиссары, продотряды, «враги народа» и прочая чрезвычайщина появились до них), намеревались использовать ее человеческие и материальные ресурсы для победоносной Мировой революции. Но, в конечном счете, проект потерпел крушение. За необузданные амбиции переустройства Мира евреи поплатились «Катастрофой Европейского еврейства». Половина всех евреев была истреблена нацистами, а в СССР многие из них подверглись репрессиям. Со всех мест в государственной иерархии (от Политбюро и ГБ до творческой и даже отчасти технической интеллигенции) их потеснили выходцы других национальностей Советской империи. Послевоенная Европа, желая навсегда избавиться от беспокойного народа, нашла решение еврейского вопроса, – канализировала его энергию в сионистское русло. Начался процесс «воссоздания» еврейского государства в Палестине. Советская карикатура этого явления – Еврейская автономная область в Сибири.

За счет чего евреи на протяжении более чем двух тысячелетней истории сохраняют свою особость, и при этом остаются на острие всех важнейших социально-политических и экономических течений? Ответ очевиден: в их среде идет непрерывный процесс жесткого отбора, приспособление к непрерывно меняющимся условиям существования. Выживают самые хитрые, живучие, разносторонне умелые, встроенные в свою этническую корпорацию, овладевшие редкими востребованными навыками. В библейском 40-летнем вождении Моисеем своего народа по пустыне, мы видим начальную фазу иудейского этногенеза, после чего с новыми силами иудеи возвратились на свою «историческую родину» (в чём есть некоторые сомнения) для создания государства. Иначе говоря, крепкие молодые иудеи с пламенем в очах явились в Палестину, и, сделав побежденных своими рабами, заняли место правящего класса.

Хочу сразу отвести выдумку о «мировом еврейском заговоре». Всё происходившее есть результат взаимоотношений (столкновений) этносов находящихся на разных этапах своего развития. При этом любой, даже самый, казалось бы, безынициативный реликтовый этнос при некоторых обстоятельствах может начать обновление и со временем занять лидирующее место среди других народов. Для этого он должен, сохраняя свою самобытность, культуру, язык и историческую память, пережить «безвременье и угнетение» со стороны соседних более активных в данный момент этносов, и взять исторический реванш. Правда, при этом нужно быть готовым к жертвам, часто несопоставимым с полученными выгодами. Пример тому – сама история еврейского народа.

Гитлеровские преследования евреев стоят в ряду жестких внешних факторов выживания. Замечу, что советские концлагеря не играли такой сомнительной «положительной» роли: попадали в них по «классовому» (отчасти пассионарному) признаку, тогда как немцы уничтожали всех евреев без разбора.

4. Исламский суперэтнос ведет начало от завоеваний Мохаммеда и его последователей в середине 7 века. В этот период возникают могущественная империя Арабский халифат. Зарождение пассионарности мы видим еще в 6 веке на Аравийском полуострове. Здесь шла продолжительная межплеменная война, завершившаяся объединением под знаменем новой религии в арабский этнос. По многим признакам, первые арабы являлись ответвлением иудеев, по-своему приспособивших идеи Ветхого завета к нуждам азиатов-кочевников. Далее были завоевательные походы и принудительное обращение в Ислам (Персия, Сирия, Средняя Азия, Египет (именно ими создана блестящая культура Мусульманского мира); столкновения с христианскими государствами (Армения и Грузия – 654 год, Испания – 712 год), население которых становилось гражданами второго сорта этой огромной разноплеменной империи. Однако набухающая пассионарностью викингов Западная Европа, обновленная и все еще крепкая Византия, молодая Хазария и Великий Китай с соседями, каждый на своем фронте борьбы, во второй половине 8 века остановили напор молодого мусульманского суперэтноса. Произошло так в первую очередь по причине быстрого выгорания пассионарного материала в непрерывных войнах и внутренних (религиозных) конфликтах. К 16 веку энергия этого толчка окончательно снизилась до критического уровня, прежде высококультурные Исламские государства стали отставать от Западной Европы, идея теряла сторонников. (Именно в это время произошел отход от мусульманства московских ордынцев – правящего класса России. Ныне от них остались лишь реликтовые группы татар: казанских, московских и других, наряду, с финно-угорскими народами вошедших в русский суперэтнос.) После этого мы видим осколки былого могущества, враждующие между собой государства, раскол на шиитов и суннитов усугубляет дело.

Последние десятилетия исламский мир переживает нечто вроде нового взрыва этногенеза. На это указывает рост численности населения и появление среди мусульман экстремистов-пассионариев, ставших питательной средой международного терроризма. Произошло это по причине установления коротких связей с развитыми странами Мира, откуда (в значительной части в обмен на нефть) поступает некоторая подпитка в виде достижений технологий 20 века: лекарства, оружие, информационные структуры. С падением пассионарности и ослаблением «изнеженной» послевоенным преуспеванием Европейской цивилизации (эгоистическое снижение рождаемости среди европейцев привело к появлению рынка низкооплачиваемых рабочих мест), мусульмане стали осваивать новые территории, главным образом в традиционно христианских странах Европы и Северной Америки. Массовое соприкосновение культур порождает непонимание, зависть и ненависть. Начало этого процесса этногенеза можно усмотреть в победе Исламской революции в Иране 1979 года и близких по времени событий в соседнем Афганистане. В какой-то мере это явление могло быть следствием появления в Палестине амбициозного и до некоторой степени уже инородного в данном регионе мира государства Израиль. Попытка СССР удержать Афганистан в орбите своей политики провалилась. «Вдруг» народившиеся радикалы из Талибана в 90-х годах вплотную приблизились к границам распавшейся империи. От этой головной боли (вербовка воинов Ислама шла уже в Поволжье) ослабевшую Россию и ее ненадежных союзников в регионе (новых среднеазиатских ханов-президентов) спасло только вступление в войну США.

В настоящее время мы видим попытку реанимации (возрождения), – группа радикальных исламистов объявивших Западу и России Третью Мировую войну представляет собой зародыш нового этноса. Время покажет, станет ли он обновленным исламским суперэтносом. В любом случае опасность для России и её суперэтноса, находящихся на трудном переломном этапе своей судьбы, очень серьезная. Экстремисты подталкивают Мир Ислама к тотальному противостоянию христианской цивилизации, от которого обе стороны могут понести невосполнимые потери и даже погибнуть. Время работает на них. Опасными симптомами этого является массовое принятия ислама американскими темнокожими и пока ещё достаточно единичные случаи – этническими русскими.

11 сентября 2001 года Штатам и всему Западному миру была объявлена тотальная война. Американцы с одобрения союзников решили нанести ответный упреждающий удар по странам, на территории которых имелись военные базы террористов и которые, в сущности, являлись и являются благодатной почвой для них. Решение воевать на чужой территории обычными армейскими средствами, было оправдано по многим причинам, в том числе и тем, что после ввода войск Западной коалиции в этот регион стали стекаться экстремисты со всего Мира. Однако данной ситуацией союзники воспользовались не в полной мере. Европейские страны даже после терактов в Лондоне, Мадриде и других городах так и не смогли осознать величину угрозы.

Первым был выбран Афганистан, и с ним удалось вроде бы быстро совладать, правда, предполагаемый лидер и организатор терактов до сих пор не обезврежен. После этого встал вопрос о следующей цели для атаки войск союзников. Ясно, что гнездо врагов США находится в Иране, но серьёзного повода для нападения на него не было. Поэтому была предпринята оккупация соседнего Ирака. Его лидер-изгой, часто теряя чувство реальности, болтал лишнее, а, кроме того, имел прошлые грехи: бомбардировка Израиля ракетами, травля газом собственного населения, нападение на Кувейт, угрозы оружием массового поражения (правда, как оказалось пустыми). В Ираке американские военные совершили просчёты: скандал в старой хусейновской тюрьме Абу-Грейв, недооценка необходимого для операции количества оккупационных войск и как следствие неспособность справиться с начавшейся гражданской войной. В результате чего наведение порядка затянулось и вызывает критику во всём Мире. Однако в реальности действия властей США обеспечили предотвращение продолжения терактов на своей территории. Чего не скажешь о странах Европы, но это уже говорит в основном о слабость их народов в сравнении с пассионарной Америкой. Результат на сегодня такой: половина стран Мира оказалась так или иначе вовлечена в войну. Если организаторы терактов хотели этого, то они добились своего. Экономика США напряглась, но пока выдерживает. Главная их ошибка, – оглядка на общественное мнение и потеря времени и темпа. Для достижения результата интервенция на Восток должна была бы быть вдесятеро более мощной. После перемен в Белом доме начнётся вывод войск, повторение ударов террористов, и новая вспышка войны, но при этом Россия из союзника (пусть и пассивного) может стать противником США.

5. Варяги-русы перебили последних славянских пассионариев и возглавили Русское государство. К 13 веку их гены разошлись среди всех слоев сообщества (исключая сельское население некоторых окраин). Это привело к развитию городской демократии и к распадению территории на отдельные княжества-земли. Монголы повторили трюк своих предшественников, и стали во главе обновленного государства – Великой России. Автор ведет начало нынешнего российского суперэтноса от московских ордынцев 13–14 веков, получавших подпитку биологической энергии от монголов. Осевшая на Руси пасионарная Орда, к 17 веку постепенно рассеяла свои мятежные гены в значительной части народа, в результате чего разразилась Смута. В русских людях соединились азиатское и североевропейское начала. Активные личности перемололись в непрерывных войнах (в том числе внутренних гражданских) и самоистребительных репрессиях (в частности, церковный раскол). К 18 веку пассионарный порыв рассеялся и иссяк, власть перешла к пассионарным выходцам из Западной Европы. Эти человеческие атомы заполняли свободные места в механизме власти возникшей в новой северной столице, но не меняли его устройства. Пётр создал свою «Немецкую Орду» из элементов европейской цивилизации. К 20 веку они «состарились» вместе со всем западноевропейским суперэтносом, и были с треском изгнаны, а в значительном числе и уничтожены.

Пришедшие им на смену экстремисты большевики (не по тому, что их было больше, а потому, что они хотели большего) были новыми истинными монголами. Зародились они от гремучей смеси инородцев-интеллектуалов и глубинных необузданных страстей, таящихся в наполовину азиатской русской натуре. Партия профессиональных революционеров-ленинцев была зародышем нового суперэтноса. В её среде шла жестокая борьба за выживание с внешними и внутренними врагами, при этом выживали (оставались в партийном движении) только самые отъявленные ловкачи и бандиты. Первоначально они действовали не только в России, но и во всей Европе. Но именно в России они нашли приложение своим навыкам в полной мере. Случилось так потому, что и в мирное время народу у нас жилось туго (нацменов к тому же ограничивали в правах), а во время бесперспективной затянувшейся войны терпение людей подошло к концу, царизм окончательно себя дискредитировал, да и агитаторы всех мастей не дремали. Захват большевиками власти в октябре 17 года был предрешён, так как реально это была единственная сила готовая к применению любого насилия, которое идеология оправдывала интересами трудящихся классов. Структура их партии явилась готовой матрицей устройства нового тоталитарного государства.

Выискивать и приводить примеры евреев в советской элите 20–40-х годах прошлого века не имеет смысла. Это делалось многократно. Сделаю лишь пару замечаний. Нерусских было особенно много среди верхушки чекистов, что неудивительно, – репрессировать людей иного рода-племени всегда несколько легче. Очень любопытно, что жёнами многих Советских руководителей были еврейки. Некоторые видят в этом еврейское проникновение во власть. Но, скорее всего, подобными семейными союзами создавалась порода потомственных партийцев-большевиков, роднившихся внутри своего узкого партийно-чекистского клана. Не удивительно, что евреем по отцу оказался шеф КГБ и Генсек КПСС Ю. Андропов. (Кстати, евреем из небедной семьи был товарищ Че-гевара.)

Революция и ее следствия (войны, террор, голод, эмиграция) основательно «почистили» и без того уже обедненный генофонд русского народа. Да и сами большевики первого призыва (в значительной степени еврейские пассионарии) подверглись прополке и уничтожению в ходе перманентного переворота товарища Сталина, последовавшего за провалом идеи Мировой революции, закончившегося Халакостом. Остались самые живучие – серенькие дворняги, которыми по Византийской традиции правят разноплеменные, но ещё достаточно «пассионарные», часто мимикрирующие под русских патриотов, пришельцы со стороны. У наших записных патриотов всегда папа юрист, мама русская, а сам он в лучшем случае родом с Кавказа, Прибалтики или ещё какой окраины бывшего СССР.

Последние годы всех жителей России обозвали расплывчатым прозвищем «россияне», которое можно расшифровать как гражданство России, но никак не этническую данность. При этом из «демократических» соображений из документов убрали пункт о национальности, в результате все (особенно представители органов) стали особо внимательно присматриваться к внешности, выискивая в ней неславянские черты. Реальный русский суперэтнос (в него, кстати, нужно включить татар и большинство других «малых» народов России) в настоящее время распадается по территориально-национальным границам и конфессиональным трещинам.

6. Нынешнюю китайскую империю (как и Россию) автор выводит от момента завоевания Китая монголами в начале 13 века. Правда, в конце 14 века китайцам вроде бы удалось избавиться от «окитаевшихся» завоевателей (в России это случилось намного позднее и не столь ярко), но система жесткой власти созданная ими процветает до сих пор. Официальная китайская история не чурается признания многократных фактов смены правящих династий, – из числа выходцев различных соседних государств и племен. Явления этногенеза ныне наблюдаются в Китае (точнее, в его крупных восточных городах). Вызваны они не в последней степени пассионарным толчком со стороны СССР, откуда в Китай перекинулся революционный пожар, здесь он нашел пищу, поддержку и понимание. Многолетняя гражданская война под руководством Мао (1927–49) выковала Китайскую Красную армию – военизированную партию-орду – ставшую основой нового китайского суперэтноса. Ей удалось отвоевать и удерживать за собой часть территории Китая. В1939 году эта Орда состояла из 900 тысяч воинов, плюс, 2 млн. ополченцев. После взятия Пекина и утверждения власти нового «императора» начался террор, продолженный в 60-х годах уже против всех мало-мальски образованных людей одурманенной революционными цитатами молодёжью. Распоясавшихся хунвейбинов усмирила только армия. Ныне бешено развивающаяся экономика Китая в заметной мере питается разлагающимся трупом СССР.

7. Самым молодым и самым активным в настоящее время является североамериканский суперэтнос. Он выделился в 15–18 веках из западноевропейского (и отчасти иудейского), его начальную точку отсчета можно видеть в момент провозглашения независимости государства нового типа – союза штатов (республик) во главе с выборным правителем – президентом (1776 год). Взрыв этногенеза был вызван притоком пассионариев со всего Старого Света и борьбой их за выживание на необжитых просторах среди враждебного окружения. При этом из-за нехватки женщин они первое время часто брали в жены представительниц других рас. Зародыш нового этноса назвали «янки». В своей истории Штаты не избежали рабовладельческой фазы: так как коренные жители Америки – индейцы – в виду своей немногочисленности и воинственности оказались не пригодны на роль рабов, таковых завозили из Африки. США называют теперь новой мировой империей. По многим признакам это так. Развитие высоких технологий, перенос грязных производств за пределы своей территории, использование дешевой рабочей силы «неоколоний». Вмешательство (в том числе и военное) в дела других государств и регионов, говорит о кровных интересах (сырьевых, политических и стратегических). Усиливающаяся расовая разобщенность могут создать (и уже создают) проблемы в ближайшей судьбе этой супердержавы и мировой империи. Однако ее кризис может стать кризисом для всего цивилизованного христианского Мира.

Почему в Южной Америке в отличие от Северной не произошло образование единого государства и относительно единого суперэтноса? Сюда, как и на юг США прибывали в основном уже готовые властвовать и управлять европейские аристократы. Так как здесь до прихода белых уже существовали государства, то существовал и народ, – население привыкшее быть управляемым. В связи со сказанным можно заметить, что гражданская война между северными и южными штатами носила этнокультурный характер. До нее Союз Севера и Юга был вызван только географической и языковой близостью. Когда на Севере США зародился и осознал себя новый этнос янки, противоречия обострились, и поражение «чисто белых» потомков выходцев их Старого света было уже вопросом времени. После этого победоносные янки отхватили кусок Мексики, но, встретив отпор со стороны почти как они молодого мексиканского этноса, остановились на достигнутом.

3. «Опиум для народа»

Для завоевания власти над людьми наиболее хитрые (дальновидные) из них выдвигают разнообразные идеи вроде бы объясняющие несправедливости, происходящие в мире. Это могут быть идеи коммунистические, религиозные, националистические и прочие. Людям обещают, что если такую идею реализовать, то жизнь для них (или их потомков) станет лучше, то есть, они будут меньше трудиться и больше иметь удовольствий, хотя бы в ином мире. Под гипнозом идей люди идут за своими вождями, строят баррикады, голосуют как тем надо, жертвуют собой и работают даром, а значит, подчиняются, постепенно начиная обслуживать чьи-то личные интересы. Со временем идеи умирают, так как люди неизбежно перестают в них верить, но некоторые успевают превратиться в идеологии, подкрепляемые силой, страхом и великолепием храмов прославляющих мертвых богов и живых кумиров.

Религии возникают на основе верований ограниченной небольшой группы людей. Они включают в себя сказания о древних героях-основателях (например, известные нам ныне как сказки «Мифы древней Греции» когда-то являлись языческой Библией), начала морали (подходящей для уровня развития данного человеческого сообщества), набора обрядов и табу. Все это необходимо для препарирования психики, закладки в нее определенных стереотипов поведения, способствующих управлению людьми. Дальнейшее распространение и развитие идеологии (в том числе и, прежде всего, религиозной) обусловлено социально-политическими причинами. Это было бы не так уж и плохо, при условии заложения в идеологию гуманитарных основ, направленных на сохранение человеческого общежития. Плохо то, что все люди никогда не становятся приверженцами проповедуемой им (или ими) идеологии. Еще хуже, если двурушничают люди власти. Дабы избавить себя от накладываемых ограничений, они часто допускают в своем кругу некое тайное знание для посвященных. Часто это просто циники и приспособленцы в эпоху снижения пассионарности.

Для многонациональных централизованных государств (империй) первого тысячелетия нашей эры на основе учения иудейской сектыранних христиан были выработаны так называемые мировые религии. Выбор был сделан по нескольким причинам, в частности, первоначальное отсутствие строгой обрядности и конкретного письменного канона давали простор для трактовки. Евангелия, как известно, являются достаточно противоречивыми поздними сборниками воспоминаний и явных преувеличений, к тому же подвергшихся в последствии подтасовке. Не мудрено, что в христианском вероучении появилась удобная для внедрения в сознание народа рабская проповедь непротивления власти, противоречащая духу деяний самого Иисуса.

В 10 веке вопрос о государственной религии встал и перед создателями древнерусского государства. К этому времени часть дружинников и купцов из окружения Киевского князя уже крестилась, по традиционной версии в самом Константинополе. Однако по многим признакам эта группа новообращенных принадлежала к невизантийской ветви христианства, скорее, западной, но вряд ли римского образца. Забавно выглядят попытки князя Владимира создать собственную религиозную систему. Для этого были привлечены несколько популярных славянских и, видимо, не славянских божеств, во главе которых поставили Перуна, – воинственное божество части наемных варягов-балтов, набранных для победоносного похода на Киев. Однако этот наскоро составленный пантеон просуществовал очень недолго, успев лишь подарить будущих первых русских святых, – двух варягов-христиан, принесенных в жертву кровожадному идолу. Скорее всего, такая практика встретила острое недовольство руссов-христиан, и Владимиру пришлось сделать поворот на 180 градусов. Не долго думая, он осадил Херсонес, и после его сдачи вывез оттуда к себе в Киев церковные ценности, реликвии и попов. Священники эти на тот момент были в некоторой оппозиции к Константинопольскому патриарху, что вполне согласовалось с общим настроем тогдашних русов.

Примечательно, что первым покровителем Руси стал святой Климент, – Римский первосвященник, казненный в Херсонесе в начале 2-го века, в последствии канонизированный. В конце 11 века его оттеснил более симпатичный русским святой Николай, – опять же более почитаемый в западной Европе, нежели в Византии. Интересно также почитание в древней Руси ирландского миссионера Виргилия. Среди древнерусских святых наряду с Кириллом и Мефодием, которых также нельзя считать безусловными приверженцами греческого православия, были: чешский святой Войтех и скандинавы Магнус, Канут, Албан, Олаф, Ватулф. В общем, и в христианском пантеоне (как ранее в языческом) наблюдается смешение стран и народов. Все это и многое другое (см. «Падение Перуна» А. Кузьмина) говорит о том, что в домонгольский период Русская церковь не являлась, безусловно, греческой византийского обряда. (Следует отметить, что разногласия между церквами в тот период не были столь велики.)

Кстати, слово церковь и многие другие основные русские церковные термины, – немецкого (западноевропейского) происхождения. Например, алтарь, агнец, поп, пастырь, пост, крест. То, что изначально прижились именно они, а не греческие аналоги, – знаменательный факт. Вероятно, христианство древних русов являлось каким-то западным вариантом, принесенным с севера Европы. Лишь спустя много десятилетий, а скорее и веков (во времена Орды?), постепенно произошел поворот в сторону восточного византийского варианта христианства, с последующим улучшением его в рамках Русской православной церкви, где, в частности, тезис о покорности был доведен до совершенства. Таким образом, весьма вероятно, что столкновения на территории Руси в 13 – 15 веках, в частности между Москвой и Новгородом, носили религиозную окраску. Глухие свидетельства этого есть даже в исправленных летописях.

В создании Ордынского государства участвовали две основные этнически отличные группы людей. Для надежного разделения военно-служивого сословия и остальной массы народа использовался простой прием: для татар в качестве религии был выбран допускающий многоженство Ислам, это способствовало быстрому восполнению военных потерь.

Монгольские ханы, являясь на Русской земле инородным элементом, и оттого до поры чувствую себя неуверенно, всячески поощряли русскую церковь, и за то имели в ее лице своего верного помощника в деле укрепления власти. Временами они видимо даже полностью передавали местное управление московской митрополии. Таким вот образом, в 14 веке церковь стала корпоративным феодалом. Монахи, освобожденные от работ (их обеспечивали всем необходимым прикрепленные к монастырям крестьяне) составлялись в боевые дружины. Монастыри, освобожденные от налогов, усилились экономически, отмечается их распространение на глухие окраины севера. В военном отношении они представляли собой крепости. Так в 14 веке появилась Святая Русь, – церковная организация власти с огромными полномочиями и земельными владениями (в её непосредственном распоряжении находилась треть всей территории и населения). В сущности, насаждаемая церковниками рабская идеология способствовала утверждению власти Орды в Русском улусе.

В связи со сказанным добавлю пару слов о миссионерской деятельности монастырей на огромной слабо заселенной финно-угорскими народами территории европейского севера Руси. Новгород, а с 14 века и Москва вели экспансию в этом регионе с целью его освоения, включения в орбиту своей политики, эксплуатации природно-сырьевых богатств, в первую очередь добычи рухляди (мехов). Простая меновая торговля дает прибыль только на первом этапе, пока аборигены готовы отдавать ценные меха за безделушки вроде стеклянных бус (в Старой Ладоге, настоящей матери городов русских, недавно обнаружено их производство). Реальный товар – изделия из металлов – для колонизаторов не приемлем в заметных масштабах в виду использования его в качестве оружия. Кроме того, при равноправных торговых отношениях, невозможно дальнейшее подчинение с целью повышения уровня экономической эксплуатации. Поэтому применялся испытанный уже ранее на славянах метод принудительной русификации и христианизации. Чтобы обеспечить управляемость «дикими» племенами, для начала нужно отвратить их от местных верований, авторитета шаманов и волхвов, привить новый религиозный культ, – систему взглядов и определенную мораль феодального (классового) общества.

Христианство византийского образца было очень удобно в этом отношении: проповедь смирения и непротивления насилию, проповедь духовности и отрицание земных благ. Единобожие на небе подразумевало единовластие на земле и так далее. Люди лишенные своих богов, люди, которым внушили страх и уважение к новым «вездесущим» божествам, люди знакомые с языком колонизаторов и от всего этого уже лишенные своеобразия, подготовлены для дальнейшего использования, включения в Государство. Вот эту важную работу выполняли монастыри, раскиданные в глухих северных лесах. Первостепенную роль здесь играли подвижники, фанатики христианской проповеди. В «Житии Стефана Пермского» (конец 14 века) красочно описывается борьба христианского проповедника с местным шаманом-кудесником.

«Кудесник, часто приходя, иногда тайно, иногда явно, развращал новокрещеных людей, говоря: Братья пермяки, отеческих богов не оставляйте, не слушайте Стефана, который пришел от Москвы! А от Москвы может ли добро придти? Не оттуда ли к нам тягости приходят, дани тяжкие и насилие, тиуны и доводчики, и приставы?» Далее Стефан принуждает идти кудесника в огонь и в прорубь, а после отказа того изгоняет, завоевывая таким путем авторитет перед аборигенами. Описывается также случай уничтожения языческого кумира.

Вслед за монахами шли военные отряды, сборщики податей и русские крестьяне-переселенцы из центральных районов империи, которые теснили, а со временем часто окончательно ассимилировали местные народы. Разумеется, колонизация несла и некоторые плюсы: культурные навыки, письменность, отмену человеческих жертвоприношений. Но все это вряд ли перевешивает свободу. Некоторое повышение со временем уровня жизни за счет технологических новшеств (приемов земледелия и обработки металлов, ткачество) приводило, в конечном счете, к большей зависимости от централизованного государства и большему порабощению.

«Монастыри становятся богатыми землевладельцами, имущество которых не отчуждается и не разделяется. Они одни строят замки, укрепления, огораживаются каменными стенами с башнями, заводят артиллерию. Основанный еще Сергием Радонежским Троицкий монастырь в Смутное время дал самый сильный отпор врагам». (Соловьев).

Считается, что положительной стороной христианского вероучения стало приобщение к мировой книжной мудрости и замена ритуальных жертвоприношений, практиковавшихся в той или иной степени у всех язычников, символической жертвой. (Напомню, язычеством называют разнообразные древние культы, характерные для отдельного племени, народа, языка). Ритуальное убийство (особенно невинной жертвы) производит сильное психологическое воздействие, что используется жрецами и властью для сплочения массы людей, приведения их к покорности. Известно, что при закладке крепостей русы убивали младенца, отсюда пошло славянское название Детинец, замененное со временем словом Кремль монгольского происхождения. Впрочем, христианство в средние века еще не вполне избавилось от этого пережитка. Тому пример – публичные казни еретиков и ведьм. Массовые репрессии в странах с тоталитарными режимами в 20 веке – из того же ряда. Большинство жертв Большого сталинского террора были абсолютно невиновны.

Однако существует другая, более значимая сторона христианства для России и русского этноса. Как все знают, Пушкин с пафосом рассуждал, что Россия ценой своего унижения и многолетней зависимости от Орды прикрыла народы Европы от азиатского варварства. Но это как мы видели далеко не так. Если верить летописной легенде, киевский князь Владимир допускал возможность принятия Русью Ислама. В Волжской Булгарии Ислам появился раньше, чем произошло крещение Руси, но, в конечном счете, там и остановился, хотя мечети с 13 века появились во многих городам России, в том числе и в Кремле! Можно видеть, что христианская Русь встала на пути распространения Ислама, как бы перехватив инициативу в этом вопросе у павшей Византии. Русская земля в силу своей географии оказалась промежуточным звеном между Европой и Азией, между Востоком и Западом, между Христианским и Мусульманским миром.

В противостоянии распространению Ислама на северо-запад от территории его традиционного влияния, – главная заслуга русской христианской цивилизации. Свою роль в этом сыграл, правда, и прагматизм в вопросах веры монгольских ханов, а позже московских правителей, но восстание в Твери 1327 года очертило границы податливости населения Русского улуса: менять веру народ не желал. Если кому-то хочется искать в нашем прошлом примеры для патриотического воспитания, то события в Твери гораздо более подходят для этого, чем выдумки о ледовом побоище и Куликовом поле. Увидев, что русские в вопросе веры готовы стоять на своём, Узбек-Калита решил не испытывать более судьбу, и отдал управление Русским улусом на откуп церкви. Именно после 1327 года начинается бурное распространение монастырей. То, что не смогла сделать татарская сабля, сделали восьмиконечный крест и проповеди о смирении и почитании Белого царя.

Большевикам медленно, но верно вроде бы удалось сделать то, от чего отступились ордынские ханы. Так или иначе, большинство населения СССР стали приверженцами новой языческой веры в Коммунизм и «святые мощи» в Мавзолее. Однако эта вера лопнула вместе с надорвавшейся от военных расходов советской экономикой. Идеологическую брешь наскоро заделали реанимацией вычекищенного Русского Православия. Власть использует его в своих интересах, да и сама РПЦ по многовековой привычке готова обслуживать интересы любого государства.

Но не стоит забывать об истинном предназначении Русской христианской веры. С новой актуальностью её роль проявляется в наше неспокойное время. Демографические тенденции в России, да и других странах Европы, дают основания для беспокойства: в северных странах увеличивается процент выходцев с юга, которые в массе своей принадлежат к иному вероисповеданию, иной ментальности. Культурные и национальные различия заметно усилились после распада СССР, что еще более обостряет ситуацию, особенно в условиях глобального противостояния, – вялотекущей Третьей мировой войны. В этом плане неизбежен и позитивен христианский ответ России.

Дополнения к главе

1. После отъезда Стефана и его скорой смерти в Москве в апреле 1396 года, дела святителя в Пермской земле пошли прахом: придуманный им алфавит неблагодарные аборигены забыли, церкви развалились, приходы разбрелись. Зато сам он был похоронен в столице и прославился в веках. Отсюда с несомненностью видно, что казачок то был засланный.

2. Любопытно, что новокрещеным на Руси выдавались нательные кресты, – в других христианских странах их постоянное ношение не было принято. По-видимому, наличие креста было доказательством лояльности, – по его отсутствию определяли уклоняющихся от обряда крещения, ненадёжных лиц: «Креста на тебе нет!».

3. Связи Руси 9–12 веков с Византией сильно раздуты и преувеличены. Они ограничивались двумя – тремя удачными и не очень удачными военными походами и коротким периодом торговых отношений начала 10 века. То же можно сказать и о церковных связях, которые вероятно укрепились только при первых ханах Орды (особенно при Узбеке, пока он не «обессерменился»). Но и эти отношения вскоре испортились и прекратились. Таким образом, христианство на Руси развивалось без приметного участия Константинопольской патриархии. Известна летописная байка о выборе веры князем Владимиром. Варяги-русы по происхождению являлись северными европейцами. Пока викинги занимались грабежами, беспрерывными походами и работорговлей, они вполне обходились своими внутренними племенными верованиями в Тора, Одина и Валгаллу. Дабы занять свое место в среде европейцев, им не оставалось иного, как принять европейскую мировую религию – христианство – более того, стать ее ярыми сторонниками и проповедниками. На тот момент в северной части Европы эти идеи широко распространялись ирландскими миссионерами. (Домонгольские христианские символы на сохранившихся барельефах и купольных крестах церквей Пскова и Новгорода напоминают ирландские: круг в центре креста, шары на его концах и т. п.) В богословских тонкостях русские конунги не разбирались, зато из политических соображений им было выгодно принять нейтральную в наметившемся противостоянии Рима и Константинополя третейскую сторону. Для русского народа до поры оставили родоплеменных кумиров, озаглавив их воинственным Перуном, и лишь в Орде стали внедрять имперскую по характеру греко-христианскую православную религию.

4. Волжская Булгария – осколок Великой Хазарии. Часть булгар, недовольных своим положением в этом иудео-тюркском каганате, откочевала из предгорий Северного Кавказа на среднюю Волгу и Дунай. Первые, подчинив себе местные мордовские, удмуртские и марийские племена, основали государство Волжскую Булгарию. Вторые, проделав то же самое со славянами, – Дунайскую Болгарию. Волжские булгары в поисках союзников против Хазарии вскоре приняли Ислам. Казанские этнографы до сих пор не решили, от кого вести происхождение нынешних казанских татар: от кавказцев-булгар, живущих на Волге уже более тысячи лет или от монголо-татарских завоевателей 13 века. Вопрос должна решить современная генетика. Ну, а на Северном Кавказе продолжают жить немногочисленные балкарцы. В домонгольский период русские князья неоднократно пытались покорить булгар, но натыкались на ожесточенное сопротивление. В русской летописи есть такое замечание о владетелях Волжской Булгарии: «они ходят в сапогах, нам с ними не совладать, поищем лапотников». Действительно, ношение (и производство) кожаной обуви подразумевает достаточно развитые хозяйственные отношения, и, следовательно, уровень организации людей, – государства, справиться с которым русам было не по зубам.

5. Обращение московских правителей во второй половине 15 века исключительно к православию объясняется следующими вполне понятными причинами. В Москву и ее окрестности на ханские (царские) земли по тогдашней традиции (в целях пресечения сепаратизма и улучшения московской породы) сселялись жители завоеванных городов, – на тот момент в основном русских. На их место в новую провинцию отсылали наместников (обычно московитов татарского происхождения) в сопровождении некоторого количества военных татар, которые поначалу жили компактно, а со временем могли обрусеть, превратится в казаков. Одновременно пустующие города заселялись «надежным» народом из уже «переваренных» ранее регионов. (Так, например, произошло на Вятке, – см. работу «История страны Вятской».) Такая политика укрепляла центральную власть за счет активных выходцев (князей, бояр, купцов, умельцев и воинов.) со всех концов собираемой империи. Одновременно появилось обратное влияние их на власть, что отмечают историки. Именно это принудило царей сделать ставку на христианскую веру. Одновременно с этим татар-мусульман отсылали на периферию.

4. Красная Орда

Как известно средневековые империи могли существовать только за счет непрерывного расширения с ограблением (не только экономическим, но и генетическим) вновь захватываемых территорий. В России процесс этот шел постоянно вплоть до 1989 года, когда была оставлена провальная попытка переварить Афганистан. Для оправданий новых территориальных захватов выдвигались различные идеи. В частности, в последние десятилетия существования Российской империи появилась идея «панславизма», а позже – идея «мировой социалистической революции» (на деле выродившаяся в силовой захват соседних стран). Народу кроме новой крови эти политиканские идеи ничего не дали. Все это привело страну, отставшую от своих европейских соседей на сотни лет в государственном политическом устройстве, к неизбежному крушению 1917-го, а затем, как следствие, и 1991-го года.

Петербургский период Российской истории представляется относительно цивилизованным, даже отчасти европейским. В то время правительство было единственным европейцем в России. Но эти «европейцы» не смогли и не захотели менять что-либо в системе государственной власти, до последнего предела пользовались результатами чужого «труда», рабство отменили только тогда, когда оно встало на пути развития военной промышленности, когда стало очевидно отставание от соседей в этом важнейшем для имперских амбиций пункте. России для наращивания военной мощи потребовались крупные (аналогичные Английским) заводы и фабрики, для которых были необходимы дешёвые рабочие руки. Взять их можно было только в деревне. Поэтому полунищих и кое-как сытых крестьян оторвали от земли-кормилицы с её чистым воздухом и бросили в трущобы городов и задымлённые цеха. Но все преобразования и вынужденные послабления запоздали и только разбудили демонов революции: голодный и безродный пролетариат стал питательной средой для распространения опасных идей. В 1913 году в России с размахом праздновали 300-летие Дома Романовых, хотя в действительности надо было отметить 200-летие перехвата власти в Империи европейскими выходцами.

К началу 20 века государственная машина Российской империи окончательно омертвела, бурное развитие промышленности и капитала лишь ускорили дело. Одряхление старой царской власти и неизбежно провальные войны привели к распаду государства в 17-ом году. Его окраины (Украина, Закавказье, Татария, Сибирь, Дальний Восток, не говоря уж о Финляндии и Польше) объявили себя независимыми республиками, создали правительства, печатали свои деньги и почтовые марки. Но власть в столицах бывшей империи захватили новые монголы, – большевики. Большевики не оттого, что их было где-то больше, а потому, что они хотели как можно большего, то есть это были максималисты-экстремисты. Они вбросили в массы городского люмпена и бежавших с фронта крестьян с винтовками простые (вот она пресловутая простота, которая хуже воровства) и понятные идеи социального равенства, свободы, братства, интернационализма. Последняя приманка – для нацменов, – народов, которые Империя еще не успела переварить, а также для оправдания заметного присутствия инородцев в новой советской элите. Неплохо действовал разбойничий лозунг «грабь награбленное». Для поощрения нацменов и снижения сопротивления, закрепляя произошедший распад, большевики разбили империю на национальные республики и автономии, надеясь со временем всех перемешать и сделать одинаково советскими людьми.

Прежний Российский правящий класс, включая служителей церкви и значительную часть интеллигенции, был так или иначе уничтожен в гражданскую войну или репрессирован позже, частично эмигрировал. Представители этого класса восприняли свою гибель как гибель России, что отчасти совершенно верно. Такое уже происходило в нашей истории в 13 веке, когда под ударами революционной волны пришедшей с востока погибла «Норманнская Русь». Первые годы рычаги власти в новом государстве в полном соответствии с концепцией автора заняли интеллигенты-«интернационалисты» со всего света и азиатского вида выдвиженцы-большевики из народа. Олицетворением этого союза был их вождь Ульянов, он Ленин, он же … (В ходе внутренней борьбы евреев, поляков и грузин в верхушке большевицкого госаппарата вытеснили проворные украинцы, сохраняющие некоторую жизнестойкость в сравнении с коренным русским народом в виду меньшего срока ассимиляции.)

В связи со всеми этими переменами население городов России изменилось, в них стали скапливаться сельские народные массы (со всеми плюсами и минусами данного явления), а также народившаяся советская элита. Прежний правящий класс на всех уровнях был заменен новыми людьми: царские министры – наркомами, генералы – комдивами, полиция – милицией, чиновники – совслужащими, попы – политработниками. Сколько новых возможностей для роста и карьеры! За это и боролись.

Перенос столицы государства из растревоженного революцией прозападного Петрограда обратно в древнюю Москву выглядит глубоко символично. Разумеется, большевики преследовали при этом число утилитарные цели: укрыться за мощными стенами Кремля, а в самом Питере, путем организованного голода и репрессий ликвидировать революционный очаг и таким путем выкурить из столицы остатки старой элиты. Для этого же распускались слухи о сдаче города немцам.

«Революционный скачок к светлому будущему» в годы военного коммунизма обернулся разрушением экономики государства. Когда новый Чингисхан и «св. Владимир» в одном флаконе понял это, – его хватила кондрашка. Пришлось отпустить вожжи, и позволить выползти на свет еще не до конца раздавленным капиталистам. Те вылезли из своих щелей, вынули из тайников припрятанные капитальцы, и что-то заработало. В деревне крестьяне наконец-то получили собственные наделы и смогли кормить не только себя, но и кое-что продавать. Но всё это отступление было не по душе большевикам. Денежки плыли мимо их носа. Не для того чужую кровь проливали! Кроме того, надо было на что-то создавать собственную вооружённую армию для продолжения Мировой революции, надежды на техническую помощь немецкого и прочего пролетариата не оправдались. Для решения этой задачи большевики решили повторить трюк с отменой крепостного права, только в обратную сторону.

После погрома гражданской войны, первобытнообщинных метаний «военного коммунизма» и ликвидации капиталистического отголоска (НЭПА), грянуло рабовладение в чистом виде: продотряды и экспроприации сменились закрепощение крестьян в колхозах и формирование многомиллионной армии рабов ГУЛАГА из всевозможных часто надуманных «врагов народа». Все пошло по накатанному сценарию Ивана Грозного: послереволюционная разруха городов, закабаление крестьян, террор опричников, обожествление хана-вождя, безудержное вооружение и подготовка новых походов. Информация, засевшая в генах (по новейшим исследованиям даже политические пристрастии индивидуума, – лево-право, – определены генетически), воспроизвела все, что было заложено века назад, в том числе рабскую покорность в сочетании с беспредельной жестокостью. Империю удалось собрать и даже увеличить. Не случайно многие белоэмигранты со временем, так или иначе, признали Советскую власть, видя в ней реанимацию Российской имперской власти.

Советский Союз стал новым и доведенным во многом до совершенства воплощением Золотой Орды, – тотально военизированного государства, главной целью которого было непрерывное расширение Империи за счет захвата новых территорий и народов. Для этого была создана основа Вооружённых сил – военная промышленность. В послевоенные голодные годы под руководством наркома внудел Берии учеными рабами создавался атомный щит и меч всемирной революции. Из этой же оперы всеобщая (по ордынскому образцу) воинская обязанность, превратившаяся в мирное время (в период подготовки к очередному большому походу) в систему оболванивания молодежи, ковки из нее послушных винтиков для военного механизма. Молох этот продолжает молоть и дробить судьбы и души.

Вместо православной религии большевики создали свою, впрочем, далеко не оригинальную: обожествили сначала мумифицированного вождя захороненного в Пирамиде, а затем живого Великого хана. Обзавелись и своими «великомучениками и библейскими пророками». Новую коммунистическую империю собирали в ходе революционной завоевательной войны, – полный аналог походов чингисидов 13 века. Западный поход (в 1920-ом и 1939-45-ом годах) снова не вполне удался, хотя в последний раз готовились основательно. На вновь присоединенных территориях применялась обычная средневековая практика вывода активного местного населения в отдаленные, но «исконные» районы Империи и присылка на его место русско-советского контингента. В революционный процесс были вовлечены и страны бывшего Каракорумского улуса, Монголия и Китай.

После смерти «нового Узбека» при усыпляющем дурмане сформировавшейся идеологии, наступил короткий век благостного феодального патернализма, – послабление в городах и весях. Рабы ГУЛАГА были в основном выпущены на свободу, а колхозники получили паспорта и стали гражданами государства. Страной правили «знатные феодалы» (первые и прочие секретари), «красные помещики» и нарождающиеся крупные капиталисты – директора промышленных монстров.

Постепенно все созрело для перехода к следующей, более прогрессивной фазе отношений «труда и капитала». Красным феодалам надоело отвечать за жизнь своих работников и их семей, тащить «на себе» социально-коммунальный груз (детские сады и пионерлагеря, жильё и медобслуживание). В недрах брежневского феодального строя вызрел государственный капитализм. Подавляющему большинству советских людей в 80-х годах и «наверху» и «внизу» была очевидна неэффективность тогдашних экономических отношений. Стоявшая на его пути «коммунистическая», а на деле средневековая идеология не долго сопротивлялась, большинство ее проповедников продались отнюдь не за чечевичную похлебку. Ныне вымирающие «старообрядцы» еще шумят в свои рупоры и машут после драки красными тряпками где-то на задворках политических баталий.

Однако чтобы отодвинуть от кормушки твердолобых приверженцев потребовался революционный толчок 1991 года. Сопротивление ортодоксов и рост национального самосознания привели к моменту внутреннего противостояния, слабости государства, что способствовало распаду СССР.

Очень важно, что процесс создания советского народа оказался не завершен, сохранились «национальные окраины» империи. Чрезмерное увлечение социальным переустройством общества, растрата сил на «мировую революцию» (слегка замаскированные имперские поползновения), массовые репрессии для установления режима жесткой деспотии и создания нового «советского человека», – все это привело к надлому сил основы империи – русского народа, и приготовлению очередного тура распада. Правящий класс в Российской империи был по происхождению этнически разноплеменным, но одновременно и единообразным и в Петербурге, и в Москве, и в Киеве, и даже в Казани и Ташкенте. Революция смела весь этот имперский «интернационал» и поставила новый советский, который формировался в значительной степени (за исключением самого верха и то лишь первое время) из местных кадров, что привело к появлению национальных элит с их стремлением к самостоятельности.

После экономического поражения в «холодной войне» с Западом, разочарованные отсутствием ожидаемого дележа награбленного (как поживились в 45-ом!), местные элиты бросились по привычке делить власть, в стремлении устроить свой отдельный улус, чтобы ни с кем не делиться отнятым у своего народа. Для этого играли на местном патриотизме.

Раньше других, исключая разве что инакомыслящих, необходимость перемен осознали высокопоставленные жулики успевшие обогатиться от щедрот общенародной собственности за время царствования дряхлеющего вождя. После нескольких показательных разоблачений и казней в краткий миг дорвавшегося до власти чекиста Андропова, они решили более не рисковать и навсегда узаконить свои приобретения и подумать о новых. Началась кампания «перестройки народного мышления», то есть разоблачений преступлений коммунистического периода и заманивания людей в светлое капиталистическое, извиняюсь, демократическое, будущее с молочными реками и кисельными берегами. Знаки идеологии поменялись местами. Под шумок о кооперации, якобы проповедуемой больным Лениным, протащили «частную собственность». К 1990 году наверху уже почти всё самое ценное было поделено внутри московской элиты, оставалось оформить окончательно некоторые формальности. Все эти телодвижения и борьба вызвали коллапс советской экономики и чиновничий ступор на местах. Начался распад имперской системы власти.

Горбачевская попытка спасти единство СССР под соусом западной демократии (заинтересовать элиту большими доходами и свободой передвижения по миру, а народ – долгожданной сытостью) имела лишь кратковременный успех: империя распалась снова, национальные окраины отвалились и продолжают отваливаться. Брошенные там советские люди «маются» сейчас в странах Балтии и прочих бывших провинциях Советской империи (Приднестровье, Крым). Хотя большинство из них числится русскими, в Россию возвращаться они не спешат, часть из них привлекает «заповедник социализма» Беларусь. В Россию русско-советские граждане бегут от грабежей, войн и притеснений лишь с Кавказа и Средней Азии.

Основная идея монгольской власти – выборность пожизненного верховного правителя – была искажена еще в 14 веке передачей власти по наследству и братоубийством. В связи с этим возникло сопротивление, – узкоклановые разборки и перевороты. Отчасти традиция была возобновлена на рубеже 16 – 17 веков во время прерывания династии, когда прошло несколько Земских соборов, – почти полных аналогов монгольского Курултая. Выборы президента-царя в настоящее время восстанавливают древний порядок, но преемственность власти остается под вопросом, так как ограниченный (по западному типу) срок полномочий не согласуется с политической ситуацией в среде бюрократического окружения власти в Кремле и в регионах. В России стабильное благосостояние дает только власть, и уступать ее добровольно никто не станет. Кроме того, народ сохраняет во многом еще холопскую ментальность, упование во всем на царя-батюшку, выработанную в нем за последние 600 лет. В общем, царь хорош – бояре плохи.

Ныне востребована ставшая уже вновь почти государственной Русская православная церковь. Ничего в замену ей новая власть не придумала, а без официальной религии империя существовать не может. Впрочем, время империй подобного типа давно прошло. Попытки подновления фасада приводят лишь к продолжению распада власти и государства. Дикая капитализация экономики ускоряет этот процесс, так как ведет к запустению жизненно важных для страны отраслей (сельского хозяйства и Армии) в виду невиданной прежде коррупции, а также увеличивает неравенство регионов, что обостряет противоречия и антагонизм.

В событиях начала и конца 20 века прослеживается определенная аналогия. Свержение царской династии и демократические послабления соотносятся с переменами 91-го. В обоих случаях произошел демократический переворот, открывший дорогу для развития России в направлении капитализма западного образца. При этом в каждом случае в переходный период слабости власти империя распадалась.

В августе 91-го и в марте 1917-го торжественно хоронили жертв революции. Тех и других вскоре забыли, так как последовавшие события принизили их роль, что говорит о произошедших в последующем контрреволюционных переворотах. Народ после пережитых потрясений и других связанный с революцией неудобств воспринимает тех и других демократов исключительно как разрушителей более-менее налаженного при прежней власти быта. Очень показательно, что ни та, ни другая даты не стали официальными праздниками.

После демократических переворотов в обоих случаях началось противостояние между правым правительством и левым советом депутатов, – двоевластие, завершившееся вооруженным столкновением, ослабившим обе стороны и способствовавшим проникновению во власть «третьей силы». «Бескровные» поначалу перевороты привели к кровавому собиранию развалившегося государство в прежних границах. Большевикам к 1922 году это почти удалось. Ельциноидам пришлось много лет провозиться с единственной Чечнёй. Правда, ещё не вечер, да и на дворе вроде бы другой век.

В конце 80-х, – начале 90-х произошел частичный слом старого государственного устройства. Перед Горбачевым, а потом и перед Ельциным встал неразрешимый вопрос: дальнейшие попытки демократизации общества, ликвидация остатков «феодально-байских» отношений означали продолжение ломки госструктур советского (по существу ордынского средневекового) типа и неизбежное разрушение самого государства. Рубить сук, на котором сидишь, нельзя! Последствия непредсказуемы, зато утрата личной власти неизбежна. Еще при Ельцине был сделан сознательный выбор в пользу золотоордынского прошлого. Об этом говорят символы: двухголовая птица, приторность кремлевской позолоты и кресты с серпами над Кремлем.

В 91-ом Империя сбросила балласт, который не успела переварить и потому не могла удержать. Отпадение произошло по достаточно условным советским административным границам. Отчего возникли некоторые недоразумения. Например, восточные области Украины и северные Казахстана явно могли бы еще оставаться с Империей. Об этом в частности говорил А. Солженицын в никем не замеченной статье 1990-го года «Как нам обустроить Россию». (Замечу, народы СССР и люди власти находились тогда в каком-то сумеречном революционно-апокалиптическом состоянии.) А вот Северный Кавказ – головная боль нынешней России. Лучше было отделиться от него хорошей границей, а в случае конфликта ответить на внешнюю угрозу по полной программе. Теперь же кровавый очаг с тенденцией разрастания на центральные российские области гарантирован на долгие годы. Помешало принятию правильных решений слабость тогдашней власти и множество сиюминутных обстоятельств, но главным образом сохранение и отчасти искусственная реанимация имперского мышления.

Переворот 91-го и последовавшие за ним политические события и перемены не разрешили ни одного (!) извечного вопроса России. Обрабатываемая земля до сих пор находится под началом слегка перекрасившихся бывших «красных» помещиков и новорусских дворян. «Общенародная собственность» ныне в руках у разного рода жуликов и проходимцев. Срисованные у Запада по кальке демократические свободы ужаты до предела и вскоре могут достичь уровня существовавшего в СССР (исключительно на бумаге). Помимо выборов почти декоративных депутатиков остаётся последний демократический мираж – выборы Президента. Но большие сомнения и в них.

Российская армия сохраняет структуру бывшей Советской (читай чингисхановой): в основе ее принудительный набор на службу российской молодежи с последующей ее обработкой в духе безропотного подчинения. Профессиональный офицерский состав (служивое дворянство, вспомните про дачи и поместья генералов и их трудоустройство по окончании службы мэрами и губернаторами) вкупе с отлаженным механизмом призыва опиравшегося на неограниченные людские ресурсы, после неизбежного периода раскачки в начальный период войны всегда давали искомый результат. Цена людских потерь никого не волновала. Сейчас всё это ещё существует, но находится в состоянии деградации. Такая армейская система может работать только в условиях соответствующего ей государства. Вспомним, что ордынская армия была основной частью механизма власти. Так как нынешняя власть, по-видимому, избрала для себя именно такой идеал, то понятны ее потуги, любым путем сохранить систему обязательного призыва. Появившаяся в последние годы прослойка наемников (контрактников) не боеспособна: в случае настоящей заварушки будет затруднительно и накладно гнать их на смерть сотнями тысяч. Их удел – внутренние гражданские войны и политические конфликты. В большой войне они могут играть лишь роль младшего командного состава (сержантов) и погонял из заградотрядов.

Дополнения к главе

1. СССР был во многом возвращением к основам государства Золотоордынского типа. Закрепощение крестьян в колхозах, превращение части населения в рабов Гулага, всеобщая милитаризация, ужесточение наказаний, концентрация всей экономической и политической власти в руках немногих приспешников нового хана-царя, и т. п. Почему так произошло? Россия, занимая срединное географическое и генетическое положение между Европой и Азией, оказалась восприимчива как к европейскому (а потому иудео-христианскому) идеологическому влиянию пропаганды гуманизма и коммунизма, так и их реальному воплощению в духе азиатской ментальности. Основа Советского государства – Красная армия, как и монгольская в начальный период революционного натиска, формировалась отчасти из добровольцев. Но после установления твердой власти на данной территории производился принудительный набор. В обеих армиях существовал четкий раздел на подразделения первого и второго сорта. Последних, как менее ценных и отчасти не надежных, особо не жалели, использовали для лобовых и заведомо провальных военных операций. Основной упор в тренировке делался на воспитание беспрекословного выполнения, основанного на оболванивании и непрерывной муштре, а также страхе коллективной ответственности и слежки. Обычно необученных и плохо вооруженных людей, гнали как скот в первую и последнюю в их жизни атаку на противника. При этом привилегированные части (из монголов или чекистов) исполняли роль погонял и вершителей расправы за ослушание приказу. (Подобное отношение к людям мы видели на радиоактивных развалинах Чернобыля и в атаках на Грозный зимой 1994–95 годов.) Понимая исторически сложившуюся ситуацию, и в настоящее время власть намерена, во что бы то ни стало, сохранить поголовно-призывную систему организации вооруженных сил. Так как только подразделения из молодых еще не вполне сложившихся как личности людей станут, не задумываясь, исполнять убийственные приказы своих недалеких командиров, запуганных вышестоящим военным начальством.

2. Так как Русская православная церковь изначально была встроена в систему государственной власти, то репрессии и в какой-то мере враждебное отношение «революционных масс» обрушились и на нее. Кроме того, коммунистическая идеология, сама, являясь разновидностью религиозного верования, расчищала для себя место под солнцем и в умах людей. В ходе репрессий и гонений в церкви произошел раскол. Сначала появились явно поощряемые новой властью «обновленцы», полностью ревизовавшие основы православия в коммунистком духе. Однако среди сохранившейся паствы поддержку они не нашли. Поэтому чекистами была избрана новая, осторожная тактика давления на боязливую часть церковного руководства, воспитание ее (а через нее и православной паствы) в духе соглашательства и послушания. То есть политика близкая к традиционно ордынской. В результате этого «сергианцы» полностью управлялись безбожной властью. Таким образом, в России на момент Перестройки в чистоте сохранилась лишь немногочисленная катакомбная церковь, а также заграничная (эмигрантская) церковь в изгнании. В настоящее время ситуация в РПЦ в высшей степени странная и нелогичная. Особенно учитывая явно наблюдаемое единение современной русской церкви с государственной властью, точнее, очередное использование ею церкви в своих интересах.

5. «Вот такой в России народ!»

В заголовок этой главы поставлены слова нашего старейшего демократа Григория Явлинского (кстати, выходца из полонизированной Западной Украины, бывшей Западной Руси). В них слышится явное разочарование. После миллионных демонстраций в поддержку реформ, наступил период затишья и всеобщего разочарования. Народ разочаровался в демократах и, что гораздо хуже, – в демократии. А демократы – в своем вдруг усохшем электорате. Почему так происходит?

Кратко повторим историю становления нынешней русской народности. Как известно основу ее заложили несколько крупных славянских и угро-финских племен, объединенных русами в примитивные государственные образования – русские княжества. Сами русы и их военное окружение жили в укрепленных городах различной величины. В ходе обычной для тех времен насильственной христианизации и таких же переселений к 12 веку сложился достаточно единообразный по культуре и языку древнерусский суперэтнос. Изначально он формировался вдоль речных путей по Днепру, Двине, Волхову и верхней Волге. С приходом монголов характер власти на Руси изменился: уцелевшие князья перешли под руку ханов, а татарское войско стало надолго основой власти в новом сильном государстве, – Золотой (Сарайской) Орде. В 14 – 15 веках власть Орды перетекла из пришедшего в упадок (в ходе непрерывных столкновений за власть) Поволжья в новый центр – Москву, ставшую ядром Московского царства. Со временем государство получило название Великая Россия, а его население стало зваться великороссами.

Первоначально этот новый этнос, возникший от смешения монголо-татар, славяно-руссов и угро-финнов формировался в границах Москвы, ее округи и отчасти в других крупных городах. Но постепенно азиатские гены разошлись по всей огромной территории Российской империи. Эту особенность народа подметил еще Александр Блок, правда, ошибочно отождествив степных скифов начала 1-го тысячелетия с нашими предками: «Да, скифы мы, да, азиаты с раскосыми и жадными глазами!»

В период смены этнокультурной ситуации происходит интенсивная перестройка этноса. Русский этнос в своем развитии (лучше сказать видоизменении и приспособлении) прошел следующие периоды коренной перестройки. При этом надо всегда помнить, что пути этногенеза народа и правящей элиты часто идут разными путями и с разной скоростью.

1. Славяне и финны были в 9 – 11 веках русифицированы, превращены в однородный по культуре и религии древнерусский этнос. Правда, это не мешало русским людям, разделенным на отдельные княжества в 12 – 13 веках непрерывно враждовать друг с другом. Как ни парадоксально, но именно непрерывные конфликты между отдельными русскими территориями в этот период способствовали перемещению масс людей и, как следствие, поддерживали некое единство древнерусского народа.

2. Приволжские тюрки, пришедшие из Азии монголы и выходцы из других народов, плюс, часть русских в 13 веке в рамках Орды составили новый этнос, – ордынцы. На Руси их звали чаще татарами, хотя это довольно путаный термин; сами себя они называли с 14 века узбековцами, последователями сильного хана Узбека внедрявшего в Орде исламскую веру. Ордынский этнос выплеснулся в 14 – 15 веках на русские города, прежде всего это Москва, Владимир, Рязань, Ростов, Кострома, Нижний и др.

3. В 15-16 веках московские ордынцы «обрусели» и плавно переродились в великороссов. Произошло это вследствие присоединения к Москве северных русских земель и переселения оттуда части населения. До 18 века территория Великороссии ограничивалась Москвой с ее ближними провинциями (Рязань, Владимир, Тверь, Тула), а само название Россия употреблялось исключительно к этой территории. При этом великороссы составляли основу правящего класса. Одновременно в рамках полонизированной Литвы появляется украинская и белорусская народности, к северу от Москвы (в сельской местности) частично сохраняется древнерусская, правда, здесь идет дальнейшая метисация ее с угрофиннами. В южных областях России остатки степных ордынцев превращаются на время в вольных козаков и различных татар.

4. Петр Романов по прозвищу «Великий» захватывает власть путем переворота и расчищает место от потенциальных противников. Он собственноручно с помощью специально выкованного полутораметрового меча буквально вырубает (по несколько сотен голов в день) почти все прежние дворянские роды (оставил пять). В результате этого в 18 – 19 веках происходит модификация великороссов, большой приток восточных и западных европейцев создает новую этническую ситуацию в крупных городах (особенно в новой северной столице), что дает основание говорить о появлении нового этнического типа – русский горожанин (военный, чиновник, интеллигент) 19 века. В генетическом смысле в этот период великороссы-горожане претерпели значительные изменения и до 20 века заметно отличались от основной массы русского народа. Характерно: в окрестностях Москвы много топонимов тюркского и монгольского происхождения, а в окрестностях Санкт-Петербурга много немецких. Это никак не объясняемое и как бы само собой разумеющееся для официальных историков явление раскрывает для нас важнейший смысл происходивших когда-то этапов этногенеза российской элиты.

5. Этот слой был почти полностью выкорчеван большевиками в 1918 – 39 годах. Вождь «новых монголов» Ульянов-Ленин в своем обличье носил явные монголоидные черты. Его бунт разбудил дремавшие 300 лет гены. Этногенез (подбор и отбор в ходе борьбы за выживание) нового типа людей шел внутри партии большевиков. В нее собирались отпетые фанатики коммунистской идеологии, а также явные бандюганы вроде Кобы Джугашвили (кстати, признанного криминального авторитета), а впоследствии беспринципные карьеристы. На первых порах верхушка партии состояла из «интернационалистов» слетевшихся со всех концов империи и остального мира. Во властную элиту на всех уровнях также явились ранее сдерживаемые пассионарии из народа. (Необычно много оказалось на высоких постах и выходцев из Вятской губернии: Молотов-Скрябин, Киров-Костриков, Поскребышев, Рыков и др.) После захвата власти началось активное вычленение из низших слоев народа новой советской элиты (военной и чиновной номенклатуры), и создание нового советского человека путем ликвидации всех прежних сословий и физического уничтожения всякой оппозиции и даже всякого инакомыслия. В нашем контексте репрессии времен Ленина и Сталина можно рассматривать как жесткий искусственный отбор, – опыт селекции человеческого материала. Он заключался в выведении послушных винтиков для колхозного хозяйства и военно-промышленного комплекса, а с другой стороны, – породы надсмотрщиков всех рангов. Замечу, этим же, но в соответствии со своей идеологией несколько в ином направлении, занимался и гитлеровский режим. Подобные эксперименты можно характеризовать как искусственно подогреваемый этногенез.

Воспитание нового «советского человека» начали сразу с окончанием Гражданской войны ускоренными темпами. Для этого применялось всяческое обособление молодежи от влияния семьи. Пионеры и комсомольцы постоянно или с периодичностью проживали в коммунах и лагерях, обычно размещаемых в барских усадьбах и монастырях. В основе такого воспитания стояли политзанятия с промыванием мозгов, культ физической культуры и спортивной эротики, а на десерт – воинствующий атеизм, то есть издевательства над верующими и погромы церквей, переоборудование их в спортивные школы и клубы. В сущности, это были советские хунвейбины (хунвейбинами назывались осуждаемые советской пропагандой бойцы Китайской культурной революции 60-х годов прошлого века). Наши хомо советикусы первого и самого яркого призыва полегли на полях «второй мировой войны», – этой неудавшейся мировой революции, к которой их готовили. Их, интернационалистов, столкнули лоб в лоб с такими же, как они, но только обработанными в ином, нацистском духе, мальчиками. Победа в войне (с помощью союзников), но явное крушение надежд на мировую революцию, изменили многое. Народ и власть еще праздновали свои очередные победы (подлинные в космосе и липовые на «бескрайних полях»), но угасание толчка пассионарной энергии высвободившейся в революционном 17-ом году становилось все очевиднее. Уцелевшие после всех ужасов 20 века прагматики хоть и вяло, но соображали, и уже скептически относились к «светлым идеалам будущего коммунистического» рая.

6. В результате этого болезненный процесс искусственного этногенеза не был завершен, новый советский этнос не успел полностью окрепнуть и ныне в недоумении, куда ему плыть дальше? Часть стала искать свои русские, украинские, белорусские, татарские и прочие корни. Правящий слой Советской империи начал «перестройку» с себя еще при жизнедеятельности Брежнева. Евреи и все кто сумел пристроиться к ним, как им тогда казалось, удачно эмигрировали. Активная молодежь разбежалась, как только открыли границы, или занимается бизнесом между Чукоткой и Лондоном. Бывший советский народ все еще вяло соображает и пытается выжить, избавляясь при этом в своих рядах от старого балласта.

7. В 90-х годах прошлого века на просторах развалившегося СССР все мы наблюдали модель зарождения некоторого подобия нового российского этноса. Он получил даже удачное название – новые русские. Даже внешне они легко узнаваемы и отличны от остальных россиян. Происходил этот процесс в среде «интернациональных» и местных криминальных группировок и связанной с ней предпринимательской сферой (отчасти еще теневой советской). Шло взаимное вытеснение и сращивание этих новообразований, борьба за выживание и жесткий отбор. В настоящее время первые результаты этого продолжающегося процесса пока неясны и требуют детального изучения. Но, так или иначе, в России появился новый правящий класс.

Итак, «коренное» население России прошло следующие этапы: племенные союзы (возможно возникшие на развалинах некого государства славян 5–7 веков), древнерусский христианский этнос, великороссы, советские и снова русские. В настоящее время русский суперэтнос обеднен пассионариями. В виду этого на всех важнейших направлениях развития нового российского государства (политика, власть и оппозиция, бизнес, культура и масскультура) к нашему неудовольствию лидируют нацмены и полукровки, выходцы из ближнего и даже дальнего зарубежья. Как пел еще 30 лет назад бард Высоцкий: «Настоящих буйных мало, – вот и нету вожаков».

Дополнения

1. Основатели Древней Руси были мореплавателями, ходили «из варяг в греки». В подтверждение этого достаточно вспомнить сохранившиеся в памяти русского населения отдаленных северных территорий легенд-сказаний обработанных позже поэтом Пушкиным о купце-путешественнике в подводное царство Садко, о выходящих из моря витязях, о плавании на далекий остров Буян (остров русов) и т. п. С приходом степняков-монголов русские земли постепенно потеряли выходы к морям, а русские люди утратили мореходные навыки. До пленения Русской земли Тохтамышем, этим истинным степным ханом-царем, оставался доступ к генуэзским портам в Крыму. В 15 веке торговля с Востоком шла в основном через Каспий, но к концу века Орда окончательно перебралась на Русь и утратила выходы к южным морям. А после погрома Великого Новгорода прервались торговые пути через него в Европу. 200 лет до появления ориентированного на Запад монарха Россия оставалась сухопутной державой.

2. С появлением Орды относительно единый древнерусский этнос распался на несколько частей. Одна часть вошла в состав Ордынского государства и подверглась «отатариванию». Другая, «малороссийская», в добавок к неизбежному татарскому и половецкому влиянию еще и «ополячилась». Белорусы (по мнению Гумилева этот реликт в наибольшей чистоте сохранил домонгольский славяно-русский тип). Северные анклавы (Новгород, Псков и Вятка) некоторое время (более 200 лет) избегали заметных влияний, но и они подверглись завоеванию Московией, с последовавшим в 16 – 20 веках заметным перемешиванием населения в ее составе. При этом сельское население указанных регионов, как менее мобильное во все времена, лучше сохранило прежний региональный народный тип. Последние новгородские (русские) пассионарии – ушкуйники – в конце 14 века основали на Вятке свою республику, и отсюда почти 100 лет громили ордынские города на Каме и Волге; совместно с другими оппозиционерами трижды брали Москву. Сюда собирались все, кто мог и хотел сопротивляться власти Орды (вся русско-татарская оппозиция Москве), но их энергии оказалось недостаточно. По мнению все того же Гумилева, остатки войска Шемяки нашли прибежище на южной окраине Западной Руси, дав начало основанию запорожского казачества, – ядра Слободской Украины. В то же время Вятчане-ушкуйники укрылись на нижней Волге, став со временем центрами кристаллизации Донского и Яицкого казачества. В этой связи можно заметить, что Москва проводила осознанную политику собирания всего ценного, в том числе и активных людей. Пленных русских новгородцев и вятчан селили в Москве и ее округе.

3. После того как в 20 веке в силу известных причин великороссы (это были в немалой степени горожане, принадлежащие к старой чиновной и культурной элите; а на селе – справные крестьяне-кулаки) оказались истреблены, а на свободные места в города переселились люди из сельской местности, этнокультурные различия между регионами (областями и республиками) стали заметнее. Это способствовало росту сепаратизма в период «перестройки» и распаду СССР. В настоящее время Российскую федерацию (наиболее крупный остаток Российской Империи, на территории которого находится Метрополия – с 1918 года Москва) от этого негативного явления в наибольшей степени спасает не пресловутая вертикаль власти, а централизованное Московское телевидение и связанная с ним масскультура. Только они при всех их недостатках дают ощущение принадлежности к единому государству и сопричастности его интересам. (Данная работа писалась в 2002–05 годах, за прошедшее время тенденции указанные автором более проявились.)

4. Процесс смены этнокультурной формации затрагивает сначала лишь некоторые важнейшие центры (города). В массе он идет медленно, создавая видимость сохранения преемственности развития всего суперэтноса. Эта обманчивая аберрация дает основания историкам говорить в свою очередь о преемственности российской власти. При ближайшем рассмотрении это выглядит не так. В частности, нынешнее основное население России – русские – представляют собой суперэтнос существенно отличный от существовавшего в дореволюционные времена. Это, прежде всего, касается самого активного городского населения. Речь идет, разумеется, о крупных городах с населением более 300 000 человек, – законодателях местного а, шире, и общегосударственного этногенеза.

5. Замечание о происхождении русской интеллигенции 19 века. Из закабаленного русского народа в нее влились разве что случайные единицы. Не вдаваясь в поиски корней отдельных представителей, можно, исходя из нашей концепции, положить, что русская интеллигенция «генетически» вышла почти исключительно из поляков, евреев, немцев и прочих образованных европейцев, попадавших в Россию. Поляки выводят корни своей интеллигенции из шляхты, – образованного дворянства. Служивое российское дворянство – «правящий класс» Империи – было необразованно, да и, располагая средствами, не стремилось к образованию, ограничиваясь обучением своих детей иностранным языкам. При этом многие из них плохо говорили по-русски, считая его языком простонародья, – своих рабов. Лишь после разработки основ литературного русского языка гениальными сочинителями начала 19 века (Пушкин, Гоголь, Лермонтов) некоторая не слишком обеспеченная, но образованная часть российского дворянства осознала себя особой идейно-этнической общностью, – русской интеллигенцией. Появление этого явления означало формирование ядра нового (городского) российского этноса отчасти западноевропейского происхождения. В среде этого новообразования зародились революционные идеи (декабристы, народники, социал-демократы, эсеры и другие левые террористы), но в последствии разбуженный им азиатский демон подрубил основы существования этого слоя. Часть его после победы большевизма была уничтожена, часть бежала на запад, часть согласилась стать питательной почвой для советской интеллигенции, – образованщины по выражению А. Солженицына.

6. Попытки гальванизации советского этногенеза можно видеть в послевоенный период на «стройках века»: Целина, БАМ, гиганты индустрии. В эти регионы зазывались и завозились десятки тысяч добровольцев всех национальностей, главным образом молодежь. Активное мобильное население СССР устремлялось в поисках новой счастливой жизни в эти вновь отстраиваемые города и поселки. Но так как эти проекты были направлены на воссоздание советского, а не российского этноса (строительство велось за пределами «коренной России», которая именовалась тогда унизительным словечком «Нечерноземье», – то есть малопригодная земля), то с распадом СССР все пошло прахом: финансирование оборвалось, а русские, вспомнив свои корни, бежали из казахских степей и прочих национальных окраин. Кое-кто (как в Приднестровье и отчасти в Прибалтике) продолжает отстаивать свою «советскость».

7. Почти одновременно с коммунистической Россией подобный принудительный «этногенез» начался и в Германии. Причины зарождения начальных фаз этногенезов (советского и нацистко-фашисткого) нужно искать в революционном движении, ширившемся в Европе начала 20 века, а также в глобальных сдвигах в сознании масс людей, вызванных Первой мировой войной. Особо популярны тогда были социал-демократические идеи. Есть сообщения, что не избежал их поначалу и сам Гитлер. Но так как социал-демократы не смогли удержаться у власти в Германии, то на волне разочарования появилась альтернатива, – национал-социализм. Во главу угла искусственного отбора в духе нацистов были поставлены принципы «расовой чистоты» для чего немецкими учеными были «математически» разработаны конфигурации правильных арийских черепов. Евреи (главные конкуренты амбициозного молодого Гитлера в руководстве левых партий), цыгане, а также люди с врожденными физическими недостатками и гомосексуалисты были признаны совершенно недопустимыми включениями, портящими арийский генофонд (такими же неполноценными арийцами нацисты считали французов, британцев и даже своих союзников итальянцев, за исключением «идеологически правильных» фашистов). Что касается славянских народов (в том числе и русских с украинцами), то, признавая некоторое норманнское влияние, к ним намеревались подойти избирательно: лица с нордическими чертами считались пригодными к дальнейшему перевоспитанию в немецком арийском духе, остальных ждали особо тяжелые работы и скорая смерть. К такому же постепенному уничтожению через стадию рабства были приговорены все азиаты (исключая явно временных союзников на Востоке – японцев), африканцы и большая часть американцев.

Любопытно, что на оккупированных территориях СССР немцы пытались наладить свой отбор среди советской молодежи, переделать вчерашних комсомольцев в сторонников идей гитлеризма и нацизма. Отбирали молодых людей с «нордическими чертами», поощряли среди них любые культы, от христианских до языческих и мистических. Но времени не хватило, с приближением линии фронта всю такую молодежь отправили на работы в Германию, большинство, не без основания опасаясь возвращаться домой, успело перебраться к союзникам.

Ныне среди наших обывателей бродят разговоры: мол, завоюй нас Германия 60 лет назад, жили бы мы сейчас как богатенькие немцы. Как следует из вышесказанного, если бы такое случилось, что невероятно, то в результате нацистских опытов уцелела бы очень небольшая часть русских, а их потомки долго числились бы третьесортными немцами для использования на грязных и кровавых работах.

Уцелевшие нацисты (ядро нового немецкого этноса, – навербованные из немецких пассионариев члены нацисткой партии) после разгрома общими усилиями всего Мира, бежали от преследований в далекие уголки планеты (вроде Парагвая и ЮАР). Нынешние немцы уже не те, что весело маршировали при Гитлере: стыдятся своего нацистского прошлого, заискивают перед евреями и не помышляют о своей арийской исключительности.

Таким образом, в европейском фашизме и советском большевизме мы должны видеть синхронные попытки вдохнуть новую жизнь в увядающие западноевропейский и восточноевропейский (российский) суперэтносы. В силу многих обстоятельств эти две возродившиеся силы сошлись в смертельной схватке и взаимно аннигилировали (испарились). То, что формально Советская Россия победила в войне, а гитлеровская Германия проиграла, – не важно. Оба этноса, потеряв едва ли не последних своих пассионариев, пострадали в равной степени. Просто СССР был в победившей антигитлеровской коалиции. В противном случае война между СССР и Германией продолжалась бы до полного уничтожения обоих государств и этносов. Союзники, прежде всего США, ввязались в Мировой конфликт (правда, после продолжительной паузы) и тем спасли их от такого печального конца. Нынешнее кажущееся парадоксальным различие в уровне жизни в наших странах объясняется способом хозяйствования в советское время и наследием ордынского прошлого.

8. Советская политика в национальном вопросе весьма занятна. На словах провозглашался полный интернационализм и формирование новой общности – советского народа. На деле же еще при Ленине вся империя была разделена на национальные республики, округа и автономии. Ко всему этому процент «предателей» (недовольных советскими преобразованиями и оттого сотрудничавших с немцами) среди «нацменов» оказался заметно выше, чем среди русского населения (иначе и быть не могло). Что дало основание Сталину и его компании сделать определенные оргвыводы и начать новую волну переселений неблагонадежных из центральных районов в глубь Азии. «5-я графа» надежно закрепилась в советской документации, – всем нерусям большевистская власть откровенно не доверяла. События в Венгрии и Чехословакии подтвердили это. Традиции Российской империи, опиравшейся на великороссов, были продолжены, интернационализм остался лишь на словах и телеэкранах. Таким образом в глазах советского руководства русский народ доказал свою преданность новой имперской власти. Благодаря этому в советское время сохранились некоторые остатки русской культуры и русской национальной индивидуальности. Правда, в значительно искаженной форме: без христианской веры, но с бутафорскими матрешками и балалайками, псевдонародными песнями и плясками. Еще бы 70 лет и все население СССР могло стать новыми советско-русскими людьми. Если не по внешности, то по культуре, языку и поведению – точно. Кстати, в документах рожденных от смешанных браков писали подходящую национальность. В 20 веке понятие нация превратилось в идеологический термин призванный создавать иллюзию этнического единства всех слоев населения государства для мобилизации сил перед лицом внешней или внутренней угрозы. Советские власти многое переняли в этом вопросе у побеждённых нацистов. Национальность – формалистическая придумка советских бюрократов, пожизненное клеймо в паспорте выражающее недоверие всем нацменам.

6. Народ и Власть

Можно подметить, что у нашего народа никогда (за исключением может быть короткого периода существования северных республик) не было своей русской власти. В настоящее время начинается (очень вяло и деформировано) самоидентификация новой русской нации. Это отслоившаяся по примеру национальных окраин часть бывшей не до конца еще сформированной чистками и переселениями «советской нации», у которой по сиюминутной необходимости сохранялась в паспортах пометка «русский».

Активные личности из народа во все времена подвергались вымыванию в войнах, в репрессиях и, – лишь в малой степени, – из них набирались чиновники-управленцы. Потому империя всегда нуждалась в привлечении свежего работоспособного человеческого материала, – людей еще не утративших пассионарности. Их энергия шла на укрепление государства, прежде всего военного. Падение численности русского населения после всех перипетий 20 века (в том числе и за счет эмиграции), утрата «колоний» в виде ближнего зарубежья, ставит выживание государства под вопрос. Чтобы сохраниться как самостоятельность, Россия должна очередной раз обновить свой народ.

Процесс «вымирания» части русского народа говорит о начавшемся интенсивном естественном отборе. Так или иначе, уходят в основном бывшие советские люди, не сумевшие вовремя перестроиться. Это, прежде всего, иждивенцы всех мастей, а также интеллигентные бездельники и привыкшие жить под контролем жесткой власти городские и сельские люмпены. Конечно, не все они физически исчезают от употребления дешевого алкогольного суррогата. Большинство просто обречено на укороченную жизнь, не оставив многочисленного потомства. Процесс этот затронул все слои общества, к слову, бывшие советские ученые бегут на Запад или в бизнес. В какой-то мере это положительное, хотя, безусловно, жестокое явление, есть обратная сторона советского террора: выведенных когда-то советских людей распрямляют в несоветских. Когда процент приспособившихся к новым условиям превысит 50 (сейчас он не более 30), должен начаться прирост населения. Произойдет это не раньше, чем через 30 лет, к той поре население России может сократиться до 100-110 миллионов. При этом процент русских упадет до 60, а с учетом неизбежных легальных и не вполне легальных мигрантов, еще ниже. Ждать такого развития событий опасно, а потому необходимо поощрение русской иммиграции.

Важное замечание: при нынешнем характере нашей экономики, когда основные прибыли элита получает от вывоза сырья, для обеспечения этого конвейера, – включая сюда, военный, полицейский и прочий государственный аппарат, а также некоторую обслугу (минимум сельского населения и производителей части ширпотреба) и неизбежных детей и пенсионеров, – как раз достаточно названной выше цифры населения.

Так как в настоящее время ввиду иллюзорных надежд части московской элиты на реанимацию фантома советско-российской империи отсутствует четкая государственная политика привлечения русскоязычного населения с окраин бывшего Союза, а это реально около 15 миллионов человек, то взоры обращаются вдаль.

Попытки улучшить народонаселение России и залатать демографические дыры были издавна. Массовое заселение Поволжья немцами – удачный тому пример. Однако когда в прошлом веке политическая ситуация для русских немцев изменилась («пронемецкая» царская династия пала, две войны с Германией, раскулачивание и т. п. прелести), жить им в России стало трудно, – их попросту выселили на вечно пустые земли Казахстана и Сибири. Но и здесь в условиях непривычного климата и советского «сюрреализма» немцы выжили и обстроились. В конце концов, эксперимент завершился на наших глазах массовым бегством на «историческую родину», где их принимают за немцев третьего сорта. (Второй сорт – немцы из бывшей ГДР.) Прежде образцовые немецкие колхозы и поселения превращаются в отстойники для люмпенов и бомжей всех национальностей «Священной Державы».

По современным, еще робким исследованиям, генетический тип русских помимо славянских включает в себя множество генов схожих с генами других народов: финнов, монголов и даже якутов. В настоящее время наш основной резерв – южные соседи, прежде всего Кавказ, Средняя Азия и Китай. «Лица кавказской национальности» стали уже повсеместными и непременными гостями-хозяевами на рынках, а среднеазиаты составляют значительный контингент госарбайтеров. Часть из них обзавелись российским гражданством. В одной Москве их почти миллион. Уже идут разговоры о комплектовании российской армии из молодежи СНГ с последующим предоставлением им гражданства. Не воссоздание ли это в современных условиях «татарского войска» ордынских времен? И на ком будут жениться эти парни из Узбекистана и Казахстана? Какая часть их пополнит мусульманскую диаспору России? Затыкая нынешние демографические дыры, не провалиться бы всем нам в пропасть. На дворе не 13 – 14 века, а 21-й, и разгорающийся мировой конфликт Востока и Запада. Но предпринимателям и чиновникам гораздо проще и выгоднее набрать батраков и солдат на стороне, вместо того, чтобы поощрять рождаемость у своих граждан: восстанавливать заброшенные детские сады и школы, бесплатное обучение (приём и учёба строго по результату экзаменов) и бесплатное (но качественное) медобслуживание. Наконец, надо установить минимальную повременную оплату труда хотя бы на прожиточном уровне.

Китайцы подходят главным образом тем, что они когда-то уже жили с нами в одном государстве (Империи Монголов), к тому же сохраняют родственные нам черты советской нивелировки. Проще говоря, ввиду отсутствия у них заметной приверженности к какой-либо мировой религии (Буддизм, даосизм и конфуцианство – не в счет, так как это не религии, а синтетическое мировоззрение), они могут воспринять европейскую христианскую доктрину в ее облегченном российском «вино-водочном» варианте. Коммунистическая шелуха отпадет сама собой. Если тем или иным образом прибывшие к нам переселенцы не останутся в изоляции (что впрочем, характерно для китайцев), а вольются в русский народ, то обновление возможно.

В приграничных с Китаем областях России китайцы уже составляют половину населения. При этом смешанные браки здесь стали нормой. Жениться на русской женщине, – означает для иностранца легкое получение российского гражданства и связанных с ним экономических и других прав. К тому же в Китае из-за политики ограничения рождаемости нарастает нехватка невест (при недостатке мужей у нас). Укажу только важный момент. В Китае полно неосвоенных земель с более привычным для китайцев климатом, чем Россия. К нам их гонит стремление выжить и более ничего.

Правда, не надо забывать, что Китай после периода стабильности не раз распадался на враждующие куски. Этнические и языковые различия между китайцами севера и юга больше, чем между русскими и украинцами. Кроме того, современный экономический бум затронул лишь часть территории Китая, остальные провинции прозябают в коммунистической нищете. Период очередной нестабильности может наступить очень скоро. Благо это будет для России или кошмар? Пока же наши недальновидные правители усиленно питают и вооружают нарождающуюся у нас под брюхом сверхдержаву. Видеть в сильном Китае альтернативу сильной Америке неразумно. Для успешного наращивания экономики и армии Китаю необходимы наши природные богатства. Сначала он сожрёт нас, а потом закусит Штатами.

По мнению историка Ю. Афанасьева в настоящее время в России создается международный картель газового монополизма и последующего диктата цен и экономической политики для всей Европы. Именно для этого нужна жесткая внутренняя политика последних лет, – крен от демократии к авторитаризму. Россия должна стать приложением к газовой трубе с сидящей на ней чиновничьей верхушкой. Народу (чтобы помалкивал) от заоблачных доходов всегда можно кинуть обглоданную кость из стабилизационного фонда. Государство становится сырьевым придатком западного мира, для обеспечения своего привычного уровня жизни могущего позволить кормить валютой полупустую территорию и, прежде всего, контролирующую ее властную иерархию. Такая ситуация может длиться долго, – пока не кончится газ. Запад смотрит на все это со своих эгоистических позиций: пока идет газ и не тревожит военная угроза, он будет помалкивать, и, отрываясь все дальше, развивать высокие технологии. Когда лет через 10 – 15 кончится нефть, а спустя еще лет 20 – газ, Россия при такой политике превратиться в географическое понятие, а ее народы разбегутся и растворяться в соседях. Оставшиеся в ненужных никому северных тощих широтах русские наконец-то обретут вожделенную волю, будут жить в гармонии с природой и превратятся в реликт. Как чукчи без Абрамовича.

И еще один момент. Стабильность империи опирается с одной стороны на лояльность массы народа основной национальности, а с другой – на использование во всех уровнях власти значительного числа инородцев и даже иностранцев. Пример тому – украинцы и немцы на русской воинской службе в 17 – 19 веках. Русский народ – основа империи, но без значительной этнической альтернативы ему, власть Империи (всегда наднациональная, интернациональная!) чувствует себя не уверенно. Пока шёл процесс непрерывного расширения границ, проблемы не существовало, – нерусифицированные национальные окраины были всегда. В настоящее время русские составляют 80% всего населения РФ (в СССР их было примерно 50%). Это слишком много для обеспечения стабильного управления из единого центра. Оттого начался глубинный, отчасти поощряемый властью процесс распада российско-советского этноса. Из него вновь выделяются казаки и некоторые другие псевдоэтнические группы. Калининград с его ориентацией на близкую Западную Европу, на глазах превращается в Аксеновский Остров Крым. Не поможет и наместник из Москвы. Более четко на общем фоне стали выступать российские мусульмане. Сейчас их около 20 миллионов и число это быстро растет в основном за счет северокавказских народов, богатых пассионариями.

Процесс обновления народа идет как обычно стихийно. Все бы хорошо, но смена ментальности чревата человеческими драмами и другими плачевными последствиями. Даже сытая Европа и Штаты сидят на пороховой бочке в этом отношении. Особенно в условиях текущей Мировой войны с терроризмом, по другим определениям – глобальной войны Севера и Юга, а по более радикальным, – столкновение Христианского и Исламского суперэтносов. В настоящий период сил относительно молодого североамериканского суперэтноса хватает для противостояния исламскому терроризму, – зародышу нового исламского этноса на Ближнем Востоке. Но по понятным причинам США с каждым годом теряют мировую поддержку в своей борьбе. А время уходит. Для России, вполне возможно, это закончится тем, что над Кремлем появятся настоящие, а не бутафорские полумесяцы, что впрочем, уже случалось в нашей истории.

Автор не ратует за подобные варианты, но других пока не видно. Такое развитие событий неизбежно, если в России не создадутся условия для самостоятельного взрыва этногенеза, возможного лишь при очень благоприятных условиях, что, по мнению автора, следовало бы считать Русским Чудом.

7. Золотая моя Орда

В современных условиях этногенез возможен только в рамках мегаполиса. Бурное строительство в Москве наших дней говорит о появлении и даже процветании здесь нового правящего класса, – вероятного зародыша новой этнической формации. Вот как описывает сегодняшнюю свою жизнь немолодой москвич русско-советской закваски некий поэт-любитель Данат Крохоняткин.

«Погано мне стало жить в Москве. Люди чужие, речь чужая, не русская, даже по интонации, а слух у настройщика роялей хороший. Не знаю, куда и зачем уезжать, а ехать, видимо, придется. Москва – город моего детства – изуродована до неузнаваемости строительством архитектурных монстров. Отношения между людьми – не человеческие, исчезло, стерто с лица московской земли гостеприимство, открытость, доброжелательность».

Налицо все признаки противопоставления своей привычной этнической культуры (и языка), – чужой условно называемой «новорусской». Символом новой Москвы стало возведение ударными темпами новодела храма Христа Спасителя. Одних только художников для росписи привлекли 1000 человек. Любопытно, что оригинал строили в 10 раз дольше, и в отличие от нынешнего храма в нём были армянский, мусульманский и даже иудейский приделы. Но что есть нынешняя Москва? Новый Йорк или всё тот же подновленный Новый Сарай? И кто они нынешние «новорусские» москвичи? – Зародыш обновленного русского этноса или новые московские ордынцы?

В восточных средневековых городах (в том числе и ордынских, включая Москву 14 – 15 веков) население жило в изолированных национальных «микрорайонах». В таких условиях процесс этногенеза невозможен или носит дополнительный характер. Основной этап ордынского этногенеза был пройден еще на степных просторах Монголии. На территории южнорусских и заволжских степей происходило дальнейшее его развитие и приспособление к местным условиям. После смены двух-трех поколений часть ордынцев восприняла русский язык и культуру, включила в свой генотип русские элементы и в связи с изменившимися климатическими, геополитическими условиями устремилась на север, – в Тулу, Москву и другие русские города и земли.

Как уже отмечалось выше, этногенез новых русских в настоящее время имеет место, но достаточно ли интенсивен он в Москве? Сюда действительно съезжаются активные люди со всех концов бывшего СССР и мира. Приток «пассионариев» налицо, но что это за люди. Если приглядеться, то увидим, что они распадаются на десятки (если не сотни) всевозможных изолированных групп. Это «коренные москвичи» советской эпохи из разных сословий (от лимиты до номенклатуры), «кавказцы» различных национальностей и разной степени обрусения, новые русские в узком смысле – нувориши, множество национально-религиозных общин, военное, чекистское и милицейское сословие, и т. д. Не говоря уж о рабочей силе также разноплеменной временно и постоянно поселившейся в богатом городе. И границы между этими группами крепки как никогда, хотя и не всегда видимы. Впрочем, особые кварталы и районы проживания каждой из групп уже оформляются, достаточно вспомнить Рублевку. Все это дает основание сделать вывод: современная Москва – это всё та же старая метрополия, столица СССР, получившей импульс развития в результате отпадения доноров-колоний (соцстран, союзных республик, комрежимов вроде Кубы, Вьетнама и Кореи). А также за счёт снижения расходов на космос, науку, армию и другие подобные затратные проекты, а отчасти и на поддержание жизни людей в русских провинциях. Тотальная экономия 90-х вызванная вроде бы очевидными причинами экономической «перестройки» незаметно переросла в скаредность. В последние годы в основе бюджета лежат сверхдоходы от импорта энергоносителей, но вкладывать нефтедоллары в нашу экономику из-за неуверенности в завтрашнем дне никто не спешит.

В Москве процветает жилищное строительство, правда, при этом в половине построенных квартир никто не живёт, так как недвижимость используется в качестве вложения капитала в надежде на высокую доходность. Кстати, внешний блеск и низкое качество строительства, – характерный «сарайский» признак. Золотая Орда за 200 лет своего существования не оставила после себя ни одного выдающегося сооружения. Известны только развалины мечети в Старом Крыму и первый Московский Кремль из белого кирпича времен Мамая, развалившийся через сотню лет вместе с первыми каменными церквами времён Узбека-Калиты. Не зря в русском языке под словом «сарай» понимается примитивная дворовая постройка, а саму Москву издавна звали большой деревней.

Дрейф генов в столице затруднён, а потому этногенез идет вяло, в основном за счет отбора притекающего извне материала. Дети и внуки «новорусских» чиновников и бизнесменов предпочитают жить в благоустроенных местечках Западной Европы, поближе к банкам, где хранятся их семейные капиталы. В одном Лондоне их уже 300 000 или более. Что это? Укрытие от возможных неприятностей на исторической родине (первый шаг к эмиграции), или эти новые хозяева России (как когда-то в 13 веке ордынцы) намерены управлять ею из «туманного далека»? В любом случае обустройство страны их не волнует. Словечко «новорусских» взято в кавычки для напоминания о том факте, что этнически российская элита всегда носит мультикультурный и космополитичный характер, что особенно заметно в первых поколениях.

На данном почти отрицательном примере мы еще раз видим, что этногенез правящего класса идет впереди этногенеза основной массы народа в провинции. Там происходит нечто иное: жесткий отбор на выживание в условиях минимума средств и возможностей. Можно даже заметить явную управляемость вторым процессом со стороны власти. Иногда мягкую, почти незаметную, путем создания определенных условий. Чаще жесткую, насильственную, связанную со значительными людскими потерями и даже геноцидом. (Спаивание до смерти лишних людей денатуратом, получаемым в обмен на легко добываемый цветмет, – из этого ряда.)

Большевики возродили средневековую структуру государства, в частности, географическую: Москва – столица России, а Кремль – политический центр ее. По-существу, и в наши дни продолжает сохраняться автономия московского великокняжеского домена и его гегемония над остальной территорией России. Государство в государстве! Или точнее, Московское царство со своей столицей в Кремле продолжает править подвластными ему территориями, завоеванными сотни лет назад! Москву оберегает лучшая в мире система ПРО. Когда-то по такому принципу существовали Древний Рим и Константинополь. Во истину, жива формула начала 16 века – «Москва – Третий Рим»!

В 15–17 веках в Кремль свозили награбленное в ближних и дальних землях добро: золото и каменья, ценные безделушки, чудотворные иконы, оружие, колокола, кресты, ворота, книги и летописи. Традиция эта в ходе новых завоеваний и новых грабежей продолжалась и в советское время. Сюда же во все времена стремятся активные и талантливые люди, так как только здесь можно найти наилучшее приложение своих сил и получить высокую оплату труда.

В государстве Москва отдельная от остальной России денежная единица. Сейчас – это ввозимая иностранная валюта. Рубль – денежная единица России, – до сих пор остается чем-то вроде советских дензнаков или ордынских микроскопических кое-как отпечатанных серебряных и медных денег, со всеми вытекающими последствиями. В советские времена для высших чиновников существовали особые рубли, – сертификаты. Искусственное (силовое) завышение нынешнего курса доллара (денежной единицы Москвы) по отношению к рублю ставит его поставщиков (тех, кто получает и распределяет валюту в обмен на российское сырье) в привилегированное положение, что приводит к аккумулированию финансовых, материальных средств России в Москве, способствует притоку сюда дешёвой рабочей силы. Госбанк заполняет хранилища валютой собранной по завышенному курсу за деревянные рубли у населения. По этой причине искусственно сохраняется высокая инфляция. В Москву, таким путём поступает львиная доля прибыли от продажи за рубеж сибирского и прочего российского сырья. Замечу только, что еще больше безвозвратно утекает за границу на частные и государственные счета. В общем, слегка перефразируя классика, можно сказать: Город Зелёного Дьявола.

Так как даже рядовые москвичи пользуются определенными привилегиями и представляют собой некое закрытое сообщество, то въезд в Москву на постоянное жительство, то есть принятие московского гражданства, строго ограничен и сопряжен с трудностями. Впрочем, Москве всегда требуются работники всех рангов, от нелегальных строителей до высококлассных специалистов, – коренные москвичи хотят командовать, управлять и получать за это высокие оклады и дачи под Москвой. Замечу только, что схожие особенности государственной власти присущи и многим другим странам. Просто у нас они более наглядны и вопиющи.

В настоящее время Кремль находится в руках петербургских, – выходцев из второй, отчасти когда-то европейской, столицы России, что придает ситуации некоторую пикантность. Бывший бульдозер демократизации Ельцин для обеспечения своего пенсионного покоя привлек «чужаков», будучи сам отчасти чужим для Москвы: у него была дешевая «трамвайная» популярность среди московских низов, но не верхов, с которыми он всегда расправлялся «как с классом». Вся эта добавочная неустойчивость заставляет кремлевскую власть «самоукрепляться», то есть откидывать один за другим фиговые листы демократии (в частности свободные выборы на всех уровнях), обнажая при этом свою отнюдь не европейскую сущность.

Современный период нашей истории во многом является откатом назад, – в просоветский феодализм, к счастью, не отягощенный пока идеологией. Если, конечно, не считать идеологией культ любви к президенту, да усиленно навязываемый сейчас через ТВ развлекаловку дурного пошиба. Через десятки московских телеканалов населению России навязываются удобные для власти мораль и нормы поведения. Если судить по ним, то все «россияне» состоят из пьяниц, проходимцев, жуликов, проституток и убийц, которым мужественно противостоят доблестные представители христолюбивой власти: спецназ, менты, спасатели, чекисты и священнослужители. Даже московские бандиты в популярном фильме выглядят симпатичными щенятами на фоне закольцевой сельской шпаны.

Примечания

1. Структура имперского управления копируется на региональном уровне. Области и республики разделены на десятки мелких территориальных единиц, – районов, каждый из которых ничтожен и оттого бесправен перед областным (республиканским) центром. Сельская местность и небольшие городки, таким образом, находятся под двойным (федеральным и областным) гнетом. Не удивительно после этого видеть всеобщее обнищание и запустение провинции.

2. Деление регионов на дотационные и донорские, – ловкая выдумка и манипуляция с цифрами и курсами валют. Эта система служит для того, чтобы связать по рукам и ногам большинство «регионов-доноров», сделать чиновников сидящих в них более сговорчивыми. С немногочисленными богатыми сырьем «донорами» Метрополии приходится заигрывать и делиться. В последнее время власть в них состоит почти исключительно из московских ставленников. Сюда («на картошку») присылают из столицы поднадоевших опальных олигархов и слегка проштрафившихся чиновников.

3. Дары, подносимые хану и его чиновникам, были обычным и даже обязательным делом. Россия унаследовала эту традицию. И ныне должности на всех уровнях дарятся и покупаются. Заметим, что в южных регионах эта практика более распространена.

8. Судьба Империи

Мы подошли к последнему и для многих может быть самому животрепещущему вопросу: сколь долго просуществует Российская империя в её нынешнем виде? Напрашивается аналогия с заголовком известной среди диссидентов 70-х годов прошлого века работы Амальрика «Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?» Ошибся он ненамного. Есть и другой пророк, написавший блестящий сатирический роман «Москва 2042». Привожу эти примеры лишь с целью показать актуальность проблематики.

Вот весьма осторожный ответ.

Из исторических хроник можно подметить, что все мировые империи и создавшие их этносы существовали примерно 1000 лет. Зная это, Гитлер мечтал об установлении нового тысячелетнего Великого немецкого Рейха. Подобные же планы лелеяли, очевидно, большевики. Рассмотрим некоторые примеры. Город Рим по легенде был основан в 754 году до н. э., но только примерно 200 лет спустя он стал центром крупного государства. Последний император Римской империи был свергнут в 476 году. Византия как отдельное многонациональное государство появилась с разделением Римской империи надвое в 395 году. Турки захватили Константинополь в 1453-ем. Можно также заметить, что, достигнув своего максимального размера и влияния, названные империи последние 300 лет своего существования находились в процессе распада и утраты могущества.

В 7–12 веках, по мнению реакционных историков, существовала несколько необычная «Империя викингов», протянувшаяся через Атлантический океан «от Москвы до Нью-Йорка». Ее столица (первоначальный базовый лагерь, место встреч и торговли) располагалась где-то на берегах Балтийского моря, возможно на острове Рюген (остров ругов-русов?). Скоре это была даже не империя в нашем понимании, а некий «интернационал», – сообщество главарей лихих морских и речных разбойников-торговцев, позже ставших князьями-конунгами и дружинниками-варягами. После знакомства с христианством, норманны становятся ярыми борцами за веру, при их участии появляется европейское рыцарство и зарождается Католический мир. Реликтами, сохранившимися в Европе от этой эпохи до 17 века можно считать разнообразные рыцарские монашеские ордена.

В 1066 году Вильгельм Завоеватель положил начало Великой Британии. К настоящему времени Британская империя, утратив в течение прошлого века свои колонии, перестала существовать. Примерно то же самое случилось с Францией.

Захватом крестоносцами территорий на Ближнем Востоке было положено начало успешной экспансии Католического мира. Это была первая крупная победа нового западноевропейского суперэтноса. И хотя вскоре эта «империя» стала существовать отчасти виртуально, гегемонию Папы Римского над Западной Европой и Латинской Америкой в средние века, можно рассматривать как явление «Латинской империи». Заметим, что влияние католичества в настоящее время пусть и огромно, но последние века заметно убывает.

В случае определения возраста России важно правильно выбрать начальную точку отсчета. Если принять за нее крещения в 988 году Новгородско-Киевской (Нормандской) Руси, то мы уже являемся свидетелями конца государства и распада русского суперэтноса, что весьма печально. 1000 лет – это эмпирически установленный максимальный срок существования империи и соответствующего ей суперэтноса. Под ударами извне достаточной силы новое (или обновленное) государство может исчезнуть раньше. Но если империя успеет достаточно расшириться и окрепнуть, то происходит это уже в заключительную эпоху внутреннего ослабления и упадка, в период обеднения этноса пассионариями. К моменту прихода на Русь монголов, русских пассионариев уже было недостаточно для полноценного сопротивления, но все-таки они были и сохранились на севере и северо-западе. И потому процесс окончательного завоевания Ордой русских земель растянулся на 200 с лишним лет и потребовал некоторых уступок (примирения с православием и «русификация» московской линии царско-ханской династии).

Поэтому вслед за безымянным автором «Слова о погибели земли Русской» будем считать, что та Древняя Русь давно и безвозвратно исчезла. Наличие в наше время субпассионарных белорусов вроде бы подтверждает данный тезис. Новгород и его анклав Вятка (вероятно за счет значительного генетического вливания географически близких норманнов) продержались при Орде до конца 15 века, но это были уже остатки былой роскоши. Славянский суперэтнос к моменту прихода русов уже распался и угасал (исключая вероятно племена ляхов, вятичей и радимичей). Норманны сумели отчасти собрать его, но к моменту прихода монголов он, исключая русский север, уже окончательно развалился, и не мог сопротивляться.

Поэтому, если верна установка на 1000-летний срок существования любой империи и сопутствующего ей суперэтноса, то истоки нынешнего Российского государства нужно искать в ином событии.

Так как данная работа посвящена поискам доказательств гипотезы о том, что Россия является продолжением Империи Монголов, то вполне логично для нас вести отсчет начала Российской государственности от даты провозглашения Чингисхана великим ханом монголов в 1206 году. То есть в 2006-ом году Империя созданная им должна отмечать свое 800-летие, а, следовательно, сто лет назад начался 300-летний период ее заключительного нестабильного существования. Что и произошло в ходе ужасающего поражения в войне с Японией и начавшейся революции 1905 года. Таким образом, нынешней России отпущен 200-летний срок. Это много.

Если судить по истории первого и второго «Римов», это будут непростые и даже трагические годы. История России 20-го столетия свидетельствует как раз об этом. Территория империи будет уменьшаться, давление соседних народов и государств будет нарастать. Наконец, останется собственно Метрополия с незначительными землями вокруг нее. Население первого Рима, продолжая жить обычной своей веселой жизнью, предпочло не заметить вступивших в город варваров. (Миллион мусульман в нынешней Москве, – не грозное ли знамение этого!?) Константинополь мужественно сражался и пал лишь после многолетней осады и беспрерывных атак турок. Но вот, что любопытно. Христианская вера в западной части Римской империи сохранилась и даже впоследствии упрочилась, способствовала зарождению нового западноевропейского суперэтноса. Тогда как в восточной части христианство медленно растаяло, оставив лишь небольшие островки, разрешенные новыми хозяевами-мусульманами. Тут есть, о чем подумать.

За 200 лет в мире многое изменится: Западная Европа (при сохранении нынешней тенденции) окончательно лишится нынешних национальных границ (и приобретёт новые), США утратят статус сверхдержавы и могут развалиться на две-три части. При такой раскладке Китай – вторая часть бывшей империи Чингисидов – следует параллельным курсом с нами, что вполне очевидно, если вспомнить наше недавнее общее коммунистическое прошлое. Одновременное зарождение двух государств как частей Великой Восточной империи указывает на одновременные и весьма серьезные изменения в наших странах в течение ближайших десятков (или сотен) лет. Это может быть параллельное развитие и сотрудничество, кровопролитное военное столкновение, соединение в единое государство, в том числе, учитывая демографическую ситуацию, поглощение одного этноса другим. В конечном счете, после реализации одного из названных вариантов (возможна их комбинация) обе империи прекратят свое существование, то есть на их месте появятся другие государства и народы, которые, возможно, будут по традиции называться по-старому: русские и китайцы (братья навек).

Замечу только, что все эти размышления относятся к России, как евроазиатской империи. Моноэтническое русское государство (вероятно на севере Восточной Европы) может сохраниться в будущем отдельно от остальной территории России (как, например, сохранились Франция и Британия после утраты своих колоний). У него даже и столица уже есть, – Петербург.

Империи появляются на определенном этапе развития государства как способ существования крупного многонационального сообщества людей живущих на значительном территориальном пространстве. В каком-то смысле это общественное соглашение людей решивших считать себя сначала дружественными народами, а со временем и единым народом. Империи держаться на пассионариях во власти и на части населения причисляющей себя к титульной нации (римляне, греки-византийцы, великороссы, русские советские люди). Эта принадлежность определяется политическими пристрастиями, материальными выгодами и различными этнокультурными факторами: религиозными, языковыми, наследственными (часто весьма условными).

Как справедливо считает Гумилев, государства гибнут не столько от ударов соседей-варваров, сколько от распада составляющих их этносов. Происходит это с ослаблением власти, вызванного неизбежным снижением пассионарного уровня в среде правящего слоя (активные личности по разным причинам быстрее погибают). Не переваренные империей национальные окраины начинают борьбу за самостоятельность и независимость, прочим провинциалам становится выгоднее вспомнить свои корни и стать казаками, татарами, поморами, петербуржцами, калининградцами, сибиряками и «дальневосточниками», даже славянами-язычниками, нежели чем всем быть одинаковыми советскими людьми или россиянами. Вопрос – плохо это или хорошо – не имеет смысла. Конечно, власть в такой ситуации может попробовать в корне измениться и изменить свой народ, как это с успехом произошло с Восточной Римской империей в 5 веке, когда римляне стали греками, – обновленное государство существовало после этого еще чуть не 1000 лет. Правда, это была уже другая империя. Менее успешно опыт был повторен в России начала 20 века, ставшей на 70 лет Чи-Чи-Чи-Пи (СССР). Результаты попытки нынешнего времени пока не ясны. В начале 90-х был заявлен курс на демократию западного толка, но уже очень скоро наметилось свертывание реформ и возвращение к средневековой российской традиции. Главная причина этого – ордынская ментальность чиновников на всех уровнях и пассивность населения. Открытые границы способствуют утечке недовольных такой системой, что значительно способствует консервации.

Западная демократия родилась в золотой для этносов период, наступающий после прохождения пика пассионарного накала, когда в границах государств появляется этнически однородное население – нации. У нас же доведённый до холопства народ допустил в 18 веке появление над собой «Немецкой» Орды и всё пошло по новому кругу. Последние пассионарии старой России (белогвардейцы) утонули в пучине Гражданской войны и эмиграции. От того демократия в России может быть навязана (привита) только извне, как это произошло с Германией и Японией. 15 лет назад «младореформаторы», опираясь на сиюминутную поддержку уставших от хронического советского дефицита уличных масс, воспользовались оцепенением напуганных чиновников и попытались что-то изменить. Но, выждав момент, «старая гвардия» встрепенулась, и тихой сапой устранила их от власти. Началась реакция.

Ныне страна зависла в неопределенности. Кажущаяся стабилизация последних лет только отвлекает от решения проблемы коренной реконструкции (модернизации) государства и экономики. Чиновникам это ни к чему. Им достаточно косметического ремонта и стабильного существования в своих креслах. Все пущено на самотек, а, следовательно, идет по наихудшему сценарию. Продолжающийся распад и гниение Советской армии (кстати, основного института власти любой империи), – тому пример.

В Советские времена, перечитывая произведения Салтыкова-Щедрина, мы поражались его гениальному и обличительному, как нам тогда казалось, предвидению коммунистического будущего России. Все оказалось гораздо хуже: Угрюм-Бурчеевы и прочие персонажи его смешных и мрачноватых сказок были органически присущи и дореволюционной России-Орде.

Дополнения

1. Интересно проследить на протяжении столетий столкновения двух соседних и примерно равных по жизненной силе суперэтносов, западноевропейского и ордынского (позже российского). Началось оно знаменитой битвой на Калке. Затем был захват монголами части русских земель и совместный (татаро-русский) западный поход, – попытка распространить революционный процесс на всю Европу. Обратим внимание, что до этого русские практически не воевали со странами Западной Европы. То есть не отделяли себя от европейского суперэтноса, что совершенно не удивительно, если вспомнить о корнях русов и истоков их христианства.

Появившиеся на окраинах русского ареала новые частично независимые от Орды государства (Литва и Великий Новгород), явно тяготели к Западу и продолжали сопротивляться. Непрекращающиеся на протяжении 13 – 16 веков столкновения Москвы с ними, обвинение Новгорода в латинстве, – доказательства этого факта. Противостояние православия и католичества раздувалось обеими сторонами во многом искусственно. Обновленная Петром Великим Российская Империя, продолжила политику Орды, в том числе и натиск на запад. Интерес Петра к Европе был сугубо прагматичным: Россия-Орда отстала в вооружении, особенно в морском деле. Кроме того, молодому императору нравился фривольный европейский образ жизни, многое из него он решил привить у себя. На пути этому стояли ортодоксы от православия. Для принижения его роли и влияния в России Петр упразднил патриаршество, прижал монастыри, из государственных интересов пограбил церковные сокровища. Все эти действия нанесли удар по средневековым ордынским обычаям и нормам, но перемены затронули лишь тонкий правящий слой (жителей новой столицы), основная масса народа оставалась под ордынским игом.

2. Едва ли не первой мощной попыткой обновления развалившегося со временем западноевропейского суперэтноса стали события во Франции и вокруг нее, которые обычно называют Великой Французской революцией. Угасающая королевская династия и ее аристократическое окружение были сметены революционной волной, освободившей места во власти пассионариям из других сословий. Это привело к взрыву этногенеза и революционным войнам в Европе с целью перемешать народы и воссоздавать единый европейский этнос. На пути этих планов стояла инфернально враждебная Западу Россия и ее особый суперэтнос. И это, не смотря на то, что у власти в России на тот момент в значительном количестве стояли выходцы из Европы! Такова сила суперэтнического противопоставления.

Этот, парадоксальный на первый взгляд, факт можно наблюдать в романе «Война и Мир». Наполеон вел в поход на Москву (теперь понятно, почему не на северную столицу, – там было близкое Западу население, воевать с которым он не собирался.) чуть ли не все тогдашние европейские народы (нечто вроде разноплемённой монголо-татарской армии 13 века). Силы были равны, патовая ситуация на Бородинском поле и последующее сидение в Москве – подтверждают это. Наполеон ожидал поддержки порабощённого населения России и возможно восстания в самом Петербурге. Но, не достигнув результата, бежал со своей гвардией от холода и голода, бросив «революционную» армию на позорную смерть. Народ не поддержал «освободителя» не потому, что был отсталым и необразованным, а потому, что видел в нём самом и его армии представителей иного суперэтноса. В результате продолжившейся уже в Европе войны вновь собранная армия Наполеона (в том числе ее отборная часть гвардейцы-пассионарии) была уничтожена. Победить императора смогли только, когда против него выступили его же бывшие союзники. Все это ослабило Францию, лишившуюся многих своих пассионариев. С той поры она остается достаточно мирной страной.

3. Колоссальные человеческие потери 20 века ускорили процесс генетического старения и деградации. Вместе с правящим классом были истреблены все активные личности прежней России. Остатки славяно-русских пассионариев из народа (кулаки, нэпманы, нацмены с западных окраин империи) перемерли в спецпоселениях в Сибири, на Соловках и Вятке. Их дети окончательно получили равные права с остальными гражданами СССР только в 1991 году! Те, чьими руками творился геноцид в 1937 году, сами оказались жертвами сработанного ими механизма репрессий. Нанесли урон в этом и многих других отношениях многочисленные войны: осторожные и эгоистичные, а также непригодные к службе особи имеют больше шансов на выживание.

4. Внутри нынешней России самым молодым и активным этносом являются чеченцы, открыто выдвигающие намерение, создать свое Северо-Кавказское государство «от моря и до моря». В основном опасения в этом вопросе (плюс, предупреждение другим сепаратистам), подвигли Москву начать военные действия в 1994 году.

Небольшой исторический экскурс. В 19 веке Россия подступила в своем неспешном расширении во все стороны к Кавказу. Здесь ее интересовали, прежде всего, древние христианские государства, – Грузия и Армения. Когда-то могущественные, их этносы уже давно пребывали на завершающей стадии своего развития. Когда-то самостоятельные империи, а теперь, – небольшие этнические островки, уцелевшие в гористой местности. Великая Армения существовала примерно 1000 лет, – в 387 году была поделена между Византией и Персией. Затем оказалась под пятой исламских государств. Восточная Армения в начале 19 века вошла в состав Российской империи. Примерно такая же судьба у Грузии, можно только добавить, что в 11 – 12 веках грузинские княжества (в том числе соседнее Абхазское царство) процветали и были временами относительно независимы. Очевидно, не обошлось без обновления элиты этноса пассионариями со стороны. Кроме того, заметим, что армяне как этнос во многом напоминают евреев (собственный специфический вариант христианства, жестокое преследование со стороны иноверцев, рассеяние).

В этой ситуации военная помощь России была спасением для закавказских государств. Военно-грузинская дорога, проложенная через земли осетин (в основном христиан) с 1799 года связала Россию с Закавказьем, но постоянные нападения со стороны горцев Северного Кавказа всячески мешали сообщению. Основное сопротивление в процессе усмирения оказали черкесы и чеченцы. В результате, первые отчасти ушли в Турцию («подарив» России полосу морского берега в районе Сочи), а вторые были загнаны в горы и там после многолетней осады и пленения вождя Шамиля (в 1857 году) сдались. Первые упоминания о чеченцах относят к 6 – 8 векам, но активная фаза чеченского этногенеза видимо произошла много позже, когда горцы занялись успешным рэкетом: похищением скота и людей у равнинных соседей, примерно в 16–17 веках. В горы (как в Вик) уходили самые отчаянные – абреки. Чтобы выжить в таком неуютном месте, нужно было стать волком, – питаться за счет других.

В период немецкой оккупации (1942-43) часть чеченцев вспомнила старые обиды и направила ружья в сторону Красной Армии. За что весь чеченский народ поплатился многолетней высылкой в Среднюю Азию и гибелью половины людей. В 1991 году в момент распада СССР была объявлена независимость Чеченской республики. Законность такого шага отчасти сомнительна, но есть аргументы «за». В отличие от другой самопровозглашённой республики, – Приднестровской, сохранившей приверженность социализму советского типа, – Ичкерия встала под знамя ислама и национализма. «Дурной пример» заразителен, а потому конфронтация с метрополией стала неизбежной, а после очередного «силового перехвата власти» в Москве в 1993 году, реально осуществимой.

На примере первой чеченской кампании мы наблюдали историческое столкновение утратившей силы, больной, только что пережившей распад, но всё ещё огромной Империи с маленьким, но молодым и богатым пассионариями этносом. Эта война воспринималась тогда большинством русских как гражданская и несправедливая. Вторая война носила уже иной характер: российской пропаганде, умело, воспользовавшейся ошибками тогдашнего чеченского руководства, обвинив боевиков в связях с мировым терроризмом, удалось представить их, как опасных носителей чуждой идеологии (что, в общем-то, в то время уже соответствовало истине). Одновременно с этим за боевые действия стали хорошо платить, да, и Запад после «11 сентября» поутих.

В настоящее время конфликт вроде бы потушен. Непримиримые сепаратисты изредка напоминают о себе варварскими терактами, часть боевиков легализовалась вокруг новой чеченской власти, живущей за счет прибывающих из России средств. Остальные чеченские пассионарии занимаются разного рода бизнесом в самой России, то есть встраиваются в её антропогенный ландшафт, что вызывает эксцессы вроде Карельского. Процесс этот начался еще в советские годы. В России чеченцы (как отчасти и другие кавказцы) занимают специфическую нишу организованной преступности и подвластного ей полукриминального бизнеса. Люди с пассионарным зудом не могут вести обыденную жизнь законопослушных граждан. Они хотят всего и сразу. Тем временем пассионарные чеченки (исключая смертниц-шахидок) успешно восстанавливают демографический провал. Подрастает новое поколение потенциальных боевиков.

5. Временные (ударение на «Ы») и географические границы существования «империи викингов», а также другие исторические реалии (связи Руси с Европой, особенно северной, вряд ли случайное распространение топонимов с корнем «рус» в Германии, Ирландии, Франции и т. д.) соответствуют периоду появления и процветания древнерусского (городского) этноса. Не была ли Древняя Русь (а в 14 – 15 веках ее северная часть, – Новгородская земля) восточной окраиной этой полумифической империи? В таком раскладе осколком этой лихой вольницы на Руси была Вятская республика (1374 – 1489 годы), появившаяся в результате захвата новгородскими ушкуйниками средней Вятки. Кстати и здесь явно просматриваются элементы средневекового воинского ордена, – крестовые походы на язычников и неверных. Отметим, что рыцарские ордены в Европе исчезают примерно в то же самое время, что и республика на Вятке.

6. Структура тоталитарной (отчасти криминальной) власти была создана Лениным, и материально воплощена в его партии, зародыше большевицкого (советского) этноса. Костяк его состоял из профессиональных борцов за власть. После захвата власти в России партийная структура (матрица) была распространена на все институты государственной власти. При этом первым органом, отделившимся от материнского тела партии (отчасти существовавшим в ней уже и ранее) была ВЧК. В ходе перестроечной компании дискредитации идей коммунизма и социализма произошёл распад и фактическое исчезновение КПСС (нынешние реликтовые компартии – никому не опасные старообрядцы). КГБ также подверглось атаке в начале 90-х, но в силу своей клановой закрытости, а также более качественному подбору членов, военной дисциплине и обострённому чувству опасности, матрица тоталитарной организации уцелела. Нельзя сбрасывать со счетов и генетическую обусловленность. Не случайно последними, кто в августе 91-го оказал сопротивление, были чекисты Крючкова. Тогда в открытом противостоянии на улицах Москвы ценой жизни трёх молодых людей их удалось остановить. Но экономическое положение ухудшалось, демократический раж поутих, и Ельцинские реформаторы оказались один на один с организованным, но невидимым тоталитарным Монстром. Реставрация была делом недолгого времени.

Анализ нынешней политической ситуации в стране не входит в круг наших интересов и возможностей. Замечу только, что она сложна и почти непредсказуема. В утешение демократически настроенным гражданам могу добавить, что, судя по историческому опыту, реставрация прежнего режима никогда не бывает полной и долгой. Лет 12 мы уже проскочили, осталось не так много. По Марксу история повторяется в виде фарса. Смейтесь, господа!

9. Русская Идея

«Чем больше Родину мы любим,
– тем меньше нравимся мы ей».

Дм. Пригов

Монголы принесли на Русскую землю структуру сильной государственной власти, которая дала возможность существовать многочисленному чиновничьему и военно-служивому слою, в значительной части своей инородному. Это привело к закрепощению и обнищанию всего остального населения собранной за века Империи. После первых десятилетий «бури и натиска» империя распалась, ее Западный улус потерял поддержку с востока, даже наоборот, оттуда стали приходить опасные конкуренты в борьбе за власть. Империя возродилась лишь благодаря окончательному подчинению всех русских земель, но при этом ее правящей верхушке пришлось буквально откреститься от своего татарского прошлого, стать поборниками христианства, продолжателями дела захваченного турками Второго Рима – Царьграда-Константинополя.

В последние годы существования «Советской власти», как спрут охватившей сверху донизу всё общество, для её краткой характеристики использовали словечко, пришедшее к нам из популярных итальянских фильмов с чернушным концом – МАФИЯ. (В официальной лексике оно заменялось другим – Партия или КПСС, что было анекдотически созвучно с немецким СС.) Ныне оно подзабыто и не используется в таком контексте. А ведь мафия (тайная преступная организация) – самый подходящий термин для обозначения могущественной, вездесущей и во многом сокрытой от глаз Советской (да и Российской вообще) власти опирающейся на насилие и террор. В 1991 году этот спрут впал в оцепенение, и, вроде бы, растаял в одночасье. Но очень скоро на просторах развалившейся Империи Зла стали отрастать новые, но легко узнаваемые монстрики тоталитарной власти. России повезло меньше других, голова Советского Монстра осталась в Москве. Этой участи избежали республики Прибалтики, – Советский запад. Не всё ясно пока с Грузией. Считается, что Украина ушла вперёд в развитии демократии, но лично мне нынешняя ситуация там более напоминает наше двоевластие 93 года.

В судорожных поисках мало-мальски эффективной, а главное, удобной для элиты системы управления, Россия в конце 20 века очередной раз переломила свою судьбу, а с нею вместе судьбы миллионов своих рабов так и не ставших гражданами. За фасадом «суверенной демократии» скрывается все та же Татаро-Московия, – карлик выросший в тени Золотой Орды, с царем на вершине боярской пирамиды, опирающейся на который уже раз переименованных опричников. В бесправных регионах рассаживаются наместники из числа старых советских князьков и новых бояр (послушных олигархов), а сосланных на кормление московских даруг. За всеми ими присматривают семь Великих Полномочных баскаков.

В далеком прошлом власть, явившаяся из глубины Азии и мертвой хваткой вцепившаяся в Русскую землю, называлась ОРДА. Великая Россия стала продолжением империи монголов. Ее христианское и полуевропейское население оказалось озаглавлено азиатской по происхождению властью. Борьба этих двух начал определила весь ход нашей истории. Ордынское иго не было скинуто ни в 1480-ом, ни в 1613-ом, ни в 1703 -ем, ни в 1917-ом, ни даже в 1991-ом. Оно существует и поныне. Без монгольских ханов, без татар (они сами уже давно подпали под него), без первых и последних Романовых, а теперь и без большевиков-коммунистов. Разумеется, каждый раз кое-что менялось, ликвидировался один из второстепенных институтов Ордынской системы власти. В конце 15 века был сделан выбор в пользу христианской государственной религии, на рубеже 16 – 17 веков была низвергнута одиозная чингисханова династия, Петр перенес столицу (дал толчок к замене правящего слоя), в 1917-ом скинули немецкого царя и дискредитировавшую себя церковную власть, в 1991-ом была упразднена официальная государственная идеология и вроде бы даны демократические свободы. Но до настоящего времени сохраняется самое главное наше отличие от цивилизованных стран, – деление людей на две категории, рабов и господ; пренебрежение правами и жизнью одних и попустительство беззаконию со стороны других. Нельзя спокойно относится к этому. Но трудно и порой самоубийственно бороться с тем, что таится в наших собственных генах.

При попытках (сверху или снизу) избавиться от этой системы начинается распад государства по сохранившимся линиям национально-территориальных границ. Распад провоцирует хаос и мобилизует все заинтересованные проимперские «патриотические» силы. Этому всегда способствует вялый (главным образом за счет притока пассионариев извне) этногенез в столице-метрополии. Так будет продолжаться пока в пламени приграничных войн и внутренних политических потрясений не выгорят все российские пассионарии до последнего. Тогда придут чужаки, и Третий Рим станет Вторым Стамбулом.

Произойти это может почти незаметно, как в 18 веке, или резко, как в начале 20-го. В первом случае пришельцы исподволь войдут во власть, сохранят для народа язык и привычное православие. Во втором – полная насильственная смена эонов: другой язык, другая религия, утрата имени этноса. Возможен и промежуточный вариант, описанные здесь события 13 – 15 веков, – то есть новое Иго.

Дважды в прошлом веке (в первой половине 1917-го и в 91–92-ом) у России появлялся шанс поворота к демократическому обновлению. Россия тогда пребывала в блаженном и весьма редком для нее состоянии междуцарствия, – времени, когда народ не боится власти и не отделяет себя от нее, – времени бесконечной свободы и таких же надежд. Но каждый раз инертность народных масс, колебания реформаторов и, как следствие, контрреволюционный переворот (в октябре 17-го и в октябре же 93-го), ставили преграду свободе и развитию русской демократии. В настоящее время back to USSR в полном объеме невозможно, но лишь по единственной причине: теперешняя правящая элита связана своими множественными интересами на Западе, а потому достаточно зависит от его мнения о себе, и вынуждена будет продолжать игру в демократию. Запад со своей стороны будет терпеть это, но до определенных пределов, которые обусловлены его безопасностью. Пока же он ограничивается назидательной публичной поркой белорусского батьки. В случае открытой конфронтации с Западом границы закроют (с обеих сторон), часть Орды «прозападной ориентации» окажется отрезанной от метрополии, и в России к власти придут радикал-патриоты.

В Российской действительности многое зависит от правителя, при добром царе и благоприятной экономической ситуации, когда Орда мирно жиреет и не требует крови, народу жить можно. К сожалению, такие периоды длятся недолго. Перемены происходят у нас медленно и революционным путём, а лучше бы эволюционным.

Относительно мирный путь модернизации государства избрал царь Пётр в начале 18 века. Воспользовавшись моментом после им же учинённых репрессий, он бросил истерзанную Московскую Орду и набрал новую. Для быстроты дела новоиспечённый император привлёк иностранцев, и в результате на окраине России (поближе к родной для них Европе) появилось новое властное образование с немецкими корнями – Санкт-Петербург. При этом привычная для России матрица ордынской по своей природе власти заполнилась новым человеческим материалом. Другой структуры царь-реформатор не мог себе позволить, иначе ему не нашлось бы в ней места. И хотя чиновников и соответствующие им структуры обозвали на европейский манер, смысл остался прежним. На первых порах это сработало, кое-что было сделано, но после смерти Петра многое пошло прахом. Нечто подобное произошло с Ельциным и его реформами. От них по большому счёту осталась бумажная Конституция, да пустые иностранные слова: мэр, муниципалитет, президент, парламент. (На счет «президента» автор не оговорился, посмотрим, что станет с могущественным президентским постом через пару лет.)

«Моментом истины» в начале 90-х воспользовался президент Казахстана Назарбаев. Для закрепления за собой Северного Казахстана населённого в ту пору в основном не казахами, он перенёс сюда свою Орду. Насколько можно судить, сделан он это в чисто прагматических целях.

В настоящее время раздаются робкие высказывания о переносе государственных учреждений из Москвы в некий новый центр. Чиновники утомлены каждодневной суетой и всевозможными беспокойствами жизни столичного Мегаполиса. Многие из них за последние бурные годы уже постарели и жаждут тишины и покоя вдали от шума митингующих людских толп, терактов, аварий и прочих катастроф. Безопасность довольно узкого круга государственных лиц «на отшибе» обеспечить гораздо проще. Стареющей Зелёной Орде тесно и неуютно в каменных джунглях, по которым бродят пассионарные шахиды начиненные гексагеном с гвоздями. Ей хочется укрыться в Новом Кырыме.

В силу вроде бы чисто случайных обстоятельств в качестве второй столицы возрождается город Петра. В этом явлении можно видеть глубинные причины, отражающие противостояние европейского и азиатского начал в Российском обществе. Но в условиях России осуществление этого проекта неизбежно приведет к двоевластию и схватке сторон. В России должна быть только одна всесильная Орда, иначе начинается хаос и распад. Выбирайте сами, что вам по душе.

Есть ещё один, самый интересный для нас, но одновременно и самый малоприятный вариант развития ближайшей истории нашей страны, когда в одном из крупных городов может начаться процесс нового этногенеза. Спровоцировать его могут какие-то серьёзные политические, экономические, природные или демографические события, и связанное с ними переселение масс людей (процесс этот уже идёт). В общем, сильная встряска для коренного населения. Вот тогда при всех трудностях и издержках могут возникнуть подходящие условия. Но не дай нам Бог дожить до тех времён.

Маловероятно начало нового этногенеза в России «естественным путём» через оппозиционную партию. В условиях нашего государства склонного к перманентному сползанию к тоталитаризму это движение должно быть достаточно жёстко организовано, что-то вроде необольшевизма. Лимоновцы – наглядная иллюстрация воплощения данной идеи. Будут и другие попытки, более умные хотя бы в части символики. Разумно ли травить собак, используя сомнительный антураж чужого этногенеза, тем более с треском провалившегося? Подозрительное пристрастие к фашистской символике русских наци навевает грустные мысли о сознательной дискредитации (изначальной маргинализации) этих движений его организаторами, то есть просто провокаторами. Вспомним, что сто лет назад половина руководства партии эсеров были агентами царской охранки. В России во все времена это обычная практика. Не удивлюсь, если станет известно об агентах влияния внутри нынешних оппозиционных партий. Вряд ли случайно наши демократы всё никак не могут объединиться.

Нынешние на первый взгляд бессмысленные Русские и Другие марши оппозиции на улицах городов – это проверка на вшивость. В противостоянии властям, стычках с милицией и знакомстве с судебной машиной идёт отбор пассионариев, их закалка, отсев слабых, вербовка сторонников и наработка структурных подразделений оппозиции. Власти всячески противостоят этому опасному явлению, сами того не желая, способствуя его становлению и радикализации. Но развиться в массовое движение такие группировки не смогут в виду отсутствия активности у нашего населения, да и власти не дадут, переловят, пересажают, впрочем, только разбередят этим. В результате оппозиция уйдёт в подполье, перейдёт к террору, в общем, повторится история столетней давности. Расшатанное и разделённое общество не справится с очередным внешним вызовом, и власть в России очередной раз будет валяться в грязи.

В заключение нельзя не упомянуть о Евразийском движении. Евразийство как философское направление возникло в 20-х годах прошлого века в среде русско-татарской эмиграции усиленно старавшейся объяснить задним числом неизбежность и законность произошедших с Россией катастрофических перемен. Евразийцы подметили многие своеобразные моменты нашей истории отражённые в данной работе, но не решились сделать окончательные обобщения и радикально пересмотреть устоявшиеся исторические догмы, делая упор более на расплывчатые духовные начала. В сущности, это была апологетика средневековой азиатской империи Чингисхана. В среде евразийцев было много агентов ГПУ, что привело к скандальному расколу движения и его смерти.

В настоящее время идею особой «евразийской» природы нашего государства и его народа вновь подняли на щит. По сути, тем самым делается попытка вдохнуть новую жизнь в давно угасший и развалившийся русско-ордынский этнос, существовавший в 13–17 веках, реликтом которого являются казаки. В 21 веке такое вряд ли возможно.

Автор стоит в стороне от «евразийской» трактовки нашей истории и считает само Евразийство Анти-Русской идеей. Да, Россия прямое продолжение империи Чингисхана, но это не есть добро для изначально европейского по своей природе Русского народа. Но призывать, как это уже делают некоторые догадливые граждане, к немедленному свержению несправедливой и уродливой средневековой власти также неумно. Каждому овощу своё время. А пока Призрак бродит по России, призрак Русской Идеи, – многовековой мечты об освобождении от Ордынского ига. Беда только в том, что в случае победы может явиться Новая Орда не лучше старой.

Евгений Слободской
сентябрь 2006

http://skygrad.narod.ru